Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать. Том 1. Маска из ниоткуда - Мессадье Жеральд - Страница 5

Рубаха из бурого полотна, украшенная красно-белым расшитым поясом.

— И вот это.

Высокие мокасины. Висентино надел их и весело притопнул ногами.

— И твой нож, — сказал мужчина, возвращая Висентино кинжал.

Пытаясь согреть юношу, индейцы сняли с него все. Он понюхал кожу и узнал запах. Камфара. Он был целиком в их власти, а они думали только о том, как бы получше о нем позаботиться. Эта мысль пришла к нему позже, а в этот миг Висентино сказал себе, что не только он спас жизнь ребенку, но и тот спас его собственную.

Вечерний ветерок принес прохладу и запах жареного мяса. У большого костра на вертелах жарились какие-то крупные птицы. У других костров, поменьше, валил пар из горшков разного размера. С наступлением темноты Сисматья знаком позвал Висентино за собой. Человек пятьдесят мужчин стояли вокруг большого костра. Когда вождь сел, усадив Висентино рядом с собой, они тоже сели. Все взгляды были обращены к нему.

Женщины принесли горшки с маленькими ручками и стаканчики из рога. Сисматья сначала налил своему гостю; напиток был крепкий, неизвестный Висентино. Потом вождь обратился к собравшимся. Из его короткой речи Висентино, разумеется, не понял ни слова, но она погрузила мужчин в глубокие размышления. Наконец взял слово другой человек. Его речь была еще короче, чем у вождя. Многие закивали головами и обратили свои взгляды к одному из своих, словно ожидая от него ответа. Это был молодой мужчина лет тридцати, с лицом гладким, но решительным. Он посмотрел на Висентино. Потом заговорил — еще более кратко. Вождь кивнул. После чего повернулся к Висентино:

— Мы выведем тебя отсюда, Чантино. Это долгий путь. Он лежит через много земель. Через землю аи. Потом через землю тимукуа, которая еще больше. Потом через землю хитчитов. Потом через землю чероки. И наконец, через землю ючи. Там ты придешь к границе. Это путь длиной в луну. Тебе будет нужен проводник, который умеет охотиться и править лодкой. Потому что гораздо легче и быстрее плыть по рекам. Это будет Кетмоо, вот он.

Вождь указал на того самого молодого индейца с грубовато скроенным лицом. Висентино кивнул и улыбнулся ему. Тот улыбнулся в ответ.

— Как же мы поплывем? — спросил Висентино.

— Возьмете небольшое каноэ. Думаю, ты хороший ходок. Это тебе пригодится.

Висентино вдруг представил себе таинственный лабиринт, который выведет его из ада — колоний Новой Испании. К англичанам.

Англичане. Пройдя через Луну, ему предстоит оказаться на Марсе.

Но выбора у него не было.

— Благодарю тебя, — сказал он Сисматье.

Они отведали дикую индейку. Некоторые ее части, самые белые, были особенно вкусны. Потом бобы, в такой же похлебке, что он уже пробовал. Как оказалось, она сварена из нутрии.

4. ДАНЬ АЛЛИГАТОРУ

Они пустились в путь утром. Сисматья посоветовал Висентино одеться по-индейски, чтобы не привлекать внимания, если их заметят испанцы. Висентино согласился. Впрочем, жара заставила его раздеться до пояса, и он шел так весь день, впервые не пряча кинжал, привязанный к поясу. Из поклажи он взял только свое мужское платье, завернутое в одеяло, большую флягу со свежей водой и дорожную сумку с ларцом. Кетмоо, его проводник, нес лук, колчан со стрелами, мешочек с трутом и кремнями на поясе, нож и еще какое-то метательное оружие. А на спине, в легкой сетке из широких лиан, — каноэ, самое маленькое и легкое суденышко, какое Висентино только мог себе представить: сшитое из кож, с каркасом из твердого дерева, длиной едва ли больше, чем рост самого Кетмоо. Можно было подумать, что это детская игрушка. Сбоку висело широкое весло.

Висентино недоумевал, как туда смогут поместиться два человека. Но в этом новом мире ему все было в диковинку, и он догадывался, что не стоит донимать вопросами людей, которые спасали ему жизнь. Ведь они и понятия не имели, что он бежит от застенков Его Наикатолического Величества и веревки с петлей. Так что лучше воздержаться от любых замечаний.

В полдень тем не менее Висентино начал испытывать жажду, а к середине дня опустошил уже половину фляги. Да и голод постоянно напоминал о себе. Неужели его проводник не нуждается в пище? Заметив большие темно-зеленые, похожие на груши плоды, Висентино узнал их — такие же росли во фруктовых садах дворца. Авокадо. Он сорвал столько, сколько могло поместиться в руках, — пять штук.

— Ты голоден? — спросил Кетмоо безразлично.

Висентино кивнул, набивая рот маслянистой мякотью. Незадолго до заката индеец замедлил ход и в конце концов остановился на поляне. Висентино, уставший до изнеможения, упал в траву и вытянулся под большим деревом. Отдых был недолог. Его тотчас же осадили тучи мошкары. Кетмоо снял каноэ с плеч, заботливо положил его на землю и принялся сооружать костер. Видимо, он знал, с какого дерева срывать еще зеленые ветки, поскольку от костра повалил густой и пахучий дым, отгонявший москитов и мошек. Потом индеец взял лук с колчаном и стал осматриваться. Висентино следил за каждым его движением. Вдруг Кетмоо натянул лук. Кого он приметил? Вместо ответа свистнула стрела и послышалось испуганное хлопанье крыльев. Текеста неспешно направился к своей добыче. Дикая индейка. Он вытащил стрелу, кинул тушку Висентино и сказал:

— Ощипываешь и потрошишь.

Озадаченный Висентино вопросительно посмотрел на индейца: ему никогда раньше не доводилось делать ни того, ни другого. Кетмоо сел и стал смотреть, как он старается, с трудом выдирая перо за пером. Наверняка действия белого не внушили особого доверия индейцу, поскольку через какое-то время он взял птицу из рук своего ученика, отрезал ей голову, энергичным жестом вспорол живот и в несколько мгновений избавил от внутренностей. Потом сжег остаток перьев на костре и, наломав других веток, сделал из них две вилки, воткнул в землю по обе стороны костра, насадил индейку на почти прямой сук и стал жарить.

— Ты никогда не готовил себе еду? — спросил он.

— Нет.

— Значит, ты зависишь от других.

Висентино сдержал улыбку, выслушав этот урок примитивной философии. Потом Кетмоо опять взял свой лук, колчан и удалился. Отсутствовал он довольно долго и вернулся, неся другую индейку и какое-то похожее на большую черную крысу животное.

— Делаешь запасы? — спросил Висентино, кивнув на индейку и ондатру.

— Не для нас, — загадочно ответил Кетмоо.

Висентино не осмелился задавать другие вопросы. Индейка уже вовсю шипела на огне, когда Кетмоо снял ее вместе с вертелом, отрезал кусок и отведал, вопросительно подняв брови, точно шеф-повар, пробующий жаркое в кухнях какого-нибудь испанского гранда.

— Скоро будет готово, — сказал он, оглядывая окрестный пейзаж.

И вот этому человеку Висентино доверил свою жизнь. В волнениях, сопровождавших оба его бегства, спасение маленького индейца и его собственное возвращение к жизни, он просто впитывал в себя события, не раздумывая над ними. И только сейчас вдруг оценил, до какой степени был беззащитен — и перед доньей Консепсьон де Лос Артабасес, графиней Мирандой, и перед братом Игнасио, и перед трактирщицей доньей Аной. И даже перед теми, кто хотел ему добра, перед Сисматьей, а теперь вот перед Кетмоо. Как индейка перед стрелами.

Солнце село. Небесная синева неудержимо чернела. Ночь наполнилась криками птиц, шорохами, трепетом листвы.

— Спи сначала ты, — сказал Кетмоо, — я посторожу. Потом твоя очередь.

Тысячи страхов зароились в душе Висентино. Спать? Он станет еще более уязвим, чем когда бы то ни было. А случись меж ними обоими поединок, он, даже оказавшись победителем, никогда не сможет выбраться из этих лесов. Возможно, заметив колебания своего спутника, индеец догадался о его мыслях.

— Я тебя охранять, Чантино, — сказал он с чуть грустной улыбкой.

Опасаясь показаться неблагодарным, Висентино развернул одеяло и закутался в него, потом вытянулся, положив голову на свою сумку. Им овладел фатализм. Через мгновение он уже спал.

Легшая на плечо рука разбудила его.