Искатель. 1984. Выпуск №6 - Свиридов Тимур - Страница 13

Егор ждал нового броска, но стая неподвижно сидела вокруг. Тогда он взял мертвого зверя за задние лапы, раскачал и с силой метнул его в стаю. Волки не кинулись на своего мертвого собрата с голодным рычаньем, не устроили драку над свежим, еще горячим мясом — странно и равнодушно они обошли его стороной, стараясь не наступать на пятна крови, и снова легли, глядя на Егора неподвижными глазами.

Егор разозлился не на шутку: «Что вы меня гипнотизируете? Вы, черти драные, я драться с вами хочу, а не в гляделки играть.»

И тогда крупный, матерый волк вырвался из кольца и высоко прыгнул, стараясь сбить человека с ног. Егор отбил рукояткой ножа оскаленную пасть, успел поймать зверя за загривок и рухнул вместе с ним в снег.

С глухим рычаньем стая бросилась на человека. Под клыками волков металлоткань комбинезона визжала и скрипела, Егор всем телом чувствовал жесткие удары — это была настоящая свалка. Он с трудом вытащил застрявший нож из глотки подмятого им волка и начал бить налево и направо, ощущая, как лезвие ножа вспарывает хищную плоть, натыкается на кости…

Он крутился на изрытом, заляпанном кровью и мочой снегу, успевал бить ножом, ребром ладони, пинками отбрасывать тех зверей, до которых пока не мог дотянуться руками. Он чувствовал, что левая рука, помятая клыками даже через комбинезон, слушается все хуже и хуже, а по лицу сочится теплая кровь — его кровь, человеческая…

Потом он с трудом поднялся, шатаясь от веса двух крупных волков, повисших на спине, резко ударил их локтями, сбросил обоих… Сделал шаг вперед и снова упал, сбитый двойным ударом, новой страшной рычащей тяжестью…

Несколько секунд Егор лежал неподвижно, подтянув под себя руки и зарывшись лицом в снег. Над ним рычали и подвывали от бессилия волки, рвали комбинезон и никак не могли добраться до живого тела.

В голове у Егора крутилась одна-единственная фраза! «Вы говорили: «Джек Лондон, деньги, любовь, страсть…» Он мучительно пытался вспомнить продолжение фразы.

Через минуту рывком встал, встретил новый прыжок рассчитанным ударом, и все началось сначала.

Вскоре его опять сбили с ног, почти сунули лицом в распоротое брюхо какого-то мертвого волка и навалились, не давая подняться. В бешенстве Егор попытался встать хотя бы на четвереньки, и тут, совсем рядом, под носом, он увидел в кроваво-синих потрохах тончайшее плетение разноцветных проводов, белые кристаллики микросхем

«Биороботы? Не может быть!.. А, ч-черт!»

Он перевернул мертвого зверя, подтянул к себе его морду и ударил ножом точно в глаз. Глаз хрустнул и раскололся на части.

Егор поднялся на ноги, хрипло и тоскливо сказал рычащей стае:

— А вы говорили: «Джек Лондон…» — и пошел назад, к избе Антона.

И стая расступилась перед человеком, не стала гнаться за ним.

В избе он устало спросил Антона:

— Это что еще за фокусы?

— Обычные биороботы. — сдержанно ответил тот.

— Земных волков не хватает?

— Они не совсем удобны.

— Ладно, — сказал Егор, — рассказывай все подробно.

— Понимаешь, наши волки мало отличаются от «дикарей». Просто у них не бывает так называемых «непредвиденных жертв», они истребляют только больных животных.

— Идеальные санитары, — усмехнулся Егор.

— Это не все. Есть еще два важных инстинкта. Во время охоты они не просто преследуют животных, а гонят их к богатым угодьям.

— Еще и пастухи?!

— Биороботы. — продолжал невозмутимо Антон. — не лезут на рожон от голода, поэтому и сами меньше гибнут. С ними не случится такое, как случилось недавно с тремя «дикарями», — сохатый их так отделал, что не только биоробота — чучела приличного ни из одного не получилось.

— Почему же они нападали на меня?

— Два—три запрограммированных инстинкта — это не то, что обычный робот, автомат. Наши волки — серьезные звери, хищники. Они мне кофе в постель носить в зубах не будут.

— Все равно… Какой-то… дистиллированный твой лес.

— Просто мы наводим здесь порядок. Как и на всей Земле.

— Да… Все рационально, удобно, скучно. Так можно одрябнуть, жирком заплыть. Где же настоящие трудности, риск?.. Плюшевые игрушки, с которыми я так героически сражался.

— Есть трудности, — задумчиво сказал Антон. — Я не говорю про работу. Есть еще другие трудности — текучка, которая заедает, волокита, есть еще… типусы, которые сами не хотят работать н другим мешают. Да мало ли1 Мы-то с тобой хорошо знаем, что нам мешает жить, настоящим делом заниматься. Вот они где — страшные искусственные волки! Все мы с ними деремся! Тратим на них силы, нервы, время. От них рад бы сбежать туда, где можно поработать до поту, рискнуть по-человечески… Да только куда бежать-то?!.

— Не знаю, — пожал плечами Егор, — до сих пор не задумывался над этим. Вот Женька, наверно, знал…

Антон резко повернулся к нему и шепотом спросил:

— Ты думаешь, он из-за этого ходил в горы? Он хотел настоящего, да?

Егор молчал.

— Иди к Олегу, парень, — сказал решительно Антон. — Попроси, он возьмет тебя с собой. Это нельзя понять умом, чистой логикой, это нужно почувствовать. Иди, иначе ты не избавишься от этой тоски, не сможешь разобраться…

Они смотрели на вершину и тяжело дышали. Вершина закрывала полнеба — значит, до нее было еще далеко. А где-то там, под ногами, клубились серые облака и ветер рвал их в клочья, словно прелую сырую вату.

— Как ты думаешь, сколько еще осталось? — спросил Егор.

— Много — ответил Олег. — Не нужно считать оставшиеся метры. Здесь всякое может быть, возможно, придется уходить вниз, терять высоту. Участок лавиноопасный… Кстати, ты не забыл, как пользоваться тубусом?

— Нет-нет, я все помню! — ответил Егор и подумал: «Женьке бы тогда такую вещь…»

Они подождали, пока на уступ поднимутся еще три связки. Егор смотрел, как подходили парни. Да, это было красиво — на фоне ослепительно белого склона медленно поднимались люди в ярких разноцветных пуховках, капюшоны натянуты на головы, бороды смерзлись ледяной коркой, черные очки на глазах… Они мало чем отличались от обычных альпинистов — толстые, словно надутые воздухом, пуховки с автоподогревом, брюки — «ползунки» и пластиковые ботинки, все тот же рюкзак за плечами, ледоруб в руке, а легкие титановые кошки все так же врезаются в фирн, а красный страховочный репшнур скользит по снегу…

Только теперь за спиной каждого альпиниста висел на жестком каркасе серебристый дюралевый тубус.

По белому сверкающему склону поднимались парни с загорелыми, обветренными лицами, а далеко внизу, в разрывах облаков, мелькала далекая затуманенная земля — квадраты полей, ниточки дорог, затейливые петли рек, — такая знакомая картина, не раз виденная из иллюминатора дискоида, в объективы орбитальной станции… Но как по-новому. жадно разглядывал сейчас Егор далекую Землю, с какой-то тревогой искал глазами город у подножия гор

Они поднялись наконец к ним на уступ, и Олег достал термос и выдал всем по пять глотков солоноватой, горячей, какой-то очень сытной жидкости.

— Еще одно мое изобретение! — прокричал он. повернувшись спиной к ветру. — Сплошные калории и витамины! Усваиваются мгновенно.

Кто-то из парней достал стереокэчеру и начал снимать панораму гор.

— Мужики, встаньте поплотнее, я вас захвачу на фоне вон той скалы! — крикнул он, не отрываясь от камеры.

Егор оглянулся на вершину, прикидывая, где удобнее встать. И тут он увидел, как прямо на них катиться белое облачко — маленькое, забавное, еще далекое. Несколько секунд он смотрел, как оно стремительно приближается, растет на глазах, захватывает все новые и новые массы снега, как оно — уже огромное, длинно, глухо рычащее — легко скачет с уступа на уступ, тяжелой волной выныривает из ложбин, и тут же падает вниз, cметая все на своем пути

Егор с трудом оторвал от него взгляд и крикнул немеющими губами:

— Ребята, лавина!!

Мгновенно мелькнула мысль, что он повторил последние Женькины слова, но тут же голос Олега перебил его.