Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Жемчужина востока - Хаггард Генри Райдер - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

Слушая его и видя, что он не сочувствует учению ессеев, Мириам вздумала было обратить его в христианство, но старания ее остались безуспешны, так как по крови он был еврей из евреев и не мог понять и преклониться перед Богом, который позволил распять Себя! Его Мессия, за которым он пошел бы охотно, должен быть великим завоевателем, победителем всех врагов Иудеи, сильный и могучий царь, который низвергнет ненавистное иго римлян!

Быстро проходили годы. В Иудее были восстания, в Иерусалиме случались избиения. Ложные пророки смущали легковерных людей, которые тысячами шли за ними, но римские легионы скоро рассеивали в прах эти толпы. В Риме воцарялись и низвергались цезари. Великий Иерусалимский храм был, наконец, докончен и красовался в полном своем великолепии. Много знаменательных происшествий было в то время, только в селении ессеев, на берегу Мертвого моря, жизнь незаметно текла своим чередом, и никаких особенно выдающихся событий в ней не замечалось, разве только умирал какой-нибудь престарелый брат или новый испытуемый бывал принят в число братии.

День за днем эти добрые, кроткие и скромные люди вставали до зари и возносили свои моления солнцу, а затем шли каждый на свою работу, возделывали свои поля и сеяли хлеб и были благодарны, если он хорошо родился, если же плохо родился, то они все же были благодарны и за то, и по-прежнему совершали свои омовения и творили молитвы, скорбя о злобе мирской и об испорченности людей.

Так шло время, Мириам уже исполнилось 17 лет, когда первая капля предстоящих бед обрушилась на мирную общину ессеев.

Время от времени первосвященник иерусалимский, ненавидевший ессеев, как еретиков, присылал к ним требование установленной подати на жертвоприношения в храме. От уплаты этой подати ессеи всегда упорно отказывались, так как всякого рода жертвоприношения были ненавистны им, сборщики податей всякий раз возвращались ни с чем. Но когда первосвященнический престол занял Анан, он послал к ессеям вооруженных людей силой взять с них десятинный сбор на храм. Когда тем было отказано в добровольной уплате этой подати, они обрушились на житницы, амбары и погреба общины и своевольно взяли, сколько хотели, а чего не могли увезти с собой, рассыпали, растоптали и разнесли.

Случилось это так, что во время этого погрома Мириам, в сопровождении неразлучной с ней Нехушты, находилась в Иерихоне, куда они иногда отправлялись с посильной лептой для бедных. Возвращаясь к себе, им приходилось идти руслом пересохшей реки, где было много камней и кустов терновника. Здесь их встретил Халев, ставший теперь довольно красивым, сильным и энергичным юношей. В руках у него был лук, а за спиной висел колчан с шестью стрелами.

– Госпожа Мириам, – сказал он, приветствуя женщин, – я искал тебя, желая предупредить, чтобы вы не шли домой большой дорогой, так как повстречаетесь там с теми разбойниками и грабителями, которых прислал сюда первосвященник, чтобы ограбить житницы ессеев, и которые могут обидеть или оскорбить тебя, так как все они пьяны от вина. Видишь, один из них ударил меня! – и он указал ей на большую ссадину на своем плече.

– Что же нам делать? Идти назад в Иерихон?

– Нет, они и туда придут, и, вероятно, нагонят вас в пути! Идите вот этим руслом и затем пешеходной тропой, которая приведет вас к околице селения. Таким образом вы избежите встречи с ними!

– Это правда, – сказала Нехушта, – пойдем, госпожа!

– А ты куда, Халев? – спросила Мириам, удивленная тем, что он не идет за ними.

– Я? Я притаюсь здесь, между скалами, пока эти люди не пройдут. Затем выслежу ту гиену, которая напала на овцу, я уже выследил ее, и мне, быть может, удастся поймать ее. Потому-то я и захватил свой лук и стрелы!

– Пойдем! – нетерпеливо вымолвила Нехушта. – Этот парень сумеет сам за себя постоять!

– Смотри, Халев, будь осторожен! – еще раз остерегла его Мириам, догоняя Нехущту, которая сделала несколько шагов вперед. – Странно, – добавила она как бы сама себе, – что Халев выбрал именно сегодняшний вечер для охоты!

– Если не ошибаюсь, он задумал охотиться за гиеной в человеческом образе! – проговорила Нехушта. – Ты слышала, госпожа, что один из этих людей ударил его? Мне думается, что он хочет омыть свой ушиб в крови этого человека!

– Ах, нет, Ноу, – воскликнула девушка, – ведь это было бы местью, а месть – дурное дело!

Нехушта только пожала плечами. «Увидим!» – прошептала она, и, действительно, они увидели. В тот момент, когда они взошли на вершину холма, через который шла тропа к селению, они невольно обернулись и взглянули назад: там, в нескольких стах саженях от них, по большой дороге двигался небольшой отряд людей с вьючными мулами. Эта кучка людей только что спустилась в овраг иссохшего русла реки, как вдруг раздался какой-то крик и шум, произошел переполох, люди бросились в разные стороны, как бы разыскивая кого-то, в то же время четверо подняли на руки одного, который, по-видимому, был ранен или убит.

– Как видно, Халев пристрелил свою гиену! – многозначительно заметила Нехушта. – Но я ничего не видала, и ты, госпожа, если хочешь быть благоразумной, тоже ничего никому не скажешь! Ты знаешь, я не люблю Халева, но не тебе накликать беду на своего товарища детства!

Мириам только молча утвердительно кивнула головой вместо ответа.

Вечером того же дня, когда Нехушта и Мириам стояли на пороге своего дома, они увидели при свете полного месяца Халева, который шел по направлению к ним по главной улице селения.

Юноша зашел к ним и здесь, на расспросы ливийки, должен был сознаться, что он, действительно, смыл удар кровью обидчика.

В разговор их вмешалась девушка. Халев в вызывающем тоне повторил свой рассказ, затем, быстро переменив разговор, стал клясться Мириам в своей любви. Тщетно Мириам останавливала его, он ничего не слушал и ушел, повторяя: «Я люблю тебя, Мириам, так, как никто никогда не будет любить».

VI. МАРК

В эту ночь те из кураторов в селении ессеев, которые пребывали в посте и молитве, были потревожены в своих занятиях вернувшимся с полпути начальствующим над слугами первосвященника евреем, который участвовал в разорении и ограблении жилищ и погребов селения. Человек этот явился с обвинением в том, что один из его людей был убит кем-то из ессеев по дороге в Иерихон, но виновника не нашли. На это обвинение им возразили, что временами здесь пошаливают разбойники, но что ни один из ессеев никогда не решится обагрить свои руки кровью, и в заключение попросили показать им стрелу, которою был ранен пострадавший. По тщательному исследованию стрела эта оказалась римской боевой стрелой, несомненно, римского изготовления.

Возмущенные явною клеветою и выведенные из терпения кураторы, наконец, попросили еврея удалиться, предложив ему рассказать свою басню его господину, первосвященнику Анану, такому же вору, как он сам, или еще худшему вору и разбойнику, римскому прокуратору Альбину.

Тот, конечно, не преминул сделать это, вследствие чего ессеям было приказано прислать в Иерусалим уполномоченных на суд Альбина. Уполномоченными избрали Итиэля и еще двух старших братьев. Они отправились в Иерусалим, но там их продержали совершенно бесполезно целых три месяца, под разными предлогами оттягивая суд. В то же время ессеям было дано знать, что обвинение можно признать недобросовестным, если ессеи согласятся дать прокуратору взятку, но те отказались. Альбин подождал немного, а потом, видя, что с них нечего взять, приказал уполномоченным убираться из Иерусалима, сказав, что пришлет к ним офицера, который расследует это дело на месте.

Прошло еще два месяца, и, наконец, этот офицер прибыл в сопровождении 20 человек солдат. В одно хорошее зимнее утро Мириам с Нехуштой вышли погулять по дороге, ведущей в Иерихон, как вдруг увидели небольшой отряд вооруженных людей. Увидев, что то были римляне, они хотели свернуть с дороги и притаиться в кустах, но тот из них, который был, по-видимому, начальником, пришпорил коня, с намерением пересечь им дорогу. Волей-неволей, пришлось остановиться.