Сумерки Кланов-6: Тени войны - Грессман Томас - Страница 23

— проверка всех систем прошла за минуту, пока пилоты по приставным стальным лестницам карабкались в кабины самолетов.

В отличие от боевых роботов наземной армии и сил пехоты, контингент воздушных истребителей Легкой Кавалерии прошел через ад вторжения практически без потерь. Вся авиация Дымчатых Ягуаров, имевшаяся к начальному моменту нападения на планету, была уничтожена. Несколько уцелевших истребителей рискнули подняться в воздух и предприняли попытку защитить аэродромы — попытка с треском провалилась. Они были беспощадно расстреляны и, подобно подбитым птицам, падали с небес на пылавшую землю. Множество легких и средних истребителей Легкой Кавалерии тоже было сбито, уничтожена часть их тяжелого флота, но все же большая часть их межгалактических кораблей осталась неповрежденной.

Штурмуя лесенку, ведущую в кабину его «СЛ-17Р Шилон», унтер-офицер Леонард Харпул буквально на секунду задержался для того, чтобы протереть тряпочкой изображение мультяшного дикобразика, с бесконечной любовью и осторожностью нарисованное на фюзеляже его истребителя. Такая «носовая живопись» вначале была для молодого летчика лишь источником раздражения. Вопреки распространенному мнению, большинство летчиков-истребителей не могло выбрать для себя лестные клички и прозвища — ими награждали новичков или командиры эскадрилий, или «старики». Поэтому большинство кличек были довольно нелестными для их обладателей. Харпула, например, прозвали Дикобразом из-за непослушного ежика черных волос с неровными, рваными концами. В конечном счете, с прозвищем он смирился и даже попросил местного художника-техника нарисовать забавного дикобраза на носу самолета.

— Тед, браток, кинь-ка мне дозу! — крикнул Харпул технику самолета, удобно устраиваясь в пилотском кресле.

— Прибывающие — в квадрате один-девять-семь, четыреста километров. Они еще не вошли в атмосферу планеты, но это — вопрос времени, — заревел в ответ техник.

У сержанта Теда Мело были все основания кричать, даже при том, что связь была неплохой и информация передавалась в наушники в шлемах пилотов. Звук работающих двигателей был настолько мощным и проникающим, что мог немедленно оглушить любого. Наушники не спасали от рева двигателей. Корабль, подобно всем легким истребителям, был спрятан в собранном на скорую руку ангаре, обложенном по бокам мешками с песком. Мешки были необходимы, чтобы хотя бы отчасти заглушить шум и свист двигателей истребителей.

— Нажать кнопку «один» для включения управления воздушным контролем! Ваши топливные баки полны, уровень максимальный. Следите за лазером средней дальности, установленным на побережье. Он быстро берет цель.

— Понял! — завопил Харпул в подтверждение.

Мело приветственно помахал «своему» пилоту и спрыгнул с истребителя на землю. Харпул тут же нажал кнопку управления, и лестница с лязгом втянулась в кабину «Шилона». Бросив через лобовое стекло взгляд на землю, Харпул увидел другого техника, стоящего рядом с Мело. Он высоко поднимал руку, в кулаке которой были зажаты красные нейлоновые ленты, одновременно оттопыривая большие пальцы обеих рук — мол, «все тип-топ». Красные ленты символизировали одну из жизненно важных систем корабля, которую техническая команда проверила и нашла полностью исправной. Если бы одна из систем вышла из строя и не прошла осмотр техников, от нее невозможно было бы отделить эту индикаторную красную ленту, и, соответственно, пересчитав ленты и обнаружив их некомплектность, истребителю запретили бы вылет. Харпул в ответ помахал техникам и сделал древний жест — «удачи, хорошей охоты».

Повышая мощность двигателя «Шилона», пилот неспешно вывел корабль из ангара и выкатил его на взлетную полосу. Разбег, несколько секунд — и самолет, подобно камню из пращи, устремился в небо.

— Дикобраз, Дикарь на связи. Отлично, что ты с нами. — Дикарь было прозвищем лейтенанта Стива Тиммонса, командира крыла Харпула.

— Жаль, босс. — Харпул усмехнулся в наглухо закрытом шлеме. — У меня были все козыри на руках. Только хотел сделать ход. И никто ведь не успел ответить…

— Да, и где они теперь? — издевательски-шутливо отозвался Тиммонс. Он прекрасно знал, что любовь Харпула к картам никогда не сможет перебить страстной любви молодого летчика к полетам.

— Не волнуйся, Дикарь. Джек по пять.

— Хорошо, будешь следить за восьмерками и тузами.

Тиммонс намекал на «руку мертвеца» — карты, которые легендарный героический летчик сжимал в руке, круша хвосты самолетов врага. Конечно, ни Тиммонс, ни Харпул в действительности не думали, что восьмерки и тузы приносят несчастье, но ведь летчики-истребители всегда суеверны. Зачем лишний раз испытывать судьбу?

— Эскадрилья Эхо, говорит Земля. Подтверждаю ваш маршрут один-шесть-девять, база ангелов плюс пятьдесят. Ваш сигнал к началу — «Кутеж».

— Эхо пять и шесть, подтверждаем. — Тиммонс ответил, чтобы слышал Харпул. — Дикобраз, получил сообщение?

— Получил.

— Хорошо, ну что, начнем «Кутеж».

«Кутеж», подобно многим традиционным авиационным терминам, был древним сленговым словом. Когда пилоту говорили, что поступил сигнал «Кутеж», это означало, что необходимо немедленно разогнать двигатели на полную мощность, чтобы самолет практически мгновенно достиг сверхзвуковой скорости. Всем пилотам была также ясна загадочная инструкция наземного диспетчера — он дал наводку на юго-восток, где были обнаружены прибывающие воздушные суда Ягуаров. Высота, данная в «ангелах», то есть сотнях метров над землей, выражалась со знаком плюс или минус. Высота никогда не передавалась по радио в нешифрованном виде из-за опасности вражеского радиоперехвата. Сегодня база составляла двадцать тысяч метров. «База плюс пятьдесят» сигнализировала, что враг в двадцати пяти тысячах метров над землей. Стало понятно, что Ягуары уже проникли в атмосферу Охотницы. Надо было немедленно приступать к действиям.

Харпул с силой повел рычаг управления на себя, выжимая из своего истребителя максимальную скорость и почти входя в штопор. Двигатель, расположенный позади пилотской кабины, натужно взревел — дополнительное топливо мгновенно распылялось и сгорало. Длинные языки оранжевого и синего пламени рвались из реактивного сопла истребителя, толкая корабль вперед. Судно качалось и мелко дрожало, поскольку звуковой барьер был практически преодолен. Затем оно слегка вздрогнуло еще раз и выровнялось — истребитель перешел на сверхзвуковую скорость. Еще несколько секунд — и Харпул увидел далекие светящиеся звездочки в верхних слоях атмосферы.

Ну-ка, ну-ка, секундочку… Звезды-то движутся!

— Талли-хо, — завопил в радиомикрофон Харпул. — Я получил визуальный контакт с кораблями Клана! — Харпул быстро взглянул на показания датчиков в кабине. Они подтверждали его слова. — Силы вторжения несут родной сигнал «ноль-один-пять», база ангелов плюс сорок пять.

— Есть, Дикобраз, — отозвался Тиммонс. — Выбери-ка хороший жирненький шаттл и сделай его!

— Вас понял, Дикарь. Я словил «Палаш» в ноль-один-семь, марка двадцать, диапазон тридцать пять, — отозвался Харпул. — Похоже, мы на его «пятерке». Попробую легко просвинговать через его «шестерку».

— Давай, Дикобраз, помни, ничто не дается легко.

Истребитель Тиммонса легко вырвался вперед, вильнув слегка вправо, чтобы занять положение «шесть часов» прямо напротив истребителя Клана, а вернее сказать, зайти в хвост кирпично-красного судна. Харпул следовал за ведущим своего крыла.

— Я сделал его! — Голос Тиммонса звучал очень странно, как-то механически, без выражения, будто он зачитывал сводку новостей. — Ракеты заблокированы… Ракеты ушли.

Двадцать ракет дальнего действия вылетели из пусковой установки, расположенной на носу сверхзвукового истребителя, сопровождаемые тремя лазерными лучами сверхмощного действия. Они были совершенно незаметны в темных верхних слоях атмосферы Охотницы, но зато становились различимыми в местах пересечения с дымными хвостами летящих ракет.

Тиммонс повел истребитель вправо, слегка теряя в высоте, чтобы расчистить дорогу для Харпула. Харпул и сам жаждал послать пару ракет и пострелять из лазера в уже горящую хвостовую секцию поврежденного «Палаша». «Палаш» огрызнулся ракетами ближнего действия и пульсирующим лучом лазера.