Молчание Курочки Рябы - Александрова Наталья Николаевна - Страница 34

— Лолка, прекрати вредничать! — Маркиз засунул архивную папку за пазуху и посветил фонариком по сторонам. — Во всяком случае, время у нас есть…

— Ты так считаешь? — Лола потянула носом. —А мне что-то подсказывает, что времени у нас нет!

— Что ты хочешь сказать? — забеспокоился Леня.

— А ты принюхайся — ничего не чувствуешь?

В подвале явственно запахло газом.

— Ох ты! — Леня с ужасом посмотрел на дверь. — Ну да, над нами ведь кухня, и газ по-прежнему подведен. Кажется, они решили превратить этот подвал в газовую камеру… или еще хуже…

— Что может быть хуже? — тоскливо произнесла Лола и, спустившись по лестнице, поспешно отступила в глубину подвала, куда газ еще не успел просочиться.

— Очень скоро здесь будет взрывоопасная смесь газа и воздуха. Тогда достаточно щелкнуть зажигалкой, и вся эта больница взлетит на воздух. Тогда одним махом они навсегда избавятся и от нас, и от архива…

— Умеешь ты, Ленечка, поднять настроение! Это ты и называешь — соблюдать достоинство?

— Ну, должны же мы трезво смотреть на вещи…

— Спасибо — утешил! Может быть, заодно ты меня еще кое в чем просветишь? Кому это мы так сильно мешаем?

— Может быть, мы узнаем это, когда прочтем содержимое папки?

— Нет, дорогой! Я могу думать только о том, как отсюда выбраться!

— Ну и как — много надумала?

Компаньоны переругивались злым шепотом, мечась по тесному темному помещению, наступая на валявшиеся папки.

— Ой! — Лола взвизгнула и подпрыгнула, чуть не ударившись головой о низкий сводчатый потолок.

— Что — тебе пришла в голову какая-то свежая мысль? — осведомился Леня, направив на спутницу луч фонарика.

— Какая мысль! — выкрикнула Лола, пятясь и в ужасе глядя себе под ноги. — По моей ноге кто-то пробежал! Огромная крыса!

— Да не крыса, а маленькая мышка, — ответил Леня, светя фонарем на пол, — и очень даже симпатичная… а вот еще одна…

— Симпатичная?! — В голосе Лолы ужас и отвращение смешались примерно в равных долях. — Маленькая?! О чем ты говоришь! Она огромная и ужасная! Ты говоришь — еще одна? Сделай что-нибудь, а то я немедленно умру от страха!

— Подожди умирать! — Леня наклонился и двинулся вперед, светя перед собой. — Они тоже почувствовали запах газа и отправились с вещами на выход. Крысы ведь бегут не только с тонущего корабля, но и из тонущей… то есть, гибнущей больницы… может быть, они укажут нам путь наружу…

— Ни за что не пойду за мышами! —Лола чуть не плакала. — Да и потом — мы же больше их! Вон они какие маленькие!

— Да? — покосился на нее Леня. — Только что ты говорила, что они огромные.

— Но все равно, где пролезет мышь, там человеку не пробраться… даже такому стройному, как я!

— У тебя есть другие предложения? Лола промолчала, и Маркиз двинулся вперед.

Следуя за мышами, он дошел до задней стенки подвала, возле которой стоял огромный стеллаж с самыми старыми и потрепанными папками. Посветив на полки, Леня увидел, что некоторые из них были помечены еще шестидесятыми годами прошлого века.

Мыши скрылись под этим стеллажом.

— Ну и что — ты полезешь за ними? — с горькой насмешкой проговорила Лола. — Флаг в руки, барабан на шею!

— Я вот о чем думаю, — протянул Маркиз, — этот подвал длиной всего метров пятьдесят…

— Для нашей с тобой могилы он достаточно просторный!

— Да не сбивай меня с мысли! Метров пятьдесят, не больше… а здание больницы гораздо длиннее.

— Ну и что?

— Не тормози! — Маркиз уперся ногами в пол, навалился спиной на край стеллажа и сдвинул его с места.

Лола присоединилась к своему компаньону. Конечно, ее силы были невелики, но тут сработал тот же эффект, что в известном случае с репкой: бригада в составе дедки, бабки, внучки, жучки и кошки не могла справиться с задачей, пока к ней не присоединилась крошечная мышка. Так и сейчас — с помощью Лолы дело пошло быстрее, и стеллаж с чудовищным скрипом отъехал в сторону.

За ним оказался проем, кое-как заколоченный подгнившими досками.

Леня разбежался, издал резкий боевой крик и пнул их ногой.

Доски разлетелись на куски, и Маркиз, не удержавшись, влетел в темный пролом.

— Ленечка, ты жив? — Лола испуганно вглядывалась в темноту.

— Да жив я, жив! — отозвался Леня, поднимаясь с пола. — Только мышей тут гораздо больше, чем на твоей стороне!

— Ой! Тогда я туда ни за что не пойду! Лучше смерть! — и Лола отступила от пролома.

— Осторожно, ты на нее чуть не наступила! — донесся из темноты Ленин голос. — Какая крупная!

— Где? Ой! — Лола взвизгнула и бросилась вперед, через секунду оказавшись рядом с Маркизом.

— После этой ночи мне придется тратить гораздо больше денег на парикмахера! — проговорила она, в ужасе глядя под ноги.

— Это еще почему? — поинтересовался Леня.

— Седину закрашивать!

— Ладно, сейчас главное — дожить до утра! А на парикмахера как-нибудь заработаем!

Леня посветил вокруг фонарем.

Они оказались в таком же большом подвале, как первый, только гораздо более запущенном. Сюда, по-видимому, уже много лет не ступала нога человека. Стены были покрыты густым слоем грязи и плесени, на полу виднелись лужи. Но самое главное — в дальнем конце подвала под потолком просматривалось кое-как забитое досками маленькое окошко.

— Вот он — путь на свободу! — радостно проговорил Маркиз.

Он подбежал к окошку, пододвинул к нему пару ломаных ящиков и, с трудом дотянувшись, обдирая пальцы, оторвал доски. К счастью, они уже едва держались на проржавевших гвоздях.

Лола пробралась вслед за Маркизом, ступая, как по минному полю и в ужасе глядя под ноги — здесь действительно было очень много мышей.

Леня подсадил ее, и Лола наконец выбралась наружу. Она села на корточки, привалившись спиной к больничной стене, и с упоением вдохнула ночной воздух, в котором смешивались запахи теплой земли, травы и отцветающей сирени.

Через минуту к ней присоединился запыхавшийся Маркиз.

— Надо скорее отсюда уходить, — прошептал он, опасливо оглядевшись, — ведь они действительно могут с минуты на минуту взорвать больницу!

Лола вскочила и устремилась к зарослям бузины, за которыми они несколько часов назад спрятали свою машину.

Машина была на месте.

Леня сел за руль, вставил ключ в зажигание…

Мотор не подавал признаков жизни.

— Ну вот, — горестно выдохнула Лола. — А Ухо клялся, что это отличная тачка…

Маркиз молча выбрался из салона, поднял капот… все провода внутри были выдраны с мясом.

— Была тачка, — проговорил он со вздохом. — А теперь — груда металлолома…

— Ну и что же теперь делать?

— Идти пешком, что же еще!

— Но я не могу! Я просто не в состоянии! У меня совершенно не осталось сил! Я не сделаю больше ни шагу, буду сидеть здесь до утра! — сообщила Лола и привалилась к спинке сиденья.

В эту секунду с той стороны, откуда они только что пришли, прогремел оглушительный взрыв. На месте больницы полыхнуло темно-багровое зарево.

— Ленечка, я согласна идти пешком, — воскликнула Лола, выскочив из машины. — Только скорее пойдем отсюда!

Они продрались через кусты и через несколько минут выскочили на дорогу.

И едва не попали под колеса огромной грузовой фуры.

Тормоза грузовика истошно заскрипели, фура остановилась в нескольких сантиметрах от Лени. Из кабины, матерясь и размахивая монтировкой, выскочил здоровенный мужик со сросшимися бровями на мрачном лице.

— Вам че, жить надоело? — проревел шофер, неотвратимо надвигаясь на Маркиза. — Вы че, совсем сдурели — под колеса кидаться? Вам-то хорошо — в мешок и на кладбище, а мне из-за вас под суд идти!

— Федор! — воскликнул Маркиз. — Ты меня не узнал, что ли? Это же я, Леонид! А вот и Ольга моя!

— О! — Федор опустил монтировку и развел руки. — Здоров, Леонид! Извини, не признал! Перепугался, понимаешь… выскакиваете перед самой машиной…

— А мы тут, понимаешь, с одними повздорили, так они за нами теперь по всему Кунтышеву гоняются… Ты сейчас куда едешь — не в Питер? Может, подбросишь?