Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Девушка с зелеными глазами - О'Брайен Эдна - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

– Но ведь вы даже не католик, – как-то само собой вырвалось у меня.

Он громко рассмеялся. Было немного даже неловко слышать его смех, перекрывший вдруг и шепот волн, и вздохи парочки, которая занималась любовью между скалами. Он сказал, что более самовлюбленных людей, чем католики, не встречал никогда в жизни и что их самомнение даже немного путает его.

На краю волнореза мы смотрели на волны, лизавшие цементную стену, и мистер Гейлард рассказал мне, что еще мальчишкой выиграл кубок и какие-то там медали за достижения в плавании. Большую часть жизни он провел в Дублине со своей матерью, и ему пришлось идти работать в тринадцать или даже в двенадцать лет. Он был еще совсем маленьким, когда отец бросил их, и он совсем еще ребенком занимался тем, что собирал на берегу монетки.

– Я довольно часто находил шиллинги, – сказал он, – я всегда был так счастлив, когда что-нибудь находил, а я всегда что-то находил. Вот, например, нашел вас, девушку с глазами лемура. Вы знаете, кто такие лемуры?

– Да, – соврала я и, испугавшись, что он спросит, быстро перевела разговор.

Подвозя меня домой, он сказал:

– Как давно не приходилось мне проводить вечер с такой симпатичной девушкой, как вы.

– Ну уж и да, – сказала я, посмотрев на его прекрасный профиль. Мне так хотелось узнать обо всех женщинах, которые были с ним, какие у них были духи и чем все кончалось с ними. Он сказал, что годам к двадцати пяти он перепробовал много разных профессий, учился на кинооператора, садовника, электрика. Он мог позволить себе любоваться хорошенькими девушками, как другие любуются цветами или кораблями в гавани.

– Правда, – сказал он улыбаясь.

Улыбка была такой милой, что я пододвинулась к нему поближе, прижавшись щекой к колючей материи его пальто.

Тогда он даже не поцеловал меня.

Глава четвертая

Мы стали встречаться три раза в неделю. В промежутках он писал мне открытки, а с течением времени я стала получать даже письма. Он называл меня Кэт, так как на его вкус Кэтлин похоже на «Килтартан» – я, правда, не знала, что это означает.

Каждый понедельник, среду и субботу он ждал меня около магазина в своей машине и каждый раз, когда я садилась рядом с ним, я чувствовала, что буквально вся трепещу от счастья. Как-то он решил заночевать в гостинице на Гаркорт-стрит, чтобы, встретившись со мной на следующий день в обед купить мне шубку. Близилось Рождество, а мое старое зеленое пальто выглядело совсем уже заношенным. Он купил мне шубку из серого каракуля с мягким большим воротником и яркой подкладкой.

– Просто глаз не оторвать, – сказал он, когда я ходила по магазину, а он разглядывал покупку сзади. Мне ужасно хотелось, чтобы он быстрее закончил эту пытку: когда люди вот так меня рассматривают, это просто вгоняет меня в краску.

– Вам идет, – подытожил он, но я считала, что эта шубка меня толстит.

Мы купили ее. Я попросила продавщицу завернуть мое старое пальто. Она была просто шокирована со своими серебристыми, аккуратно уложенными волосами, в бледно-лиловой форменной одежде, застегнутой на все пуговицы. Потом он купил мне шесть пар чулок и нам дали еще одну бесплатно. Он сказал, что неловко принимать ее только потому, что у нас достаточно денег, чтобы заплатить за шесть пар, но я была все равно так рада!

Я подумала о маме и о том, как бы ей, наверное, понравилось все это, если бы только она могла, она бы встала из своей холодной могилы в Шеннонском озере, чтобы лично ощутить прелесть такой ситуации. Мне было всего двенадцать, когда она утонула. Мне вдруг стало стыдно, что я так счастлива с ним, а свою маму я никогда не видела счастливой или даже просто смеющейся. Роскошь магазина напомнила мне о ней. За несколько дней до ее гибели мы с ней отправились в Лимерик за покупками. Она откладывала деньги, которые получала от продажи яиц несколько недель, потому что хотя земли у нас не было немало, с наличными всегда было туговато.

Мой батяня пил много и вечно влезал в долги. А она тогда еще продала старых кур, которых купил человек, покупавший перо. В Лимерике она приобрела помаду. Я помню, как она пробовала оттенки на тыльной стороне руки и долго колебалась, прежде чем решилась все-таки купить ту, в которой было больше оранжевого, в черном с позолотой футляре.

– Моя мама умерла, – сказала я ему, пока мы расплачивались. Мне хотелось добавить еще что-то, что показало бы, какую жертву она приносила, тянув свою лямку. О том, как одно ее плечо поднялось выше другого от постоянного таскания корзин с кормом для кур, о том, как она прятала под матрасом брусочки шоколада, чтобы я могла съесть их в постели, испуганная нашим батяней или воем ветра за окном.

– Бедная ваша мама, – сказал он, – я уверен, что она была доброй женщиной.

Мы пообедали в ресторане, и я стала беспокоиться, что могу опоздать на работу.

Идя за мной по маленькому, мощенному булыжником переулочку к машине, он произнес:

– Вы похожи на Анну Каренину в этой шубке.

Я подумала, что она, наверное, была какой-нибудь из его подружек или, может быть, актрисой. На обратном пути я выпалила:

– А не хотите ли прийти выпить чаю сегодня ко мне? Бэйба попросила меня пригласить его на чай, конечно, чтобы пофлиртовать с ним.

Он согласился и обещал быть к семи.

Я уже бежала к своей лавке, когда он крикнул мне вслед, чтобы я берегла свою новую шубку, и рассмеялся. Я послала ему воздушный поцелуй.

– Твоя попка в ней просто обворожительна, – прокричал он. Я чуть не умерла. Около входа было полно клиентов, и они все слышали.

Втихаря, чтобы не слышала миссис Бёрнс, я написала записочку Джоанне и попросила ее приготовить что-нибудь особенное к чаю. Сегодня была пятница, а по пятницам у нас обычно пудинг с вареньем. У нас всегда по одинаковым дням недели бывает одинаковое меню. У Джоанны это называется «новым порядком».

Вилли отнес мою записку и вернулся с ответом на синих голодных губах. «Майн Гот, я должен тратить весь свой запас продукты на какой-то богач!»

Я купила пирожное в булочной по соседству. Это было дорогое, обсыпанное орешками пирожное. Я послала ей это вместе с пакетом печенья и баночкой клюквенного желе. Вилли вернулся и доложил, что она спрятала пирожное в жестянку, что означало – Джоанна решила приберечь его до Рождества. Хотя до Рождества было еще больше месяца. Весь оставшийся день чувства, наполнявшие мое сердце, то возносили меня в небеса, то роняли в бездну. Дважды я неправильно сдала сдачу, и миссис Бёрнс даже спросила, здорова ли я. Под конец я так уработалась, что уже хотела, чтобы он вообще не приходил. Я все время видела его лицо перед собой, глубоко посаженные глаза и вздувшуюся на краю виска жилку. Потом я вдруг испугалась, что, посмотрев, в каком месте я живу, он не захочет больше встречаться со мной.

Дом Джоанны был чистенький, но все равно довольно запущенный. Это было кирпичное здание с террасой и больше всего при его отделке изнутри не поскупились на линолеум. Джоанна накупила дешевых половичков и постелила их тут и там в холле под лестницей. Мебель была темной и массивной. Гостиную Джоанна уставила китайскими собачками и увешала разными нелепыми эстампами и вообще всякой ерундой. В горшке на пианино цвело искусственное растение.

Когда я вернулась домой, Бэйба была уже там, одетая и накрашенная. Джоанна, конечно же, сказала ей, что мистер Гейлард должен прийти. Моя подруга разоделась в облегающий жакет и в свободные брюки из шотландки.

На спине жакета был вырез в форме латинской буквы «V».

Не успела я войти в комнату, как услышала Джоанну:

– Очень плохо для пол, когда девушки ходить на шпильки и царапать его.

Наши туфли с острыми, как стилеты, каблучками оставляли вмятинки на линолеуме.

– Это мои единственные, – бросила Бэйба таким тоном, в котором слышалось «а не пошли бы с вашим линолеумом!».

– Майн Гот, наверху везде, где только видит глаз, и под шкаф, и под туалетный столик только одни туфли, везде только туфли, и туфли, и туфли.