Надеюсь и люблю - Ханна Кристин - Страница 26

Они давно стали закадычными друзьями, скорее всего потому, что были скроены из одного материала. Вэл подвизался в этом бизнесе много лет при поддержке Анжело де Марко, всемирно известного актера, которого в свое время называли новым Робертом де Ниро и который на самом пике популярности сошел с экрана, тем самым окружив свое имя таинственным ореолом и превратившись в живую легенду, чего ему не удавалось, пока он играл. Вэл использовал связи де Марко, чтобы сделать первоклассную карьеру Джулиану Троу.

– Давай, суперзвезда, заходи, – вальяжно разулыбался Вэл, отбрасывая со лба прядь пшеничных волос. – Здесь есть одна милашка, которой не терпится, чтобы ты поставил на ней свой автограф.

Джулиан последовал за агентом. В доме уже полным ходом шла шумная вечеринка. Знаменитости веселились в окружении поклонников. Одних от других можно было отличить по глазам: звезды держались уверенно, а их поклонники украдкой косились на банкетный стол, за которым места для них не были предусмотрены.

Апартаменты напоминали студенческое общежитие: никаких ковров, дорогих картин и безделушек. Вэл купил только самое необходимое и стал называть эту квартиру домом. Да и не было у него нужды в декораторе. В этом кругу отказ от того, что с легкостью можешь себе позволить, считался проявлением высшего шика.

– Мне нужно выпить, – сказал Джулиан, не обращаясь ни к кому конкретно, но тут же чья-то рука протянула ему бокал. Не важно с чем, главное – чтобы забрало. Он одним махом осушил бокал и двинулся через зал, чувствуя, что взгляды всех присутствующих прикованы к нему. Мужчины хотели бы оказаться на его месте, женщины мечтали спать с ним. А почему бы и нет? Он стоял на вершине мира. А на женщин ничто не производит более сильного впечатления, чем аромат успеха. Джулиан медленно пробирался сквозь толпу, его взгляд пытливо блуждал по знакомым и чужим лицам.

Он увидел ее в углу на диване. Стройная блондинка в белом платье, едва прикрывающем пышные формы. Великолепно! Присев рядом, Джулиан фамильярно положил руку ей на бедро, и это ей, черт возьми, понравилось.

– Привет, куколка. Ты самая красивая на этой вечеринке, и думаю, сама это знаешь.

Она захихикала, отчего ее груди размером с крупные грейпфруты – лучшие, что можно купить за деньги – едва не выскочили из глубокого декольте.

– Меня зовут Марго Ламер, – промурлыкала она. – Тебе нравится мое имя? Вэл сам придумал его для меня. – Она хмыкнула и потерла кончик своего розового носика, а затем нагнулась и взяла со столика бокал, но так резко, что золотистая жидкость выплеснулась через край ей на платье. – О моих пробах хорошо отзываются.

Жалость, которую он неожиданно испытал по отношению к этой девочке, неприятно поразила его самого. А сколько таких, как она, в Лос-Анджелесе!

Он присмотрелся повнимательнее и заметил, что она вовсе не так хороша, как ему показалось на первый взгляд. Волосы потускнели от частого обесцвечивания и стали похожи на солому, а ее хрупкость приобрела болезненный оттенок. Ключицы выдавались вперед над утянутой грудью, а сквозь толстый слой косметики проступало глубокое отчаяние, притаившееся на дне карих глаз. Такие девочки ежедневно сотнями сходят с самолетов, приземляющихся в аэропорту Голливуда. Бабочки, слетающиеся на аромат золотого цветка славы. Через несколько лет она сломается, останется одна и будет находить утешение только в наркотиках.

Это и есть та реальная жизнь, к которой Джулиан не хотел иметь никакого отношения, поэтому он отодвинулся от девушки и убрал руку с ее колена.

– Я сейчас вернусь, детка, – сказал он, поднимаясь. Она вздохнула, и по глубине ее вздоха Джулиан догадался, что она все поняла. Он не вернется.

Джулиан отвернулся и пошел к выходу. В холле он наткнулся на совокупляющуюся парочку.

Вэл оказался в спальне. Он сидел на кровати и шумно втягивал носом через соломинку белый порошок, рассыпанный на туалетном столике. Рядом с ним развалилась девица, на которой не было ничего, кроме кружевных красных трусиков.

– Привет, Джул, познакомься с Мэй Шарона, – сказал Вэл, сонно улыбаясь. – Она хотела поговорить с тобой о роли в… – Он погладил девицу по груди. – Какая картина тебя интересует, куколка?

Она заговорила, но Джулиан не слышал ни слова. Его внимание было приковано к ее алым пухлым губам. Он сотни раз выслушивал такие просьбы от шлюх. Ничего нового, лишь нервное, амбициозное изложение несбыточных фантазий.

– Я отправляюсь на другую вечеринку. Эта уже протухла, – ответил Джулиан, прерывая затянувшееся молебствие девицы.

Вэл, казалось, не заметил, как смущенно покраснела Мэй Шарона – какое идиотское имя! – и как тяжело она вдруг задышала, словно ей не хватало воздуха. Он круто развернулся на кровати и чуть не упал навзничь.

– Что случилось? У меня в ванной еще есть кокаин.

– Нет, спасибо.

– Нет?! – Вэл так изумился, что отстранил от себя девицу и отхлебнул мартини, чтобы прийти в себя. С огромным трудом он поднялся, шатаясь подошел к Джулиану, обнял его за плечи и загадочно улыбнулся из-под упавшей на глаза белокурой челки. – Слушай, прежде чем ты уйдешь, у меня есть для тебя послание. Какой-то человек звонил в офис и разыскивал тебя. Доктор. Он сказал, что ему нужно поговорить с тобой о Микаэле Луне. Как тебе нравится такой привет из прошлого?

– Ты шутишь?

– Нет, – вдруг нахмурился Вэл.

– Доктор? Господи, неужели с ней что-то случилось?

– Не знаю. Он просил тебя позвонить ему.

Джулиан почувствовал неприятную тяжесть на сердце. Кайла. Из всех женщин, которых он знал, только она была ему по-настоящему дорога, только ее он любил.

– Какой номер?

– Я попросил Сьюзен оставить тебе его на автоответчике. – Вэл махнул рукой и снова чуть не упал.

– Спасибо, – рассеянно поблагодарил Джулиан, ощущая себя во власти нахлынувших воспоминаний. Кайла. Он так долго ничего не слышал о ней, что почти забыл о ее существовании. И все же…

Вэл отпустил плечо Джулиана и, сделав несколько шагов по комнате, рухнул на кровать как подкошенный.

– По-моему, тебе стоит найти бывшую миссис Троу. Пресса любила ее. – Агент замолчал и окинул собеседника затуманенным взглядом. – Да и ты тоже.

Притормозив у ворот своего дома, Джулиан сообщил охране о своем приезде. Чугунные ворота раскрылись, за ними показалась подъездная аллея, ведущая к огромному испанскому бунгало. Так назвал свою постройку архитектор. В ней могли бы разместиться пять семей, но расположение на опушке леса давало право считать ее бунгало.

Джулиан прожил здесь десять лет; два с Присциллой-клубничкой, четыре с Доротеей-стервой и два – с Анастасией. Кайла никогда не переступала порога этого дома.

Ни одна из его бывших жен не прибавила ничего к обстановке – ни фотографии, ни светильника или вазочки, ни картины. Они приходили сюда ни с чем, а уходили, прихватив с собой несколько миллионов из состояния Джулиана. Он полагал, что в этом и заключается его главная проблема: дом был для него важнее, чем те женщины, на которых он женился и приводил сюда жить.

Суть в том, что его дом на самом деле домом не являлся. Он был всего лишь дорогой недвижимостью, помещением для жилья, которое мечтает о том, чтобы стать домом. У Джулиана никогда не хватало времени на то, чтобы осуществить это превращение.

Он прошел по мощеной дорожке к дверям. Экзотические кустарники в терракотовых горшках даже в это сонное время года наполняли воздух свежим цитрусовым ароматом. Садовые фонари уже горели, вьющиеся растения с крупными красными цветками сплетались над портиком и отбрасывали на фасад замысловатую тень. Саму дорожку освещали японские керамические фонарики.

Дверь открыла экономка Тереза. Ее передник, как обычно, сиял ослепительной белизной, как новый парус яхты, а длинные седые волосы были уложены в безупречно аккуратную прическу.

– Добрый вечер, сеньор Троу. Как прошел показ?

– Как всегда, на ура, – рассеянно ответил он и, нахмурившись, прошел мимо Терезы в прохладный холл. В обстановке его дома было множество контрастов: белые оштукатуренные стены и темные ореховые панели, чересчур массивные стулья, обитые белой холстиной, и грубо сколоченные деревянные столы. Пол был покрыт плиткой: огромные терракотовые квадраты и прямоугольники, плотно пригнанные друг к другу.