Рождественский кинжал - Хейер Джорджетт - Страница 64

– Рука об руку.

– Спасибо, мисс, это все, что я хотел знать, – поблагодарил Хемингуэй.

Стивен, который хмуро наблюдал за ним, поинтересовался:

– На что вы намекаете, инспектор?

– Проверяю факты, сэр, вот и все, – ответил Хемингуэй.

Но когда через несколько минут он встретился с сержантом Вером, он покачал головой и сказал:

– Ничего хорошего. Он позаботился обеспечить себе железное алиби.

– Вот вы и остались с носом! – ответил не очень разочарованный сержант.

– Нет, не остался, – резко ответил Хемингуэй. – В тот вечер, и только в тот вечер, Джозеф разглагольствовал с мисс Клар, пока она одевалась к ужину, и я еще больше убедился, что он тот, кого я ищу.

Сержант печально посмотрел на шефа:

– Никогда не знал, что вы можете идти против фактов, сэр.

– Ты не понимаешь, что у меня не все факты. У меня их много, но отсутствует некоторая существенная связь. Здесь я ничего не могу поделать, пока наши ребята не сообщат о результатах исследования отпечатков.

– Конечно, если окажется, что они принадлежат Джозефу, это будет сильное косвенное доказательство, – согласился сержант. – Но, с моей точки зрения, недостаточно сильное для того, чтобы его осудили, если мы не поймем, как он смог войти в комнату Натаниеля и убить его. Больше того, у нас еще есть носовой платок Ройдона.

Но Хемингуэй явно не интересовался платком Ройдона. Пока он ждал звонка из участка, его поймала Валерия, которая хотела знать, может ли она уехать домой. Хемингуэй заверил ее, что у него нет никаких возражений против ее немедленного отъезда. Это заявление очень ободрило красотку. Она побежала к матери и нашла ее в гостиной, где напористой даме удалось отловить Стивена.

– Я знаю, ты поймешь материнскую озабоченность, Стивен. Я очень, очень волнуюсь за счастье и будущее материальное благополучие моей дочери. При сложившемся тогда положении дел моя совесть требовала, чтобы я расстроила вашу помолвку. Но я убеждена, у тебя рыцарская натура, ты простишь мою осторожность, такую естественную для матери.

Выражение лица Стивена вряд ли могло дать ей такую уверенность. Прежде чем он смог ответить, вмешалась Валерия:

– О, мама, как я хочу, чтобы ты замолчала! Я все время говорю тебе, что не хочу выходить замуж за Стивена! И мы можем уехать домой, как сказал этот душка-инспектор.

В каких бы выражениях миссис Дин позже ни осудила невежливое вмешательство дочери, даже она вынуждена была признать, что после таких откровенных слов надежды на возобновление помолвки не оставалось. Она высказала язвительное пожелание, чтобы они оба не обнаружили, что сделали ошибку, и не пожалели, и вышла из комнаты – в одиночестве переживать свое огорчение.

Валерия сказала, что жалеть ни о чем не будет, и в этом она совершенно уверена.

– И я тоже, – ответил Стивен. – Ты прелесть, крошка моя, но за месяц ты довела бы меня до самоубийства.

– Ты тоже был бы просто невыносим, если хочешь знать, – откровенно признала Валерия. – Думаю, ты в конце концов женишься на Матильде.

– Ты совершенно права.

– Бог мой, неужели ты уже успел сделать ей предложение?

– Да, но пока не распространяйся об этом.

Валерия изумленно посмотрела на него.

– Так вот почему ты вдруг стал почти похож на человека! Ты действительно чувствуешь себя на все сто просто потому, что сделал предложение Матильде Клар?

– Нет, глупышка, потому что она приняла его.

– Ты ужасная свинья, Стивен! – без злобы сказала она. – Когда был обручен со мной, ты выглядел совсем не так.

– Я совсем не то чувствовал. Сейчас я так переполнен добротой, что, если бы сегодня был День Подарков, будь я проклят, если бы я не поехал в бесплатную библиотеку и не нашел бы копию «Жизни императрицы Австрии» для тети Мод.

– Ну, тебе не стоит беспокоиться, она сейчас сама пишет в Лондон.

В этом Валерия была не совсем права. Мод и в самом деле решила написать такое письмо, но, поскольку она не в состоянии была вспомнить ни автора, ни издателя, а первые страницы погибли в печке, казалось, на пути получения книги возникло непреодолимое препятствие. Она взывала ко всем за недостающими деталями, но никто не знал их и потому не мог прийти к ней на помощь. Джозеф с трагическими нотками в голосе произнес, что книга будет вызывать такие болезненные воспоминания, что он надеется, Мод воздержится от того, чтобы снова вносить ее в дом. Стивен сразу же поразил всех, обещая облазить весь Лондон в поисках всех книг, которые когда-либо были написаны об императрице, и выслать их ей.

– Ну, ну, старина, не дразни свою тетю! – сказал Джозеф, погрозив ему пальцем.

– Вы ошибаетесь. Я совершенно серьезно. У вас будет бесконечное множество жизней императрицы, тетя.

– Ты очень добр, Стивен, но мне не нужно бесконечное множество. Я просто хочу возместить ту книгу, которую сожгли. И думаю, тот, кто намеренно уничтожил ее, и должен это сделать.

– Я не тот, но у меня солнечное настроение и я возмещу ее, – сказал Стивен.

– Ты не должен этого делать! – воскликнул Джозеф. – Мы же не можем допустить, чтобы он бросал деньги на ветер, правда, дорогая? Нет, думаю, если ты так ее хочешь, я сам разорюсь и куплю тебе копию. Ты получишь ее на свой день рождения! Ну как?

– Спасибо, Джозеф, но мой день рождения только в апреле, и ты это прекрасно знаешь, а книга мне нужна сейчас, – ответила Мод. – Я обращусь в фирму Бодмин, опишу, как она выглядела, и надеюсь, они поймут, какую книгу я имею в виду.

Джозеф похлопал жену по руке.

– Но, дорогая, это же старая книга. Боюсь, окажется, ее не выпускают уже несколько лет. Я могу прочесать для тебя магазины подержанных книг. Потерпи, и ты ее получишь, если это только возможно! На твоем месте я бы не писал к ним, я совершенно уверен, они не смогут найти ее.

Поскольку Мод явно собиралась оспорить точку зрения Джозефа, а Стивен уже устал от всего этого, он вышел из комнаты и в холле столкнулся с Хемингуэем. Глаза инспектора победно сияли, Стивен сразу же заметил это и спросил:

– Кажется, вы очень довольны собой, инспектор. Что нашли ценную улику?

– Ваша беда, сэр, что вы хотите знать слишком много, – сурово ответствовал Хемингуэй. – Если вы ищете мисс Клар, две минуты назад она прошла наверх.

– Предупреждаю вас, инспектор, не смейтесь надо мной! Мой характер может не выдержать таких шуток. Я не ищу мисс Клар. Я убегаю от «Императрицы Австрии».

Хемингуэй улыбнулся:

– Вы хотите сказать, что она снова потерялась?

– Нет, но в ее теперешнем состоянии она бесполезна для моей тети, а поскольку она не может вспомнить автора, мы попали в безвыходное положение, и его обсуждение скоро очистит этот дом от гостей. Конечно, если бы вы хоть что-то стоили как следователь, к этому времени вы бы уже определили, кто предал «Императрицу» огню.

– Да, миссис Хериард уже попросила меня об этом, – ответил Хемингуэй. – Сожалею, что не могу помочь ей, но – увы! – мое время мне не принадлежит. Почему бы ей не спросить в библиотеке, кто автор книги? Они должны знать.

– Инспектор, – воскликнул Стивен, – вы великий человек! В течение всего нашего изнуряющего обсуждения никто не додумался до такого простого решения. Я не желаю больше ничего слышать об императрице, но я передам ваш совет моей тете частично потому, что мой дядя Джозеф еще меньше меня хочет слышать про императрицу, судя по тому, как он упорно возражает против того, чтобы тетя достала копию книги.

Проницательные глаза Хемингуэя продолжали сверлить лицо молодого человека.

– А вы не часто упускаете случай рассердить своего дядю, сэр?

– Вообще никогда, – спокойно проговорил Стивен.

– Можно поинтересоваться почему, сэр?

– Взаимная неприязнь.

– Взаимная? – повторил Хемингуэй, поднимая бровь.

– Разве я сказал взаимная? Просто оговорился.

Хемингуэй кивнул, как будто полностью удовлетворенный этим объяснением. Стивен направился обратно в гостиную, но не успел он войти, как дверь открылась и из нее вышла Мод.