Слизни - Хатсон Шон - Страница 27

В свой следующий выходной Чарли поехал в Лондон и принес ценную добычу одному старому другу, Слайдеру Виатту. Спайдер дал Чарли девятьсот фунтов за этот маленький пакетик – сумма, которая при перепродаже будет утроена. Чарли и не предполагал, что кольцо-то старинное.

Однако это было только началом его маленького, но процветающего бизнеса.

Начиная с этой ночи, Чарли уже постоянно грабил мертвых города Мертона, забирая все, что ему могло показаться ценным.

Словом, ему повезло с работой. «Просто подарок судьбы», – думал Чарли, спрыгивая в открытую могилу с отверткой в руках.

Обычно ему приходилось ждать, как и сегодня, позднего часа, чтобы наверняка делать свою маленькую работу. Если гроб уже был погребен, то приходилось ждать и до четырех часов ночи, чтобы выполнить трудную работу: сначала выкопать, а потом закопать.

Надо сказать, что иногда ему не везло и он ничем не мог поживиться, но, как правило, он непременно находил хоть что-то стоящее. А недавно ему пришла в голову мысль осматривать рты умерших в поисках золотых зубов. И это оказалось тоже прибыльным бизнесом, хотя вытаскивать зубы у мертвых – дело противное. Но он старался преодолеть и отвратительный запах и холодное, липкое прикосновение к трупу.

Все добытое он прятал в небольшой ящичек, который держал под кроватью. Регулярно один раз в месяц он отправлялся в Лондон и приценивался, сколько можно получить за его необыкновенную добычу.

Однажды Спайдер поинтересовался, где он все это берет, и Чарли, хихикнув как идиот, рассказал ему обо всем. Надо сказать, что скупщик краденого побледнел, услышав его признание, однако на ценность предметов роскоши это никакого влияния не оказывало, и к тому же такой способ добывания драгоценностей гарантировал, что бывшие владельцы не заявят в полицию.

Чарли, ухмыляясь своим мыслям, начал отворачивать отверткой первый шуруп. Да, последнее время ему живется совсем недурно. Напевая про себя, он вывернул шуруп и положил его в карман брюк. Потом, несмотря на прохладную ночь, снял куртку. Предстоит нелегкая работа: сначала выкрутить все шурупы из крышки, а потом, по окончании, завинтить их на место.

Выворачивая второй шуруп, он думал о том, какую награду сегодня получит, какой подарок его ждет. Он видел на этом покойнике, пока родственники прощались с ним в часовне, очень ценные часы, трудно сказать, что еще там есть.

С этой мыслью Чарли приступил к третьему шурупу.

Внезапно ему показалось, что позади что-то происходит. Даже послышался какой-то странный звук, из-за чего рука с отверткой дрогнула и отвертка сорвалась с прорези шурупа и процарапала глубокую борозду в дереве гроба.

– Дерьмо! – С этими словами Чарли выпрямился и обернулся через плечо: что там происходит? Он стоял и прислушивался к звукам ночи, но больше ничего не услышал. Луна по-прежнему освещала кладбище холодным ярким светом.

Он так ничего и не увидел, и единственный услышанный им звук оказался легким движением ветра в ветках деревьев. И словно бы еще кто-то посвистывал на одной ноте. Чарли немного постоял, выпрямившись, потом нагнулся и вложил конец отвертки в прорезь третьего шурупа.

Наконец он вывинтил его, вытащил из отверстия и положил в карман.

Четвертый шуруп никак не поддавался и требовал от Чарли напряжения всех его сил. Обеими руками он нажимал на отвертку, стараясь сдвинуть шуруп с места. Ругаясь почем зря, Чарли всем телом налег на отвертку, и от крышки гроба отлетела здоровенная щепка. Однако и шуруп наконец поддался его усилиям. Ухмыльнувшись, Чарли стер со лба пот тыльной стороной ладони, вытащил шуруп и начал работать над пятым.

Пятый он вытащил легко и перешел к шестому – последнему препятствию между ним и целью. Внезапно он опять услышал позади какое-то движение. На этот раз много ближе к нему. Руки у него задрожали. Замерев на минуту, он не знал, что лучше – выпрямиться или остаться в согнутом положении. И опять раздался тихий, непонятный звук где-то совсем рядом, не более чем в трех метрах от него.

Сразу в голове пронеслась мысль: закрыл ли он на замок ворота? Может быть, это викарий решил проверить, чем он занимается ночью? Чарли весь напрягся, стараясь уловить малейший звук. Он затаил дыхание и старался не шевелиться.

Очень медленно звук приближался. Было похоже, что кто-то сопит, гнусавит с забитым носом, а через секунду это уже больше напоминало какое-то царапанье. Держа в руках отвертку как оружие, Чарли выпрямился.

Он огляделся вокруг – ничего и нигде не двигалось, все оставалось на своих местах. А потом он увидел мышь, сидевшую на мраморной плите ближайшей могилы.

Он с облегчением вздохнул, злясь на себя за то, что стал таким пугливым. И немного постоял, наблюдая за мышкой, которая грызла стебелек травы.

Чарли уже совсем было собрался вернуться к шестому шурупу, когда раздался резкий пронзительный вопль, от которого кровь застыла у него в жилах.

Как торпеда пронесясь над его головой, сова точным движением сцапала беззащитную мышку. Держа крепко в когтях свою добычу, она отлетела к стоящему недалеко дереву и уселась на корявый сук. Чарли видел, как луна отражается в зловещих глазах совы. Казалось, ночная птица наблюдает за ним, не отводя своего стеклянного взгляда. Он повернулся к ней спиной и опустился в могилу, чтобы вытащить наконец последний шуруп. Справившись с ним, он взялся за крышку гроба и поднял ее, поставив на ребро.

И заглянул внутрь.

Если бы он был в состоянии заорать во все горло, то, наверное, и орал бы изо всех сил, на какие только способен. Но его как будто парализовало. Он стоял как загипнотизированный и не мог оторвать взгляда от того, что было в гробу. А потом в изнеможении откинулся на край могилы.

Весь труп был покрыт огромной, скользкой, шевелящейся массой слизней. От этой орды шло страшное зловоние, и Чарли хотел было отвернуться, но им завладело то же самое чувство смертельной зачарованности опасностью, с которым кролик смотрит на кобру, приготовившуюся нанести свой смертельный удар. Это секундное колебание его и погубило.

Когда он очнулся, множество слизней уже переползли через край гроба и два или три успели добраться до сапог Чарли, а самые проворные смогли как-то проползти внутрь сапог и начали подниматься по внутренней стороне его штанов. Он почувствовал клейкую слизь на ногах, и уже через секунду первый слизень вонзил в его щиколотки свой острый передний зуб, и Чарли закричал. Кровь струилась по его ноге, привлекая своим запахом вылезающих из гроба чудовищ.

Вскоре они уже вгрызались в его мускулы, откусывали клочки кожи. Чарли упал, попытался встать, держась за край могилы, и при этом наступил на самого большого слизня. Тело мерзкой твари лопнуло у него под сапогом. Чарли поскользнулся на этом гадком месиве и, к своему ужасу, почувствовал, что опять падает.

Он упал ничком, прямо в гроб, в середину шевелящейся массы. Лежа на уже объеденном трупе, он почти уткнулся лицом в оголившийся череп, который, казалось, улыбался ему в шелковой подкладке гроба.

Дико закричав, Чарли опять попытался встать, но дюжины толстых слизней набросились на него, вгрызаясь в его плоть. Они ели его заживо! Он смог оторвать от себя несколько штук, ужасаясь, когда в его руке они успевали повернуться и вонзить свой острый как бритва передний зуб в его пальцы. Он тряс рукой, стараясь их сбросить, но они крепко держались на своих зубах-якорях.

Чарли чувствовал, как что-то раздирает мускулы его спины, прорываясь внутрь, к почкам. Не прошло и минуты, как его спина была сплошь покрыта черными чудовищами. Пройдя насквозь, они принялись пожирать его внутренние органы.

Ему все-таки удалось подняться. По лицу текли слезы боли и ужаса, смешиваясь с кровью, и в этот момент какая-то из тварей вгрызлась в его щеку. Схватившись за росшую по краю могилы траву, он пытался подтянуться, но его руки были уже слишком для этого слабы. Кровь лилась потоком изо всех его ран, и он упал на колени.

Слизни успели объесть его ноги до костей. Он еще пытался сопротивляться, но один из особенно чудовищных хищников начал выгрызать ямку у основания его черепа. Он опрокинулся навзничь и еще раз упал прямо на труп. Теперь он был весь, как мхом, покрыт слизнями, они съели его глаза, кровь лилась из пустых глазниц. Последнее, что он видел перед тем, были золотые часы, висевшие на полусъеденной руке трупа, прямо перед его лицом.