Дочь молнии - Херберт Мэри - Страница 46

Уставшая Габрия опустила поводья и дала рукам отдых. Она чувствовала себя измученной и несчастной. До нее доносились голоса: то Этлон неподалеку разговаривал с фермерами, обнаружившими пепелище рано утром, вернувшись с поля. Пирс и Тэм терпеливо ждали у дороги, пока Сайед с воинами и Тредером осматривали близлежащие поля в поисках еще каких-нибудь следов пребывания Бранта.

Глаза девушки все время невольно обращались в сторону сожженного дома. Он выглядел так нелепо, так страшно рядом с цветущим фруктовым садом, под теплым синим весенним небом.

Этлон вернулся к ней.

— Все в точности, как и в первых двух случаях, — сказал он, у губ его залегла суровая складка. — Никто ничего не видел. Они думают, что это произошло поздней ночью, но не знают ни как, ни почему. Здесь следы только одного человека, но никто не может поверить, что одному человеку под силу такое. — Вождь принялся в гневе расхаживать между двумя хуннули. — Я никак не могу этого понять. Я могу понять, что Брант в состоянии стянуть лошадь, золото, пищу. Я знаю, что он убьет человека, вставшего у него на пути. Он просто жестокое, самонадеянное животное, но свою жестокость он никогда не проявлял бесцельно, — Этлон махнул рукой в сторону руин. — Жестокость такого рода, это бессмысленное разрушение совсем не в его духе.

Габрия согласилась.

— В Пра-Деш с ним что-то произошло. Он изменился, или что-то его изменило.

— У тебя есть какие-нибудь предположения?

— Хотела бы я, чтобы они были.

Этлон взобрался на Эуруса.

— Было бы лучше найти его до того, как он спалит все фермы в Портейне.

Секундой позже их окрикнул Сесен, бегущий к ним с поля, примыкавшего к ферме с севера.

— Лорд Этлон, — кричал он, — мы напали на его следы.

— Они все еще ведут к Ривенфорж?

— Нет, он повернул на запад. Он движется вдоль реки.

— Святые боги, — вскричал Этлон, — пусть он выйдет на равнины!

Уход Бранта от густо населенных территорий — это было все, на что смел надеяться вождь. Брант был изгнан своим народом и осужден на смерть за убийство лорда Сэврика и участие в войне на стороне Медба. Несмотря на это, лорд Этлон думал, что знакомая обстановка равнин и тяги к дому привлекут Бранта скорее, чем земли Пяти Королевств. В королевствах у Этлона не было ни власти, ни знаний законов и обычаев. Он бы предпочел оставаться на землях кланов, когда они настигнут преступника.

Габрия, однако, думала о путешествии на запад со смешанными чувствами. Она тоже желала, чтобы Брант ушел из Пяти Королевств, но если он ступит на территорию кланов и, следовательно, на территорию закона кланов, применение магической силы станет проблематичным. Она не сможет использовать колдовство, не нарушив при этом клятвы, данной вождям кланов. Если она и ее спутники настигнут Бранта и он атакует их с помощью своей магии, ей не останется ничего иного, как нарушить обет и лицом к лицу столкнуться потом с осуждением совета вождей. Не слишком заманчивая перспектива. Вздохнув, она взяла поводья и выпрямилась. Черная лошадь рысью последовала за Эурусом, собирая остальных всадников.

Путешественники шли по следу Бранта, пересекая фермы и виноградники Портейна. След его был четок и ясен — Брант не делал никаких усилий, чтобы скрыть его — и вел на запад, к реке Серентайн. У ее берега след повернул на север, параллельно ее руслу, но, встретив первый брод, путешественники его потеряли. Сесен обнаружил его на противоположном берегу. Брант пересек реку и ступил на равнины.

Путешественники без труда перебрались вброд через широкую, мутную реку и поспешили дальше. Габрия с удовольствием оглядывала волнующиеся травы равнин. Начиналось лето, время, когда равнины были особенно красивы. Красные, желтые и белые цветы расцвечивали густую зеленую траву. Попадавшиеся навстречу спутникам деревья были совсем зелеными, и сквозь их еще негустую листву просвечивало голубое лазурное небо.

Уже пять дней Габрия и ее товарищи шли по равнинам, по пятам Бранта, не приблизившись к нему, однако, ни на шаг. К тревоге Сесена, следы, хотя и оставались четкими, начинали кружить. Брант возвращался назад, поворачивал, брел то вправо, то влево, будто что-то разыскивал.

Однажды он подошел очень близко к Багедин Трелд, но затем повернул на северо-запад. Большинство багединцев, должно быть, уже отправились на сбор в Тир Самод, но в клане оставались старики и молодежь. Этлон подгонял свою группу все чаще: они не могли позволить себе упустить след.

После целого дня бегства на запад Брант свернул на север. Он более не колебался, след оставался четким, как у человека, принявшего наконец решение. Преследователи ехали, не отклоняясь, но чем дальше на север они забирались, тем более беспокойными становились.

— Не нравится мне это, лорд Этлон, — сказал Сесен, ползая по земле на коленях и изучая следы копыт лошади Бранта. — Если он будет следовать этому пути, он попадет прямиком в…

— Я знаю, — резко прервал его Этлон. — В Мой Туру.

От одного названия бесславно разрушенного города по спине вождя бежал холодок. Взгляд его устремился на север, где за милями зеленых полей лежал древний город колдунов. Он слышал много легенд о мифической столице, и одних этих легенд было достаточно, чтобы заставить воинов клана держаться подальше от этого места.

— Как далеко отсюда Мой Тура? — спросил Сайед.

— Думаю, миль семь. Достаточное расстояние, чтобы Брант успел изменить направление и миновать руины, — ответил Сесен.

— Остается только надеяться, что это так, — сказал Кет. — Я бы не хотел убедиться, что все слухи об этом месте правда.

— Может быть, нам повезет, лорд, — сказал Сесен, вновь взбираясь на лошадь. — Может быть, один из этих слухов съест Бранта на ужин.

Все засмеялись и вновь рванулись по следу, но в душе каждый надеялся, что он приведет их не в Мой Туру, а куда-нибудь в другое место.

Далеко к северу от группы преследователей Хулинина одинокий всадник, пинками подгоняя уставшую лошадь, взбирался на склон высокого плато.

— По-моему, где-то здесь, — прошептал горфлинг.

Уже много дней он был занят поисками города колдунов, в который даже не знал дороги.

Он вновь мысленно переворошил смутные воспоминания. Горфлинг знал, что Мой Тура являлась центром магической науки. Все колдуны всех кланов шли сюда, чтобы обучиться этому ремеслу.

Единственной проблемой было то, что горфлинг не знал, где в точности расположен город, а воспоминания Бранта почему-то не заключали в себе ничего, что было связано с Мой Турой.

Горфлинг скривил губы. Он начинал уставать от бесплодных поисков в пустынных землях. Он хотел найти Мой Туру, найти ее колдунов и перебить всех, кто с той или иной степенью вероятности мог стать у него на пути. Он также хотел навестить кланы — те, что изгнали тело его хозяина. Отомстить им — в этом должно быть особое удовольствие. Кроме того, где-то там — тот самый колдун, вдохнувший такую ненависть в воспоминания Бранта. Его тоже будет интересно выследить. Но в первую очередь — Мой Тура.

Горфлинг подстегивал лошадь быстрее и быстрее, пока наконец не достиг нужного места. Он натянул поводья, остановив лошадь, и огляделся. Огромное, безлесное плато тянулось на мили вокруг, и не было нигде ни признаков обитания человека, ничего, что могло бы скрасить суровый ландшафт. Горфлинг медленно тронул лошадь с места. Интуиция подсказывала ему, что город где-то рядом, но глазу его не попадалось ничего, хотя бы отдаленно напоминающего густонаселенную столицу. Лишь трава да небо.

Чуть позже взглядом горфлинг уловил едва приметную точку на горизонте. По мере того как он ехал вперед, он начинал различать все больше. Перед ним возвышалась высокая стена, за которой ему удалось разглядеть строения, дома и башни. Но все это лежало в руинах. Что же это за место?

Он никак не мог сообразить, пока не подъехал к высоким воротам и не увидел двух громадных каменных львов на постаменте. Теперь он понял, где находится. Львы охраняли город с момента его основания.