Просто волшебство - Бэлоу Мэри - Страница 3

– Обязан? – проговорил Питер, картинно вздыхая. Улыбнувшись всем девушкам по очереди, он подумал, что хорошее нынче выдалось утро и он все же счастливец, что проводит его в таком приятном дамском обществе – пусть даже предпочел бы сегодня же ехать домой. – Перед таким искушением, признаюсь, устоять невозможно.

Нельзя было лишать мисс Рейкрофт удовольствия объявить важную новость самой.

– Виконт Уитлиф нынче утром решил остаться! – воскликнула она. – И я обещала ему первый танец.

– Долго упрашивать меня не понадобилось, – проговорил Питер. Мисс Джейн с мисс Мэри Калверт захлопали в ладоши, а старшая мисс Калверт крепче сжала его локоть. Все три девушки смотрели на него со счастливыми улыбками. – Как мог я уехать, покинув четырех таких очаровательных леди, танцевать с которыми на балу я почту за честь – в том, разумеется, случае, если они дадут на это свое согласие!

Конечно же, это была игра – и девушки прекрасно это понимали, – но в его словах тем не менее имелась доля правды. Две недели, что он гостил здесь, Питер часто виделся с соседями Рейкрофтов, и все они вызывали в нем искреннее расположение, особенно молодежь.

Его слова были встречены взрывом веселого смеха.

– Быть может, мисс Калверт окажет мне честь танцевать со мной второй танец, – проговорил Питер, – мисс Джейн Калверт – третий, а мисс Мэри Калверт – четвертый. Если, разумеется, меня уже не опередили другие джентльмены, живущие с вами по соседству. Я этому нисколько не удивлюсь.

Эти слова еще больше раззадорили девушек, которые поспешили уверить Питера, что танцы останутся за ним.

– Будто вам можно отказать, – простодушно прибавила мисс Мэри Калверт.

– Гертруда, обещайте первый танец мне, – весело и без лишних слов попросил Джон Рейкрофт. – Не согласитесь танцевать со мной – придется с Финном, а это, если верить Роз, равносильно смерти.

Девушки снова залились смехом.

– Вы очень любезны, Джон, – ответила мисс Калверт. – Благодарю вас. Мистер Финн – добрый и серьезный человек, и он мне безмерно симпатичен. Однако, должна согласиться, танцор из него неважный.

Питеру было ясно, что она не лукавит: ей и в самом деле нравился Финн, а тот твердо решил через год, а может, через десять собраться-таки с духом и сделать ей предложение.

– Из достоверного источника мне известно, – улыбнулся Питер, – что Финн – фермер, каких мало. Я и сам не раз беседовал с ним о посевной, о содержании скота, о дренажной системе и тому подобных предметах и нашел его весьма осведомленным в этих делах.

Мисс Калверт ответила ему счастливой улыбкой.

Они продолжили путь вдоль зеленеющих полей, едва тронутых желтизной, между густых живых изгородей, в которые вплетались полевые цветы, распространяя далеко вокруг смесь цветочных ароматов. Девушки весело щебетали без умолку, обсуждая будущий бал.

Предмет был еще не исчерпан, когда они подошли к развилке дорог, и Джон прервал их бурное обсуждение, указав тростью вправо. Эта дорога, объяснил он Питеру, ведет окольными путями в деревню, другая, что слева, – в Баркли-Корт, поместье графа и графини Эджком, которые сейчас в отъезде. Однако в это время мисс Калверт издала возглас, полный приятного удивления, ее сестры разом повернули головы в направлении ее взгляда и бросились вперед к двум дамам, которые шли к ним навстречу по упомянутой дороге.

– Это графиня, – пояснила мисс Калверт. – Значит, они вернулись, Джон. Как это мило!

Питер знал графиню – граф был его приятелем – и всегда восхищался этой высокой темноволосой, на редкость красивой женщиной – обладательницей самого прекрасного сопрано из всех, что ему доводилось слышать. Она была довольно известна в музыкальных кругах и разъезжала по всей Европе, выступая в больших залах.

– По всему выходит, так, – весело подтвердил Джон Рейкрофт. – Вот и славно!

Но взгляд Питера задержался на спутнице графини. Это была молодая женщина, невысокая и хорошо сложенная. Из-под зеленой шляпки, на тон темнее ее платья, выглядывали золотисто-каштановые волосы какого-то редкого, насыщенного оттенка. Не меньшее впечатление производило ее очаровательное улыбчивое лицо.

Ее можно было с полным правом назвать настоящей красавицей, и Питер смотрел на нее с нескрываемым восторгом.

«Вот она», – подумал он. Эта странная мысль внезапно с кристальной ясностью оформилась в его сознании.

Что значили эти два вроде бы невинных и вместе с тем зловещих слова, он не дал себе труда подумать. Красивые молодые женщины всегда вызывали его восхищение, и он всегда стремился завязать с ними знакомство, проявить любезность, задействовать свое обаяние, в общем, всегда был готов к флирту. Однако сердце его вот уж пять лет находилось под надежной броней, защищавшей его от глубокого чувства.

Только что промелькнувшая у него в голове мысль прорвалась сквозь эту защиту.

«Вот она».

Будто эта женщина, ей-богу, недостающая часть его души и именно о ней он так давно тосковал.

Будь у Питера время оценить происходящее, собственная излишняя впечатлительность при виде незнакомой красавицы показалась бы ему весьма странной и, возможно, заставила бы почувствовать себя не только неловко, но и – что уж там говорить! – просто глупо.

Однако времени у него не было.

Встреча произошла на развилке дорог и сопровождалась бурными приветствиями. Все, кажется, были знакомы, кроме Питера и той молодой особы, которую, как выяснилось, звали мисс Осборн. Питер ждал, что кто-нибудь его представит ей. Теперь, когда женщина стояла в нескольких шагах от него, Питер смог разглядеть ее глаза. Они были цвета морской волны и чудесно сочетались с ее волосами. Эффект усиливался тщательно продуманным колоритом одежды.

Боже правый! Она была прекрасна! Почему он не встретил ее раньше? Кто она, черт побери, эта мисс Осборн?

– Лорд Уитлиф, – обратилась к нему графиня, – позвольте вас представить моей подруге мисс Осборн. Она преподает в школе для девочек мисс Мартин в Бате, где я тоже работала учительницей до того, как выйти замуж за Лусиуса. Знакомься, Сюзанна, это виконт Уитлиф.

Сюзанна Осборн. Имя ей шло. И в чертах ее лица Питер не смог найти ни малейшего изъяна. Хотя глаза мисс Осборн, большие, опушенные длинными ресницами, были, несомненно, главным ее достоинством.

Она присела в реверансе. Питер же, освободившись от мисс Рейкрофт и мисс Калверт, которые, приветствуя дам из Баркли-Корта, выпустили его руки, изящно поклонился, вложив в свою улыбку все свое обаяние.

– Очень рад, мисс Осборн, – проговорил он. – С вашим появлением этот летний день, и без того прекрасный, становится еще теплее и ярче.

В ответ на столь откровенный комплимент окружавшая его дамская свита хором рассмеялась. Но только не мисс Осборн. Теплая улыбка, озарившая ее лицо в момент встречи, поблекла. Она смотрела на Питера с… с каким же чувством? Что было в ее глазах? Неприязнь? Презрение? Определенно – либо первое, либо второе.

– Здравствуйте, милорд, – пробормотала она и перевела более дружелюбный взгляд на остальных.

– Какая удача выйти из Баркли-Корта и тут же встретить друзей! – проговорила графиня. – Мы с Лусиусом только вчера вернулись домой, захватив с собой по пути Сюзанну из Бата. Она погостит у нас пару недель, пока не начался учебный год. А сейчас мы идем засвидетельствовать свое почтение соседям. Сказать по правде, первым делом мы собирались нагрянуть в Харфорд-Хаус в надежде залучить вас, мистер Рейкрофт, к нам – навестить Лусиуса. Он нынче все утро сидит, запершись с управляющим. А вы, лорд Уитлиф, гостите в Харфорд-Хаусе? Вы тоже непременно должны пойти с нами. Лусиус будет рад.

– Лорд Уитлиф останется на бал, который состоится через две недели, – восторженно объявила мисс Мэри Калверт. – Он будет танцевать с каждой из нас, хотя на первый танец ангажировал Розамонд. Я на нее ужасно обижена: она воспользовалась своим преимуществом обитательницы Харфорд-Хауса. Я танцую с ним четвертая – после Гертруды и Джейн: ведь они старше меня. Но Розамонд на две недели меня младше. Какая досада, леди Эджком!