Охотники ночного города - Афанасьев Роман Сергеевич - Страница 47

– Сопляк, – зло бросил Петр, – ты за это еще ответишь…

– За что? – усмехнулся Кобылин. – За то, что вытащил ваши жопы из подземелья? За то, что подземники теперь на нашей стороне и, мягко говоря, недовольны оборотнями? Отвечу, не сомневайся. Но там. Наверху. Когда мы спокойно и молча выйдем из этих лабиринтов. Понял?

Координатор не ответил. Он отвел взгляд, шумно втянул носом воздух и начал подниматься.

– Фрол, – позвал охотник. – Идти сможешь?

Тот мрачно глянул на Кобылина.

– Троих завалил? – спросил он. – Чисто или кто-то уполз?

– Чище не бывает, – отозвался Кобылин.

– Я дойду, – отозвался Фрол, наблюдая, как координатор поднимается на ноги, но даже и не подумал подать ему руку. – А ты сам как?

– Я в порядке, – сказал Кобылин и повернулся к Петру. – Ты все понял, координатор?

– Наверху поговорим, – с затаенной угрозой отозвался тот.

– Тогда пошли, – скомандовал охотник. – Время идет.

Кобылин первым вышел из комнаты, но потом пропустил вперед своих спутников. Сначала шел Фрол, который знал, куда надо идти, следом за ним Петр. Потом шел Кобылин, стараясь держаться между координатором и подземниками, что двинулись следом за людьми. Их было шестеро – и каждая пара несла по одному мертвому мальчишке. Подземники, несмотря на свой рост, оказались довольно сильны и проворны, и охотник порадовался, что сегодня ему не довелось схватиться с ними. После сражения с оборотнями он чувствовал себя опустошенным. Возбуждение боя ушло, сменившись глухой тоской и апатией. Кобылин чувствовал, как усталость заполняет каждую клеточку его тела. Он чувствовал себя виноватым. Ведь знал с самого начала, что все идет не так, как надо. Нужно было действовать самому. Он разобрался бы в ситуации намного быстрее, если бы занялся этим делом один. И тогда, быть может, успел бы спасти подростков. И Вадим бы тогда не пострадал. На душе лежал тяжелый и сырой камень, Кобылин молча шел вперед, не желая говорить ни со спутниками, ни с подземниками.

Обратная дорога заняла больше времени – отряд шел в обход колодца, там, где можно было спокойно пронести мертвые тела. И только через полчаса Алексей стал узнавать коридоры, по которым они еще недавно спускались под землю.

У железной лестницы, что вела наверх, в вентиляционную шахту метро, процессия остановилась. Подземники осторожно уложили мертвые тела подростков на бетонный пол и тут же растворились в темноте, спеша вернуться домой.

– Идем, – буркнул координатор и стал взбираться по лестнице.

Одной рукой он достал из кармана черный телефон и приложил к уху – тут уже работала сеть, и он мог дозвониться до Двух Нулей, чтобы отчитаться о результатах операции.

– Давай, – бросил Алексей Фролу. – Поднимайся, там тебя подлатают.

– А ты? – обеспокоенно спросил охотник.

– Я тут подожду, с ребятами, – Кобылин кивнул на мертвые тела. – Пришли кого-нибудь покрепче и с веревками, чтобы поднять их.

– Нет проблем, – отозвался Фрол и начал подниматься по лестнице, стараясь не нагружать левую ногу.

На середине лестницы он остановился и перегнулся через перила.

– Кобылин! – позвал он.

– Что?

– С меня причитается.

– Да ладно, – отмахнулся Алекс. – Когда-нибудь сочтемся.

– Хороший ты мужик, Кобылин, – отозвался Фрол. – Надеюсь, еще свидимся. Бывай, охотник.

Подтянувшись на руках, Фрол скрылся из виду. Кобылин медленно опустился на бетон, сел, подперев рукой голову, и отчаянно пожалел, что так и не научился курить. Он смотрел в темноту и думал, что теперь ему делать. Он не представлял, как объяснить Олегу все то, что произошло. Ведь операция провалилась. И виноват в этом был он – Кобылин. Он все опять завалил. Все испортил.

Сплюнув, Кобылин чертыхнулся.

– Охотник! – позвали из темноты.

Кобылин вскинулся, хватаясь за дробовик, но из темноты на него глянула знакомая крысиная морда вожака подземников. Треш подошел ближе и стал напротив человека. Теперь они были почти одного роста – крыс даже немного возвышался над человеком.

– Как там Вадим? – устало спросил Кобылин.

– Ему лучше, – успокоил охотника крыс. – Через пару дней ему станет лучше, и мы отнесем его наверх. Вы сможете забрать его отсюда.

– Было бы здорово, – кивнул Алекс. – А то неважно он выглядел после вашего лечения.

– С Вадимом все будет хорошо, – отозвался вожак, сверля охотника взглядом черных немигающих глаз. – Ты настоящий охотник, верно?

– Что? – переспросил Алексей. – Да, мы все охотники.

– Нет, – покачал длинной мордой крыс. – Только ты.

– Мне повезло, – отозвался Кобылин, с содроганием вспоминая оскаленные морды оборотней. – Просто оружие было под рукой.

– Нет, – вожак зашипел. – Ты все сделал правильно. Все. Ты настоящий охотник. Как раньше.

– Как раньше? – насторожился Кобылин. – Это ты рассказывал Вадиму о старых временах?

– Я, – признался Треш. – Раньше все было по-другому. Все было правильно. Все охотились в одиночку. Поступали правильно и разумно. Поддерживали равновесие. А неразумные быстро умирали.

– А теперь все неправильно? – осторожно спросил Алекс.

– Все плохо, – отозвался подземник. – Кто-то собирает охотников в стаи. Это очень плохо. Когда вы охотитесь стаей, вы теряете здравый смысл. Вы превращаетесь в зверей. Видите только войну. Стая охотников – это плохо.

– Почему? – спросил Кобылин.

– Другие… тоже собираются в стаи. Они чувствуют угрозу со стороны охотников, ставших сильными. Охотники приведут еще людей. И те, другие, тоже приведут другие стаи. Это может кончиться большой войной. Это очень плохо. Хорошо, когда каждый сам за себя – и они, и вы. Это – равновесие. Всегда есть плохие. И всегда найдется хороший.

– А как же вы? – спросил Алексей. – Вы тоже живете большой стаей.

– Наши пути далеки от вашего мира, – прямо ответил подземник. – Мы не вмешиваемся в ваши дела. Никогда не вмешивались и не будем впредь. Но однажды наши пути пересекутся. И мне будет радостно знать, что на другой стороне – ты. Что ты будешь ждать меня наверху, а не твой вожак и не твоя стая.

– Почему?

– Ты настоящий охотник. Ты умеешь понимать то, что видишь. Знаешь, когда нужно убивать, а когда нужно говорить. С тобой можно… жить рядом. Просто жить, а не выживать. Ты понимаешь, охотник?

– Да, – кивнул Кобылин. – А Вадим?

– Вадим проводник, – отозвался крыс. – Он не сможет убить, когда нужно будет убить. Он все равно попытается говорить. Охотник ты, а не он.

– Понимаю, – медленно проговорил Кобылин, – теперь понимаю, что ты имеешь в виду, Треш.

– Мы не будем помогать вам, – отозвался подземник. – И не будем помогать никому из тех, кто живет наверху. Но оборотни… Они больше не появятся в нашем подземелье. Они не смогут тут прятаться, как раньше. Ни в наших лабиринтах, ни даже в ваших. Под землей им больше нет места. Ясно?

– Да, – быстро ответил Кобылин и облизнул пересохшие губы. – Спасибо, подземник.

– Не за что, охотник, – отозвался вожак и накинул на голову капюшон плаща.

– Постой, – бросил Кобылин, когда понимание как вспышка озарила его изнутри. – Постой, Треш.

– Да?

– Ты ведь тоже охотник? Охотник подземников, так?

Подземник, что уже собирался уходить, медленно обернулся. Острая мордочка высунулась из капюшона, и тонкие усики дрогнули.

– У нас нет такого слова, – сказал Треш. – Мы не охотимся. Это не для нас.

Кобылин кивнул, понимая, что народ, сделавший основой своей жизни невмешательство в дела других народов, вряд ли породит настоящих агрессивных воинов.

– Но, – медленно сказал Треш, – у нас есть другие слова. Мы защищаем. Охраняем. Мы храним. И некоторые из нас хранят покой других.

– Так ты все-таки охотник, – улыбнулся Кобылин, – рыбак рыбака…

Треш возмущенно фыркнул и тут задрал морду к потолку. От лестницы донесся приглушенный лязг, топот и далекие голоса. Сюда спускались люди – чтобы забрать тела мертвых подростков и одного выжившего охотника.