Темный Ветер - Хиллерман Тони - Страница 37

Рядом с вагончиком не оказалось подходящего места, где Чи мог бы возвести потовой дом, поэтому он поднялся на хребет за Тьюба-Сити, и там место нашлось. Чи возвел потовой дом в маленьком овраге, пристроив к скальной стене нечто вроде кабины из камней и веток можжевельника. Кругом валялось много хвороста – достаточно, чтобы заполнить доверху костровую яму, а воду Чи принес из пикапа в двух пластиковых канистрах. Ближе к полудню камни как следует накалились.

Чи разделся до трусов и, стоя лицом к востоку, запел первую из четырех песен потового дома:

Потом Чи опустился на четвереньки и нырнул в жаркую темноту потового дома. Вылил на шипящие камни воду из первой канистры, закрыл вход тяжелым брезентом и во мраке, наполненном паром, спел еще три песни. О том, как Говорящий Бог и другие легендарные йеи поймали Черного Бога, принявшего облик ворона, и как Черный Бог сбросил черное оперение, и как в конце концов Черного Бога хитростью заставили отпустить на волю пойманных им животных.

Совершив обряд, Чи задумался – что делать дальше? Вопросы, которые его занимали, были не из тех, что можно задать Фрэнку Сэму Накан: «Дядюшка, научи, как подготовиться к охоте, которая приведет тебя в селение хопи в Священную Ночь, когда из своих обиталищ выходят духи качииа? Как подготовиться к тому, чтобы поймать в ловушку другого человека?» Но если бы Чи все же спросил об этом Фрэнка Сэма Накаи, тот нашел бы ответ. Он зажег бы сигарету, выкурил ее, и ответ в конечном итоге обязательно нашелся бы.

Спев ритуальные песни, Чи сидел в душном жарком потовом доме, и мысли его текли так, как это принято у навахо – с востока по кругу через север и снова на восток. Охотничий обряд назывался Стезя Выслеживания, и смысл его заключался в том, чтобы найти гармонию между охотником и добычей. Если предстояла охота на оленя, надлежало произнести древнее заклинание, благодаря которому человек заново обретал утраченную было способность чувствовать себя оленем. Заклинания для разных животных мало чем отличались друг от друга. Однако теперь Чи предстояла охота на человека – на американца, бывшего супруга женщины хопи, владельца лавки, обслуживающей навахо, фокусника и чародея – умного, хитрого, опасного. Чи обливался потом – крупные капли падали с подбородка, бровей и рук – и соображал, как изменить песню, чтобы она годилась для охоты на Веста. Наконец он запел:

Чи пел стих за стихом, приспосабливая древнюю песню к своей задаче. Песня взывала к Говорящему Богу, к Бегочиди, к Зовущему Богу, даже к самому Черному Богу; она взывала к Народу Хищников – Первому Волку, Первой Пуме, Первому Барсуку; в ней говорилось о Творце Дичи и о всех прочих Священных Людях из великого мифа навахо о том, как начиналась охота и как человек сам стал хищником. Чи пел стих за стихом, и цель у него была та же, что и у его пращуров, охотившихся вдоль кромки ледников: вернуться вспять по реке времени, все дальше уносящей человека от его звериных предков, и снова стать заодно с преследуемым животным, проникнуться его духом, мыслями, перенять его поведение и самое сущность.

Продолжая петь, Чи просто заменял слова «дивный олень» на «человек Вест».

Оставалось совершить еще одну церемонию и исполнить еще один стих. В далеком прошлом полагалось благословлять также лук охотника. Теперь иногда, перед охотой на оленя, благословляли ружье. Чи расстегнул кобуру и вытащил пистолет, «ругер» тридцать восьмого калибра. Он не считал себя метким стрелком и на ежегодных зачетных стрельбах с трудом набирал нужные очки. Чи ни разу не стрелял по живым существам и даже не представлял себе, что, собственно, станет делать, если ему придется открыть огонь по человеку. В случае крайней необходимости, полагал Чи, или если его спровоцируют, он, наверное, станет стрелять, но абстрактно размышлять об этом он был не в состоянии.

Чи посмотрел на пистолет, пытаясь вообразить, что он вдруг стреляет в Веста. Ничего не получалось. Он убрал пистолет в кобуру и вдруг понял, что сейчас нельзя исполнять заключительный стих потового ритуала – Благословенную Песнь из обряда Стезя Благословения. Джим Чи, мудрец и целитель клана Говорящих Медленно, пока не вправе исполнять такие песни. Сначала надо закончить охоту и вернуться в потовой дом, чтобы еще раз совершить ритуал очищения. До той поры Джим Чи – хищник, и песни Стези Выслеживания – это напутствия на охоту. Благословенная Песнь подождет. Она дарует человеку гармонию с красотой. Стезя Выслеживания приносит гармонию со смертью.

28

Джим Чи подстерегал Веста – или Железные Пальцы, или любого, кто придет за кокаином, – как кугуар подстерегает жертву около водопоя. С выбранной им позиции было хорошо видно место захоронения чемоданов, и отсюда он мог быстро добежать до преступника и арестовать его. Приехав в ущелье и осмотревшись, Чи убедился, что после Джонсона и его команды здесь никого не было: ни Веста на его джипе, ни кого-либо еще. Чи потыкал в песок монтировкой, ощутил, как она уперлась в алюминий. Приманка по-прежнему была на месте. Тогда Чи спрятался на склоне за кустами можжевельника и принялся ждать. Он не рассчитывал, что Вест приедет, но, если тот все же появится, Чи готов его встретить.

Время давно перевалило за полдень, до девяти оставалось немногим более шести часов. Воздух был влажным – редкий случай для плато Колорадо. У границ штата Юта на севере и над взгорьем Могольон на западе клубились грозовые облака. Чи все еще не пришел в себя после потового дома, где он перегрелся и потерял много влаги. Он уже дважды пил воду – много воды, – чтобы возместить потерю жидкости, и теперь снова потел. Но голова работала особенно ясно, а глаза обрели особую зоркость. Дядюшка Накаи рассказывал ему о временах, когда все разумные существа еще плыли в одном потоке времени, и будущие звери и будущие люди могли разговаривать между собой и обмениваться телесными оболочками. Обряд, называемый Стезя Выслеживания, предназначался для того, чтобы Чи мог хотя бы частично восстановить утраченные способности. Сидя за кустами можжевельника, Чи размышлял, стал ли он думать и видеть – хоть в малой степени, – как волк или пума?