Оковы счастья (Оправданный риск) - Мартон Сандра - Страница 11

– Спасибо. – Женщина поднялась и протянула руку. – Позвольте пожелать вам всего доброго.

– Благодарю. – Карин пожала протянутую руку. – Вообще-то, я хотела узнать…

– Да?

– Сеньор Альварес уже получил копию заключения?

– Да, еще вчера. Было уже слишком поздно доставлять ее вам, но сеньор Альварес настаивал на получении информации, как только…

– Спасибо, я все поняла.

На самом деле она ничего не понимала.

Карин смотрела на конверт, лежащий на ее коленях. Если Рэйф получил подтверждение своего отцовства, почему до сих пор не связался с ней? Ведь он столько разглагольствовал об ответственности и обязательствах. Неужели реальность показалась ему столь невыносимой, что он пошел на попятную? Карин представила себе, как он был разочарован, узнав, что не Фрэнк является отцом ее дочери.

Высокомерие Рэйфа разозлило ее, неверие в собственное отцовство – глубоко оскорбило, а взгляд, которым он смотрел на нее вчера вечером, когда говорил о грядущих переменах в ее жизни, испугал.

Что он имел в виду? Он настаивал на тесте и получил подтверждение. Его имя записано в свидетельстве о рождении. Ей не надо было дожидаться результата, поэтому его сразу же записали в графу «отец», как и имя, которое она дала дочери. Ее дочь зовут Эми.

– Эми, – нежно прошептала Карин и взяла девочку из колыбельки. В этот момент в палату стремительно вошла Марта Бэрон.

– Как чудесно! – сказала Марта, радостно глядя на дочку и внучку. – Эми. Какое прелестное старомодное имя. Рэйфу нравится?

– Не имею представления, – голос Карин был ледяным. – Я не советовалась с ним. Это его не касается.

– Я понимаю, дорогая, ты сердишься на него, но…

– Сержусь? На мужчину, который потребовал доказательств, чтобы признать моего ребенка? – Карин зло засмеялась и поднялась на ноги. – Это мягко сказано, мама. – Она показала конверт. – Рэйф получил доказательство, которое требовал. Он – отец Эми.

– Конечно, он. – Марта склонилась над малышкой и заворковала. – Здравствуй, солнышко. Как поживает моя маленькая девочка?

– Она поживает очень хорошо и хочет домой. Как и я.

– Мы должны немножко подождать… медсестру. – Марта лучезарно улыбнулась. Слишком лучезарно. – Ты не можешь сама идти, потребуется коляска.

– Не нужна мне никакая коляска, – сказала Карин, чувствуя себя капризной двенадцатилетней девчонкой. – Я прекрасно могу идти.

– Не будь такой нетерпеливой. Кроме того, я обещала Рэйфу… – Марта прикусила губу. – Я пойду поищу медсестру.

– Подожди минутку! – Карин схватила мать за руку. – Что ты обещала Рэйфу? И когда это ты с ним разговаривала?

– Ну… – Марта неопределенно взмахнула рукой. – Не так давно.

– Он здесь? В больнице?

– Нет. Еще нет… – Марта залилась румянцем. – Ох, дорогая! Я и так слишком много сказала.

– Но недостаточно, чтобы я поняла, что происходит. Итак, мама, что происходит?

– Ничего.

Это была такая явная ложь, что Карин могла бы рассмеяться, если бы мать так старательно не отводила взгляд.

– Мам, – мягко сказала она. – Что ты скрываешь? О чем ты могла говорить с Рэйфом?

– Ради бога, Карин. Не будь такой. Этот мужчина – отец твоего ребенка.

– Вследствие кратковременного помешательства, – холодно добавила Карин.

– Он намерен поступить, как полагается, в интересах ребенка и тебя.

– Ну, конечно. Именно поэтому он даже не позвонил, чтобы извиниться за то, что заподозрил меня во лжи. – У Карин перехватило дыхание. – Впрочем, все это глупо. Меня не волнует, что думает и чему верит Рафаэль Альварес. Пожалуйста, поедем домой.

– Все, о чем я тебя прошу, быть честной, дорогая, по отношению к себе самой, к ребенку… и к Рэйфу.

– Не могу поверить. Ты что, защищаешь его?

– Для начала, Карин, ты могла бы быть с нами более откровенной. Почему ты убеждала нас, что вы встречались только однажды?

Карин во все глаза смотрела на мать. С ума все посходили что ли?

– О чем ты говоришь, мама? Мы действительно выделись всего лишь однажды. Зачем бы я стала лгать вам? Я не знаю, какую сказку рассказал тебе Рэйф и зачем, но…

– Я рассказал Марте все, что и следовало сделать с самого начала. Так было бы лучше для всех нас.

Карин резко обернулась. В дверях стоял Рэйф, одетый в простую черную футболку, вылинявшие джинсы и поношенные кожаные ботинки. В руках он держал огромный букет желтых роз.

Он выглядел неправдоподобно привлекательным. Глядя на его улыбку, Карин на миг представила, как бы это было, если бы он знал об Эми с самого начала, если бы вместе с ней ждал этого дня и пришел забрать их обеих домой…

– Здравствуйте, Марта.

– Доброе утро, Рэйф.

Марта улыбнулась, когда он взял ее руку и поднес к губам. Карин поймала взгляд, которым они обменялись. Она почувствовала, что вокруг нее что-то затевается.

– Здравствуй, Карин. – Он повернулся к ней, и под оценивающим взглядом его темных глаз Карин почувствовала себя неуютно. Она была без макияжа, платье не скрывало все еще выступающий живот и налившуюся грудь. – Сегодня для нас с тобой особенный день.

– Конечно, я отправляюсь домой. А твою фамилию вписали в свидетельство о рождении Эми.

– Эми?

– Да. Что тебя так удивляет? Ты же не думал, что я всю жизнь буду обращаться к ней «мой ребенок»? – спросила Карин с натянутой улыбкой.

– Наш ребенок, – тихо поправил Рэйф. – А тебе не пришло в голову, что стоило бы посоветоваться со мной?

– С какой стати? Ты хотел, чтобы твое имя было записано в графе «отец»? Оно записано. Все остальные решения я буду принимать сама.

– Что ж. Пусть будет Эми. – Он улыбнулся, но глаза его отливали сталью. – Мне нравится это имя, так что нет проблем.

Карин подумывала о том, чтобы сказать, что основная проблема состоит в его невероятном высокомерии, но потом решила не связываться. Ведь очень скоро Рэйф Альварес исчезнет из ее жизни.

– Кроме того, Эми можно считать сокращенным от Амалии, а это мое любимое женское имя.

Карин неестественно улыбнулась.

– Что ж, может, для кого-то из твоих женщин эта информация и бесценна, но мне абсолютно безразличны твои вкусы.

– Карин. – Марта откашлялась. – Дорогая, Рафаэль сказал только…

– Он слишком много говорит. Не ему, а мне предстоит растить Эми. Только мне.

– Ну, я не знаю… Может… Рэйф, ты не хочешь кое-что сказать Карин? Я думаю, уже пора.

Карин настороженно наблюдала за происходящим. Марта волновалась и покусывала верхнюю губу. Это было странно, потому что ее не так легко было вывести из равновесия.

– О чем? – как можно равнодушнее спросила Карин.

Рэйф добился своего – Эми будет носить его имя. Что же ему еще нужно? Право посещения? Наверняка, он уже проконсультировался с юристом, и в случае отказа ей грозило оказаться вовлеченной в судебную тяжбу с человеком, чьи возможности безграничны.

– Марта, – произнес Рэйф, не отрывая при этом взгляда от Карин, – вы не оставите нас одних?

– Да. Да, конечно. Я только… Карин, детка. Я знаю, – ты все еще сердита на Рэйфа, но, пожалуйста, подумай о ребенке и о том, как у вас было все хорошо с Рэйфом, пока вы не поссорились.

– О чем ты говоришь? Мы никогда…

– Марта.

Рэйф произнес это тихо и мягко, но все поняли, что это приказ. Тревога Карин усилилась, когда Марта с Эми на руках поспешила к двери, нервно улыбнувшись дочери.

Рэйф закрыл дверь, прислонился к ней спиной и скрестил руки на груди. Карин почувствовала, что сейчас произойдет нечто ужасное.

– Что за чушь? – спросила она дрожащим голосом. – Откуда моя мать взяла, что у нас с тобой была… история?

– Она была несколько разочарована краткосрочностью наших отношений. – Он улыбнулся, но эта улыбка не коснулась его глаз. – Поэтому я, как мог, смягчил ситуацию.

– У нас не было с тобой никаких отношений.

– Как же не было, если мы зачали ребенка? Я знаю, что ты предпочла бы не признавать моей роли в этом, но теперь это уже подтвержденный факт.