Очаровательная авантюристка - Хейер Джорджетт - Страница 44

– Все мои надежды рухнули! – глухим голосом произнесла Дебора. – Мне остается только зачахнуть и умереть!

– Дебора! – воскликнул вдруг Адриан совсем другим голосом. – Сейчас же прекрати этот спектакль, а то я…

Дебора подняла голову и вытерла слезы с глаз.

– Глупый мальчик! – сказала она Адриану. – Зачем, по-твоему, я все время оставляла вас вдвоем? У меня и в мыслях не было выходить за тебя замуж.

Это открытие поразило Фебу. Широко раскрыв глаза, она молча смотрела на Дебору. А лорд Мейблторп вздохнул с облегчением и улыбнулся:

– Это так на тебя похоже, Дебора, – разыграть меня! А я все-таки думал, что ты меня немножко любишь. Но все равно я обошелся с тобой очень плохо.

– Бедный мальчик, это я с тобой плохо обошлась! Не укоряй себя! Я желаю вам обоим счастья. Вы созданы друг для друга. Скажу больше – я считаю, что отлично вас сосватала. Теперь надо решить, что делать дальше.

Выйдя из остолбенения, Феба бросилась Деборе на шею, восклицая:

– Вы так добры ко мне! Мне так стыдно перед вами! Я не могу себе представить, чтобы вы не хотели выйти за него замуж!

– Да, это очень странно с моей стороны, – согласилась Дебора. – Может быть, я рождена быть старой девой. Но не будем говорить обо мне. Не беспокойтесь, со мной ничего плохого не случится. Давайте подумаем, что делать с вами. Как ты думаешь, Феба, твои родители не будут возражать против брака с Адрианом?

– Я не так богат, как Файли. У меня нет и половины его состояния, – с сомнением сказал лорд Мейблторп.

– Но ты и не бедняк. Я считаю, что Феба сделала очень хорошую партию, и наверняка лорд Лакстон будет того же мнения.

– Мой брат Арнольд говорил мне, что Файли обещал помочь нашей семье, – неуверенно проговорила Феба. – Я не знаю, в чем дело, но, кажется, папа за последнее время потерпел большие убытки, не говоря уж о долгах братьев.

– Я тоже могу помочь вашей семье, – обещал Адриан. Потом добавил потускневшим голосом: – Когда достигну совершеннолетия.

– Ерунда! – заявила Дебора. – Ты уж извини меня, Феба, но я против того, чтобы Адриан сажал себе на шею твое семейство. С какой стати он должен расплачиваться за глупости, которые натворил твой отец и твои братья?

Фебе до этого не приходило в голову взглянуть на дело с такой точки зрения, но сейчас она полностью согласилась с Деборой:

– Действительно, с какой стати? Они разорят Адриана! Я просто не могу этого позволить. Что же делать? Папу интересуют одни деньги.

Тут лорд Мейблторп решил, что этот разговор лучше продолжить в отсутствие мисс Лакстон. Он сказал, что сегодня вечером они уже ничего не придумают. Он придет к ним завтра утром, и тогда они все хорошенько обсудят. При этом он бросил значительный взгляд на Дебору, которая сразу поняла его мысль и сказала, что он совершенно прав и Фебе давно пора спать. Затем она ушла, оставив влюбленных попрощаться на ночь, и вернулась в залу, только отведя Фебу в ее комнату и поручив ее заботам горничной.

Лорд Мейблторп ходил взад и вперед по зале с затуманенным заботами челом. Дебора закрыла дверь, села у огня и заговорила деловым тоном:

– Ну давай подумаем, как все лучше обделать. Неужели Лакстоны не обрадуются известию о вашей помолвке? Я себе этого просто представить не могу.

– Боюсь, что нет, Дебора, – уныло ответил Адриан. – Я тут наводил справки, и Лакстоны, без сомнения, по уши в долгах.

– Тут нет ничего удивительного. Одни эти братья сколько им стоят! Я разговаривала с Хорли, и он отозвался о них очень дурно. Но неужели ты считаешь себя обязанным содержать семейство Фебы, мой мальчик?

– Нет, не считаю! Они так плохо с ней обошлись, что я намерен свести отношения с ними до минимума. Для сестер я, может быть, что-нибудь и сделаю, если Феба меня попросит, – великодушно добавил он.

– Превосходно! А то я уже начала опасаться, что сослужила тебе дурную службу, сведя тебя с Фебой. Но раз так, то все прекрасно.

– Но Лакстоны и слушать обо мне не захотят, когда у них на крючке Файли. Даже если бы я захотел, я не могу сделать для них того, что может он. Ему это ничего не стоит: у него денег не меньше, чем у Макса.

– Так-то оно так, но если Феба откажется выйти за Файли, они должны радоваться, что у нее объявился другой – и очень достойный – жених.

Лорд Мейблторп еще раз прошелся по зале. Он явно не был уверен, что Лакстоны сочтут его достойным женихом. Поколебавшись, он сказал:

– Тут еще вот что, Дебора. Я тебе не говорил, но мама всегда мечтала, чтобы я женился на Арабелле. Она очень богатая невеста. Маме вовсе не понравится, что я вместо этого решил жениться на Фебе Лакстон. За Фебой в лучшем случае дадут три или четыре тысячи фунтов. Это в общем-то для мамы не так уж важно, если только она выкинет из головы мысль женить меня на Арабелле, но, кроме того, она терпеть не может леди Лакстон. Боюсь, что она будет против моей женитьбы на Фебе. То есть, когда она познакомится с Фебой, она, конечно, переменит мнение, но на это потребуется время: она уж если что вобьет себе в голову… Ну ты сама знаешь, как это бывает. Когда я достигну совершеннолетия, я смогу поступать, как мне вздумается, но до тех пор я не могу сделать Фебе предложение по всем правилам, поскольку мама будет против, да и Макс, наверно, тоже.

– А ему-то какое до этого дело?

– Он не опекун, но отвечает за мое состояние, и мама его обычно слушается. И хотя он отличный парень, вряд ли он одобрит этот брак, зная, что Лакстоны в долгах как в шелках и будут без конца тянуть из меня деньги. Он ни за что не поверит, что я этого не допущу. Он считает, что я еще мальчик и мной всякий может вертеть, как хочет.

Дебора промолчала. В глубине души она считала, что и леди Мейблторп, и Равенскар испытают такое облегчение, узнав, что Адриан больше не собирается жениться на ней самой, что вряд ли будут особенно возражать против его брака с девушкой из хорошей семьи и безукоризненного воспитания. Однако ей вовсе не хотелось, чтобы Равенскар узнал об освобождении Адриана из ее тенет до того, как она сумеет отнять у него долговые расписки и наказать его по заслугам. И она сказала:

– Так ты считаешь, что помолвку нужно держать в тайне, пока ты не достигнешь совершеннолетия?

– Я думаю, что для Фебы так будет лучше. Я, может быть, и сумел бы уговорить маму, но мне страшно думать, чего Феба натерпится от леди Лакстон, если мне это не удастся. Я хочу жениться на ней по всем правилам приличий, но, если мне не позволят, я все равно на ней женюсь, хотя бы для этого нам пришлось бежать в Гретну-Грин[3].

Дебора улыбнулась:

– Браво, Адриан! А что же нам делать до тех пор? Пусть остается у нас или отослать ее к тетке?

Адриан резко остановился.

– Я и забыл про тетку, Дебора! – воскликнул он. – Надо мне поехать к ней вместе с Фебой и просить ее помочь нам. Что ты об этом думаешь?

– По-моему, отличная мысль. Она наверняка будет на вашей стороне. А до тех пор пусть живет у нас. Пока мы все не уладим, ничего не говори матери, и кузену тоже.

Адриан благодарно сжал ее руки:

– Ты замечательная женщина, Дебора! Не знаю, что бы мы без тебя делали! Я приду завтра обсудить все с Фебой и узнать, где живет ее тетка.

На этом они и договорились, и Адриан ушел. У него кружилась от счастья голова, и он даже забыл придумать уважительную причину своего длительного отсутствия для обеспокоенной родительницы. В результате этой оплошности он проболтался, что участвовал и гонке, о чем тут же пожалел, потому что леди Мейблторп выразила намерение на следующее же утро отправиться к Равенскару и хорошенько его распечь: это же верх жестокосердия – подвергать опасности жизнь ее единственного сына!

На следующее утро после завтрака Феба уселась у окошка в желтой зале поджидать лорда Мейблторпа, а Дебора пошла посмотреть, как себя чувствует ее измученная тетка.

Оказалось, что та только что получила счет от модистки, и этот новый удар ее совсем добил. Она молча сунула Деборе в руки этот чудовищный документ, и тут в дверь поскребся ее паж-негритенок. Когда ему разрешили войти, он подал Деборе пакет на серебряном подносе.