Лорд-разбойник - Хайатт Бренда - Страница 36

Дверь закрылась, и Люк невольно вздохнул. Увь], ничего нового он не узнал. Но сейчас он уже убедился: спальня действительно принадлежала его отцу, а среди слуг были люди… весьма осведомленные.

Люк невольно улыбнулся. Что ж, первое столкновение — пусть со служаночкои — произошло именно так, как он задумал. Служанка наверняка станет рассказывать о призраке. И теперь все в доме насторожатся, и им везде будут мерещиться привидения — а именно эта атмосфера и требовалась для осуществления его плана.

При более тщательном осмотре спальни Люк все же обнаружил напротив камина потайную дверь, ведущую в коридор для прислуги. Решив, что для одного вечера он сделал не так уж мало, Люк немного подождал, а потом тем же путем — через окно в кладовой — выбрался из дома. Рифля удивился, увидев его так скоро, но Люк объяснил ему, что они снова придут сюда — и завтра, и послезавтра.

— Сколько же раз мы будем приходить, сэр? Вас наверняка поймают, если вы начнете влезать в один и тот же дом.

— Сколько понадобится, столько и буду влезать. Зависит от обстоятельств. Но надеюсь, меньше недели. А пока у меня есть для тебя поручение. Мне надо знать, что будут говорить слуги о привидении. Ты меня понял?

Мальчик улыбнулся:

— Понял, сэр! — Рифля был мастер выведывать всякие сведения и очень этим гордился.

— Вот и хорошо. А теперь пошли отдыхать. Нас ждет много интересного…

После своей последней встречи с лордом Хардвиком Перл предпочла бы больше никогда не видеть этого человека. Но судьба распорядилась иначе. Через два дня она столкнулась с ним в магазине на Бонд-стрит. А накануне они оба присутствовали на одном и том же светском приеме. Правда, ей удалось избежать разговора с ним и ограничиться легким кивком.

Сегодня же Обелия пригласила лорда Хардвика сопровождать их в театр, и Перл поняла: избежать разговора с ним на сей раз не удастся. Что ж, придется проявлять осторожность — говорить только самое необходимое.

Оказавшись у «Ковент-Гардена», Перл тотчас же вспомнила Люка, хотя с ним она была совсем в другом театре. Чем он сейчас занимался? С тех пор как они виделись у его дома, прошло четыре дня, но она пока ничего о нем не узнала.

— Добрый вечер, миледи, — приветствовал ее лорд Хардвик, когда она выбиралась из кареты герцога.

Перл показалось, что Хардвик чем-то обеспокоен.

— Добрый вечер, милорд. — Она кивнула ему и отошла в сторону.

Поздоровавшись с герцогом и герцогиней, лорд Хардвик подошел к Перл.

— Миледи, прошу меня простить, если я каким-то образом обидел вас несколько дней назад. Я не хотел, уверяю вас.

Она пожала плечами.

— Ничего страшного, милорд. Я слышала, что люди наносят друг другу и более тяжкие обиды.

Теперь она уже не сомневалась: он явно нервничал.

— Слышали?.. А что именно вы слышали, миледи?

— Слухи, всего лишь слухи, милорд…

Он пристально посмотрел на нее, но тут же отвел глаза.

— Слухи могут искажать действительность. Особенно по прошествии многих лет. Я стараюсь не обращать на них внимания.

Перл поняла: Хардвик почему-то вспомнил о своих давних преступлениях. Может быть, Люк все же что-то предпринял?

— Весьма благоразумно, милорд. Это помогает сохранять душевное равновесие.

Он вопросительно взглянул на нее, однако промолчал. Немного помедлив, они последовали за герцогом и герцогиней.

В этот вечер давали «Гамлета», и Перл решила, что это — знак свыше. По мере того как разворачивалось действие на сцене, она все внимательнее следила за лордом Хардвиком. Когда Тень отца сказала Гамлету о «гнусном убийстве», тот, явно нервничая, заерзал в кресле. Когда же Гамлет воскликнул: «О провидение! Мой дядя!» — Хардвик вздрогнул.

Теперь уже Перл нисколько не сомневалась: «Гамлет» напомнил убийце о его злодеянии. Когда после первого акта опустился занавес, он встал и, повернувшись к герцогу, пробормотал:

— Я не знаю, как мне благодарить вас за приглашение, ваша светлость, но… Прошу меня простить, я, видимо, съел за обедом что-то не то, поэтому плохо себя чувствую. Боюсь, мне придется откланяться.

Обелия — сама заботливость — посоветовала ему какое-то питье, помогающее при несварении.

— Несварение желудка — это очень неприятно, милорд. Мы все надеемся, что вы почувствуете себя лучше, когда приедете домой. Не правда ли? — Герцогиня повернулась к Перл.

— Я совершенно уверена, что лорду Хардвику станет лучше, — с улыбкой ответила Перл. — Причина несварения исчезнет, как только он покинет театр.

Герцог, в свою очередь, тоже пожелал Хардвику скорейшего выздоровления, и тот поспешно покинул ложу. Обелия строго взглянула на Перл.

— Ты явно сказала ему что-то обидное. Что именно? Перл пожала плечами:

— Ничего я не говорила, уверяю вас, ваша светлость. Просто мне показалось, что ему не нравится пьеса. Но очевидно, у него действительно несварение желудка.

— Оставь девочку в покое, дорогая. — Герцог с улыбкой посмотрел на жену. — Хардвик всегда был странноватым. Я никогда особенно не доверял ему.

Обелия хотела возразить, но в этот момент в ложу вошли знакомые и отвлекли ее. Перл, как обычно, улыбалась и кивала им, но при этом думала о лорде Хардвике. Казалось, он был чем-то напуган, и это могло означать только одно: Люк уже что-то предпринял.

Лорд Хардвик дрожащими пальцами вставил ключ в замочную скважину. Бутылка вина, которую он выпил в клубе, куда заехал после театра, нисколько не помогла ему успокоиться — он по-прежнему ужасно нервничал. Флегматичный дворецкий и большинство других слуг уволились еще утром, так что Хардвику пришлось самому отпирать дверь.

Конечно же, ему не следовало ехать в театр на «Гамлета». Он никогда не любил эту пьесу и, разумеется, не поехал бы в театр, если бы приглашение не исходило от герцога и герцогини — ему не хотелось отказывать сопровождать их в театр. Что же касается всех этих смехотворных разговоров о привидении… Глупости, конечно, но они очень нервировали.

И все-таки странно… Ведь четверо его слуг утверждают, что видели привидение — причем видели неподалеку от спальни Джеймса. Описания же соответствовали портрету, висевшему в галерее. Портрету, написанному за месяц до смерти брата…

Лорд Хардвик на несколько минут зашел в библиотеку, чтобы выпить рюмку бренди перед сном. Он никогда не был суеверным, но сейчас, поднимаясь по главной лестнице, чувствовал, как у него по спине пробегают мурашки.

«Слава Богу, что Крэнли меня не покинул», — внезапно подумал Хардвик. Добравшись до верхнего этажа, он хотел свернуть к своей спальне, но вдруг остановился — послышался какой-то странный шум в коридоре. Хардвик обернулся, и ему показалось, что в это мгновение дверь в спальню брата закрылась.

Немного помедлив, он осторожно подошел к этой двери. Может, войти? Он ведь не глупая служанка, а весьма здравомыслящий человек.

Лорд Хардвик распахнул дверь — и замер у порога.

Оно стояло посередине комнаты и выглядело именно так, как описывали слуги. Привидение, одетое по моде конца прошлого века… Хардвик протер глаза, однако привидение не исчезло. Внезапно оно открыло рот и загробным голосом проговорило:

— Здравствуй… брат.

Глава 14

«Только ради того, чтобы увидеть лицо Хардвика, стоило несколько ночей слоняться по дому», — подумал Люк. Ему казалось, что Хардвик вот-вот упадет замертво, но тот, покачнувшись, все же устоял на ногах. Он несколько раз то открывал, то закрывал рот и наконец пробормотал:

— Ч-что вам угодно?

— Справедливости, — ответил Люк таким же загробным голосом — не зря он практиковался все утро (Рифля заверил его, что у него получалось достаточно правдоподобно).

Хардвик немного помолчал, затем, откашлявшись, проговорил:

— Но ты же мертв. Каким образом ты собираешься восстановить справедливость?

У Люка уже был готов ответ.

— Требую правды, — заявил он. — Всей правды.

— Правды? Правды о том… что я сделал? — Хардвик отступил на шаг.