Шоу одинокого скелета - Кащеев Кирилл - Страница 9

Сергей Николаевич принялся весело загонять гостей за великолепно накрытый стол. Казалось, он просто лучится радушием, радостью и спокойствием.

Только вот жена почему-то обеспокоенно вгляделась в его лицо. Мурке с Кисонькой вдруг стало тревожно, они внимательно посмотрели на папу, привычно переглянулись и, тут же вспомнив о ссоре, торопливо отвернулись друг от друга.

Без единого слова протеста компания недавних друзей позволила рассадить себя между взрослыми. Вадька сосредоточенно уткнулся в тарелку и угрюмо зажевал. Отдохнули, называется! Сиди теперь, битый час слушай, как взрослые треплются о своих знакомых. А ведь могли бы забрать тарелки, засесть на диване в гостиной, врубить во весь экран классный фильм… А все Севка, с его богатством и женитьбой!

Сева тоскливо ковырялся в салате. Да, деньги он уважает, и нечего этим попрекать. Между прочим, если бы не он, «Белый гусь» давно бы разорился. А Катька со своими подначками насчет богатеньких родителей… У, вредина мелкая, все она виновата!

У Катьки на глазах закипали слезы, она низко склонялась над тарелкой и украдкой вытирала их краем салфетки. Да, пил ее папа, и не видели они его уже лет пять, и мама медсестра, и Вадька уже давным-давно, еще до «Белого гуся», всякими компьютерными штучками подрабатывал. Так сам-то Севка принц, что ли? Тоже то открытки продавал, то машины мыл. А косички и распустить можно, как же она раньше не догадалась. Действительно, глупо выглядят. Вот Кисонька никогда не выглядит глупо, всегда красавица. И причесана, и одета. Никогда Катьке не стать такой, как Кисонька!

Кисонька держала на губах улыбку и, не слушая, кивала в такт словам господина Мбонго. Значит, только тряпки в голове! Да как Мурка посмела! Сама все лето в одних и тех же защитных шортах пробегала, девчонка, а думает лишь о драчках и еще смеет других упрекать!

Такая компания рассорилась! Мурка от досады чуть не взвыла в голос. Столько всего было: и старушке Грезе Павловне жизнь спасли, и похитителей антиквариата поймали, и привидение в школе нейтрализовали, и… Да мало ли! Только работа в агентстве наладилась, только заказы пошли, и нате вам – все сыщики перессорились, все друг на друга дуются. Вадька виноват. Он шеф агентства или как? Его забота, чтобы были мир и спокойствие. А вместо мира и спокойствия будем сидеть по разным углам. Старшие-то развлекутся на полную катушку. Сейчас тосты говорить станут, потом отплясывать пойдут, затем бассейн оккупируют.

Словно в ответ на ее мысли господин Мбонго поднялся с бокалом в руке, певуче залопотал.

Его жена тут же залопотала вслед:

– Муж благодарит хозяина за любезный прием, а хозяйку за прекрасный стол и предлагает выпить за плодотворное сотрудничество.

– Кому сотрудничество, а кому и шиш с маслом, – недовольно пробормотал сосед Юрий, но тем не менее опрокинул в себя бокал. – В одиночку дело начинаешь, Серега. Смотри, не надорвись. Предлагал же тебе, давай вместе, легче бы пошло.

– Он предлагал! – возмутился его брат Саша. – Это я предлагал!

– Вот именно, – спокойно ответил Сергей Николаевич. – Вы же вдвоем участвовать отказались. А только с одним из вас дело иметь – себе дороже. Второй обязательно пакостить начнет.

– Ты его боишься?! – в унисон вскричали братья и одновременно указали друг на друга вилками. – Да мы с тобой его в пыль… – так же хором продолжили они.

– Об этом я и говорю, – кивнул папа девчонок. – Мне работать надо, а не пылить.

Маленький японец что-то вопросительно пророкотал по-английски.

– Господин Хотоёси спрашивает, запатентован ли будущий продукт, – тут же протарахтела негритянка и, охнув, прикрыла рот рукой. – Ох, простите, я по привычке. Всегда мужу перевожу.

– Ничего-ничего, очень своевременно, – милостиво кивнула жена Юрия. – Я английского не знаю, – сказала она таким тоном, словно знание английского было редким и стыдным уродством, вроде рогов или хвоста.

– А правда, ты запатентовал? – неожиданно преисполнился любопытства сосед Саша.

Лицо Сергея Николаевича затвердело, он настороженно поглядел на своих гостей и ровным голосом ответил:

– Нет пока. Но документы полностью готовы, так что обогнать меня уже никто не сумеет.

Японец наклонил голову.

– Господин Хотоёси сожалеет, что поздно узнал о ваших планах и теперь лишен возможности сотрудничать.

– О, так он из нашей братии – из пролетевших мимо бабок! – неожиданно обрадовался Юрий. – За это надо выпить!

И они выпили. И раз, и два, и три. Гости встали из-за стола и разбрелись по дому. Мрачные ребята убрали посуду, Мурка с Кисонькой одновременно схватились за висящий у мойки кухонный фартук. И замерли, старательно не глядя друг на друга и не выпуская из рук лямок передника.

– Что стоите? У вас гости, идите их развлекайте, я сама помою, – скомандовала мама.

Мурка с Кисонькой хотели привычно переглянуться, но лишь судорожно дернули головами и застыли, все так же старательно не встречаясь глазами:

– Мы… Я помогу!

– Мы… Я помою!

Марья Алексеевна насмешливо оглядела их:

– Надо же, в первый день каникул умудрились поцапаться. Молодцы! Вон в гостиной соседи наши сидят, как всегда, ругаются. Хотите такими же стать? Оставьте бедный фартук в покое, не то в клочки разорвете, и марш отсюда, не желаю ваши кислые физиономии видеть.

Сестры повернулись и вышли из кухни. Пристально посмотрели на Юру и Сашу. Мурка задумалась. Интересно, они всегда так друг к другу относились или просто однажды поссорились и так и не сумели помириться. Ладно, если Кисонька первая к ней обратится, она, так и быть, сразу же сделает шаг навстречу.

В ожидании Кисонькиных действий Мурка искоса глянула на сестру. Поймала такой же, брошенный украдкой, взгляд и демонстративно отвернулась, изучая комнату. И лишь сейчас заметила, что никого из их компании в гостиной нет. Одна только Бомбина потерянно сидела в уголке, от нечего делать прислушиваясь к разговорам взрослых.

Увидев сестер, девчонка просияла и поспешила им навстречу. Обе близняшки невольно сделали шаг назад, но тут же остановились, потому что Бомбина оказалась рядом.

– Все куда-то делись, никого нет, так скучно, – затарахтела Бомбина. Она скорчила обиженную мину и, ткнув в Кисоньку пальцем, прогундела: – Вот ее, Мурочка, ты развлекаешь, а про меня забыла! Это потому, что я тебе не подражаю, не стараюсь подделываться под твои дорогие джинсы, а имею собственное лицо!

– Джинсы ты надеваешь на лицо? – сдерживая ярость, холодно поинтересовалась Мурка. Да какого лешего эта паршивая Бомбина ее сестре гадости говорит! В одну секунду решение было принято: она сама, первая, помирится с Кисонькой! Вот только избавится от зануды Бомбины.

А зануда тем временем робко поинтересовалась:

– Ты не знаешь, куда делся итальянский мальчик?

Мурка издала полустон-полурычание:

– Да нет тут никакого итальянца! Севка местный.

Бомбина саркастически прищурилась:

– Ага, и тот желтый дядя, что в кресле сидит, вовсе не японец? И негров-каннибалов тоже нету, да? – Она ткнула пальцем в чету Мбонго. – И скелет мы в лесу не встретили? Небось они же какого-то бедного прохожего и обглодали.

Торжествующе поглядев на растерявшуюся Мурку, Бомбина скорчила гримасу:

– Сама хочешь, чтобы итальянец за тобой поухаживал? Извини, мне он тоже нравится, тут уж кому повезет. – Бомбина уверенно улыбнулась, явно не сомневаясь, что повезет именно ей. – Не хочешь говорить, где он, сама найду. – Она повернулась, пересекла гостиную и нырнула куда-то в глубь дома.

– Ба-альшие тараканы у девки в голове, – задумчиво пробормотала Мурка. – Пошли, что ли, наших поищем? – глядя в пространство, спросила она.

– Пошли, – повела плечом Кисонька.

Но у домашнего кинотеатра восседали Лена Федорова и госпожа Мбонго, с трепетом наблюдая, как черноволосая мексиканка точит громадную, на весь экран, слезищу. И в бассейне ребят тоже не оказалось. Ухая и прихлебывая из стоящих на бортике пивных бутылок, в нем плескались взрослые. Для детей на нижнем этаже уже не оставалось места.