Маска бога - Ходжилл Пэт - Страница 68

«Ищи Четырех», — сказал Глас Божий.

Нет. Это не может быть так просто, это и вправду совсем не просто. Если Змея — оставшийся кусочек Темного Порога, как утверждала Коттила, то она совсем не часть этого мира. Хотя тот сом… И как это так, ведь, по словам Киндри, аррин-кены веками безуспешно ищут Четырех, а она тем временем притягивает их, как мед мух? Одно дело вообразить себя центром мироздания и совсем другое — обнаружить, что это может оказаться правдой.

«Ратиллен наблюдает за мной, — вздрогнув, подумала девушка. — Почему?»

— Всякое может случиться сегодня, в Канун Лета. — Индекс неодобрительно рассматривал ее. — Странные вещи творятся в Заречье, и ничто не случайно, там или здесь. Следи за тем, где мы остановимся по пути к дому. Там будет пример, подожди и увидишь.

— Чудесно. — Джейм с кривой улыбкой глядела вниз, на безымянную облачную равнину. — Только скажи, куда смотреть.

— Туда. — Серод показал на юг.

В тумане маячил клочок красной ткани, привязанной к колышку. Сперва Джейм решила, что кто-то развернул свой личный импровизированный флаг, но потом заметила, что вокруг тряпки пелена медленно оседает. Появилась вертикальная доска, на которой держался кол, затем несколько бревен, вразнобой скрепленных друг с другом, а потом и шаткая, будто слепленная из обломков, башня.

— Вот, — гордо сказал Серод, — это высочайшее строение Каскада. Башню соорудили прошлой зимой, чтобы с высоты следить за всем разом. Я, э-э, так полагаю.

Джейм усмехнулась. Как это похоже на Серода, он неизлечимо честолюбив.

— Каскад? — переспросил Индекс. — Не пойдет. Мы можем зацепиться только за развалины.

Значит, и он думал о том же.

— Это не развалины, — согласилась Джейм, — но остров основан очень, очень давно. Наверное, поэтому он и притягивает.

Или их влечет что-то другое, не город, а кое-что рядом, одно из последних мест в Ратиллене, которое ей хотелось бы посетить во второй раз, и сейчас оно чуть ли не под самым носом. Ничто не происходит случайно.

— Я оставил в Каскаде пару вещей, когда головорезы милорда схватили меня, — сказал Серод. — Может, они все еще там. — И прежде, чем кто-то успел его остановить, юноша развернулся и бросился вниз по юго-западной угловой лестнице.

Джейм уставилась ему вслед.

Индекс стиснул ее руку:

— Куда это ты собралась, девочка?

— Извини, никакого кредита, — ответила она, ловко высвободилась и убежала.

Глава 3

Предвестья опустились, оставив после себя верхнюю часть утеса, на которой обычно стоял замок летописцев. Джейм и Жур сбежали по главной лестнице, миновав возвратившиеся этажи деревянного лабиринта. Ниже слышались шаги Серода, но на зов он не отвечал. Глупо так рисковать из-за какого-то вздора, тряпья. И плохо, что она допустила эту дурацкую экспедицию. Действительно плохо.

Серый туман стелился по ступеням, скрывая их. Джейм спускалась с опаской, вслепую, довольно неуклюже продвигаясь сквозь вязкую мглу, больше похожую на болотные испарения, чем на предвестья. Обонянием Жура она чуяла запахи влажной почвы, мокрой шерсти, свежего навоза. Навстречу летело приглушенное блеяние. Вот они уже и под облачным потолком, заглядывают в заполненное грунтом углубление посреди Великого Каскада. В обычной жизни здесь был парк, а теперь плечом к плечу толпились несчастные овцы. Так было и прошлой зимой, когда островной город готовился к возможной осаде Роя пустошей. На этот раз стадо, должно быть, собрали в преддверии шторма.

А наверху не видно ни следа училища. По-видимому, оно все еще там; но предчувствие говорило, что, когда дымка растает под лучами утреннего солнца, замок исчезнет. Снова придется карабкаться, чтобы не отстать, а отойти-то надо подальше, чем Сероду.

Каскад состоял из более чем тридцати островов, лежащих в месте слияния Серебряной и Медлительной, неподалеку (чуть выше по течению) от Водопадов. Каждый остров, от Великого Каскада до скалы десяти футов в поперечине, был опустошен изнутри тысячи лет назад и надстроен, превратившись в нагромождение башен, связанных веревочными дорожками, переброшенными над быстрой водой. К этому времени весь город обычно был уже на ногах, просыпались все, начиная с элегантных обитателей главного острова и кончая босяками у причалов барж в устье Медлительной. Однако этим утром горожане еще не распахивали дверей, дожидаясь, когда унесутся прочь последние дуновения грозы. Так что Джейм с Журом шествовали по канатным переходам в одиночестве, пустовал и мост, изгибающийся над дымящейся водой Серебряной, ведущий на западный берег.

У края моста Джейм помедлила. Перед ней, убегая к деревьям у подножия отвесной скалы на том конце поля, растянулся Верхний Луг. Клочки речного тумана ползли по нему под низким серым небом, как бесформенные привидения. Мерцание, льющееся с высоты, было все еще светом предвестий, но скоро оно обернется ясным утром.

«Надо спешить». — Джейм сглотнула пересохшим горлом и ступила на землю. Она не разверзлась под ногами. Уже хорошо.

Они с Журом прошли по покатому полю, над каменными уступами, называемыми Нижними Валами, по Среднему Лугу. Птицы не поют и не порхают, зайцы не щиплют травку. Скольких же животных унес этот ужасный туман, они никогда больше не увидят дома. Обрывки тумана перемещались к северу. Возможно, некоторые зверьки и способны возвращаться назад вместе с блуждающими огоньками, — немногие люди знают, как это делается.

Нога поскользнулась на сырой траве, сердце Джейм подпрыгнуло, но эти капли всего лишь роса. В последний раз, когда девушка была здесь, весь темный луг был грязен и липок от крови, как пол скотобойни. Теперь трудно поверить, что на этом тихом склоне погибло столько людей, а ведь именно тут кенцирское Войско и армия Каркинарота встретились с авангардом Роя. Ужасна мысль, что некоторым образом вся эта резня была несущественна. Немногие знают, что решающее сражение проходило в другом месте, в куда более интимной обстановке.

Теперь направо, под деревья. Той ночью было почти так же темно и тихо, несмотря на то что совсем рядом шла страшная битва, и Джейм бежала, сжимая в одной руку Разящего Родню, а в другой — тянущий ее медальон иму, мчалась на звук голосов, выкликающих имя ее брата, а затем — на удары боя один на один.

Здесь подножие скалы, а тут — памятное дерево-«хозяин». Бледно-зеленые листочки трепещут на ветвях, наполняя каждую жилочку золотистым соком, готовясь к весеннему перелету к своему северному хозяину. Мертвый сук сухо хрустнул под ногой. Листья, вспыхнув, взвились в воздух и исчезли за пеленой низких туч. Позади голого теперь дерева утес прогибался вовнутрь, ограждая отвесными стенами Сердце Леса.

Джейм остановилась на пороге углубления. Дыра оказалась глубже, чем помнилось ей, — овал примерно в сто футов шириной и чуть длиннее. Папоротники по грудь высотой устилали пол. Вешние воды превратили скалы вокруг в висячие сады, по камню вились плети плюща и вьюнка, молодые побеги переливались оттенками нежно-розового и зеленого. Сквозь лозы в вышине пробивался мягкий свет бриллов. Блоки этого драгоценного кристалла венчали утес, запечатлев в себе грубо высеченные, обветренные лица иму с разинутыми ртами. Здесь спала древняя сила — и спала не слишком глубоко.

Джейм оставила Жура съежившимся под деревом-«хозяином», расширившиеся слепые глаза барса заполнила тревога. У этого котика отличные инстинкты. Когда-нибудь и она научится следовать им.

Войти в Сердце все равно что брести по зеленому морю. Густые, обрызганные каплями росы папоротники проглотили ее чуть ли не по шею, девушка продиралась сквозь заросли, стараясь не застрять между негнущихся стеблей-стволов. Прошлой зимой она проползла под ними, туда, где Тори и сын Ардета, мерзавец Переден, сошлись в бою. А когда туман рассеялся, Джейм увидела восьмерых перевратов, окруживших дерущихся. Переден был всего лишь наживкой, а они — челюстями капкана, с самого начала поставленного на Верховного Лорда.