Назад в Лабиринт - Уэйс Маргарет - Страница 28

Мейрит подумала, не пойти ли за ним следом, но тут же отбросила эту мысль. Вдали от меншей он наверняка почувствует ее присутствие. Кроме того, она все равно уже услышала все, что ей нужно было услышать. Она задержалась лишь на минуту, чтобы послушать разговор меншей, потому что они говорили об Эпло.

— Он обладает великой мудростью, — говорил принц Рис'ахн. — Кенкари поражены им. Они убедили меня попросить его стать на это переходное время посредником между нами, нашим общим правителем.

— Неплохая идея, — задумчиво согласился Стефан. — Мятежные бароны, возможно, согласятся, чтобы споры, которые неизбежно будут возникать у нас с ними, разрешала третья сторона. В особенности потому, что он выглядит совсем как человек, если не обращать внимания на эти странные рисунки на коже. А вы что думаете, Великий Фроман?

Мейрит не стала дожидаться, что скажет гном. Какая разница? Значит, Эпло собирается стать правителем Ариануса. Он не только предал своего Повелителя, но и хочет занять его место!

Отойдя подальше от меншей в самый темный закоулок Фэктрии, Мейрит опять вошла в круг своей магии.

Но если бы она задержалась хоть на секунду, вот что она бы тогда услышала.

— Он не согласится, — тихо сказал Лимбек, провожал Эпло взглядом. — Я уже просил его остаться здесь и помочь нашему народу. Нам надо многому научиться, если мы собираемся занять свое место среди вас. Но он отказался. Он говорит, что должен вернуться в свой мир, туда, откуда пришел. Он должен спасти своего ребенка, которого держат там силой.

— Ребенка, — произнес Стефан, и лицо его просветлело. Он взял за руку жену. — Что ж, тогда мы больше не будем просить его остаться. Возможно, спасая одного ребенка, он в какой-то мере расплатится за другого, который погиб.

Но ничего этого Мейрит не слышала. А, возможно, даже если бы и слышала, это не сыграло бы никакой роли. Едва ступив на борт своего корабля, который плясал как щепка под ударами штормового ветра, она тотчас же приложила руку к магическому знаку на лбу и закрыла глаза.

Образ Ксара появился перед ее внутренним взором.

— Супруг мой, — громко заговорила она, — то, что говорил змеедракон — правда. Эпло предатель. Он передал смертным книгу сартан. Он хочет помочь смертным запустить эту машину. Мало того, смертные предложили ему управлять Арианусом.

— В таком случае Эпло должен умереть, — немедленно ответил ей Ксар.

— Да, Повелитель.

— Когда все будет исполнено, жена моя, дай мне знать. Я буду на Приане.

— Это Санг-дракс убедил тебя отправиться туда, — сказала Мейрит. Она была не слишком довольна.

— Никто не может убедить меня делать то, что я сам не считаю нужным.

— Прости меня, Повелитель, — щеки Мейрит вспыхнули. — Конечно же, ты сам все знаешь.

— Я отправляюсь на Приан вместе с Санг-драксом и отрядом наших воинов. Я рассчитываю подчинить себе титанов и использовать их в наших интересах. Есть у меня на Приане и другое дело. Дело, в котором мне может помочь Эпло.

— Но Эпло будет мертв… — начала Мейрит, но тут же замолчала, охваченная ужасом.

— Разумеется, мертв. Ты привезешь мне труп Эпло, жена.

Мейрит почувствовала, как кровь ее стынет в жилах. Ей следовало ожидать этого, следовало предвидеть, что Ксар потребует этого. Конечно, Повелитель должен допросить Эпло, выяснить, что ему известно и что он совершил. Куда проще допрашивать его труп, чем живого Эпло. Воспоминания о лазарах встали перед ней, она видела их глаза, мертвые и все же устрашающе живые…

— Жена? — Ксар осторожно прощупывал ее. — Ты ведь не подведешь меня?

— Нет; супруг, — ответила Мейрит. — Я не подведу тебя.

— Вот и хорошо, — сказал Ксар и отключился.

Мейрит осталась одна в прорезаемой синими молниями темноте, слушая, как барабанит дождь по корпусу корабля.

Глава 12. ГРЕВИНОР. Волкаранские острова, Арианус

— На какое место метишь? — эльфийский лейтенант мельком взглянул на Хага Руку, когда тот вышел вперед.

— Крыльевым, хозяин, — ответил Хаг. Лейтенант говорил, не поднимая глаз от списков команды:

— Опыт работы?

— А как же, хозяин.

— Рекомендации?

— Шрамы от бича, хозяин. Показать? На этот раз лейтенант поднял голову. Тонкие черты его эльфийского лица исказила недовольная гримаса.

— Смутьяны мне не нужны.

— Я просто честно признался, — хмыкнул Хаг и улыбнулся. — Кроме того, каких еще рекомендаций тебе не хватает?

Эльф окинул взглядом сильные плечи Хага, его широкую грудь и мозолистые ладони — характерные особенности того, кто “живет в упряжке” — так было принято называть людей, взятых эльфами в плен и вынужденных работать, как гребцы на галерах, на борту эльфийских кораблей-драконов: На эльфа, видимо, произвела впечатление не только физическая сила Хага, но и его прямота.

— Ты, пожалуй, староват для такой работы, — заметил лейтенант, и на его губах появилась чуть заметная улыбка.

— Еще очко в мою пользу, хозяин, — спокойно парировал Хаг. — Я все еще жив.

Это, кажется, окончательно убедило лейтенанта.

— Верно. Это хороший признак. Ладно, считай, что ты… нанят, — эльф поджал губы, как будто это слово далось ему не без труда. Несомненно, он с сожалением вспоминал о тех временах, когда крыльевым за работу платили едой, водой да хлыстом. — Барл в день плюс еда и питье. И премия от пассажира за спокойный перелет туда и обратно.

Хаг немного поторговался, просто для большей достоверности. Он, правда, не смог выжать из лейтенанта еще барл, но зато выторговал дополнительную норму воды. Пожав плечами, Хаг согласился и поставил свой крестик в контракте.

— Отправляемся завтра, когда Повелители ночи снимут плащи. Будь здесь, на борту, сегодня вечером с вещами. Спать будешь в упряжи.

Хаг кивнул и вышел. Возвращаясь в нищенскую таверну, где он провел ночь все с той же целью — войти в образ, он встретил “пассажира”, появившегося из толпы на пристани. Хаг Рука узнал его — это был Триан, волшебник короля Стефана.

Толпы людей глазели, разинув рот, на необычайное зрелище — эльфийский корабль, покачивающийся на якоре в людском портовом городе Гревиноре. Такого здесь не видывали с тех пор, как эльфы захватили Волкаранские острова. Дети, которые были слишком малы, чтобы это помнить, смотрели с восхищением и страхом, тянули своих родителей подойти поближе и полюбоваться на яркие наряды эльфийских офицеров, послушать их мелодичные голоса.

Родители наблюдали с мрачными лицами. Они-то помнили, слишком хорошо помнили. Помнили, как эльфы захватили их земли, и не испытывали добрых чувств к своим бывшим поработителям. Но королевские стражники охраняли корабль, их боевые драконы кружили над ним. Поэтому, если кто-то и отваживался на комментарии, то делал это вполголоса — все опасались, не услышал бы их королевский маг.

Триан стоял в окружении кучки придворных и знати. Кто отправлялся вместе с ним в путешествие, кто пришел проводить, а кто — пытался в последнюю минуту решить с ним какие-то дела… Он был любезен, улыбчив, вежлив, всех выслушивал, всем словно бы что-то обещал, но на самом деле не обещал ничего. Молодой колдун был весьма искушен в придворных интригах. Он напоминал игрока в рунические кости на ярмарке, который может одновременно играть множество партий, помнит каждый ход и с легкостью обыгрывает любого противника.

Почти любого. Хаг Рука, можно сказать, столкнулся с ним нос к носу. Триан видел его — волшебник видел каждого, — но не задержал взгляда на матросе в лохмотьях.

Мрачно улыбаясь, Хаг проталкивался через толпу. Его решение продемонстрировать себя Триану не было пустой бравадой. Если бы Триан узнал в Хаге того наемного убийцу, которого он некогда нанимал, чтобы убить Бейна, колдун крикнул бы стражу. В этом случае Хага больше устраивала толпа народа вокруг, город, где можно спрятаться.

Взойдя на борт корабля, Триан вряд ли спустится в трюм, чтобы поболтать с галерными рабами — точнее, с крыльевыми, как их теперь официально именовали, — хотя от этого мага можно ждать чего угодно. Гораздо разумнее, по мнению Хага, было испытать надежность маскировки здесь, в Гревиноре, чем на борту маленького драккора, где стражникам ничего не стоит связать ему руки и ноги тетивой лука и выбросить за борт в Мальстрим.