Внук Дьявола - Браун Лайза - Страница 28

Но сердце его оставалось куском льда. Нет, не этого он искал.

Роза сладко спала рядом с ним, он ощущал ее запах. И тогда к нему пришел ответ.

Синие смеющиеся глаза, темные губы, изящный рот. Лейни.

Нет!

Что делают в его голове мысли о ней? Ему не нужны эти мысли. Он дальше от нее, чем когда-либо, и разделяют их отнюдь не только мили. Он перешел черту, отделяющую детство от зрелости, невинность от опыта. А Лейни осталась по ту сторону.

Он предал ее, сам не понимая как.

Внезапно Колли затосковал по Лейни, по ферме и речке, затосковал до боли. И он не мог справиться с этой болью – такой сильной она оказалась.

Спрингс остался позади. Теперь нужно жить в настоящем. У него есть дом, пища, женщина.

Он ни в чем не знает нужды. Кроме нужды сердца.

Семнадцатый год своей жизни он провел в качестве любовника Розы. Жаркое лето миновало, пришла пора урожая.

Однажды на рассвете, когда желтизна уже тронула листья, а в воздухе пахло осенью, Колли вышел из дома Розы и зашагал к закусочной, чтобы открыть ее. И увидел на стоянке грузовик Дьявола. Старик сидел в кабине и ждал. И с ним была Надин.

Колли удивился самому себе: так приятно ему было их увидеть. Не их, а Надин, мысленно поправился он.

Выбираясь из кабины и опираясь сухой ногой на землю, старик проговорил с усмешкой:

– Так вот, выходит, на что ты променял ферму.

– Я бросил не ферму, – коротко ответил Колли.

– Хорошо, ты ушел от меня. Недалеко же ты забрался. Мне уже на четвертый день стало известно, где ты. Значит, ты убежал потому, что решил, будто я в чем-то серьезно виноват перед тобой. В чем же? Я не стал лезть под обвалившийся потолок каменоломни ради людей, которых не знал. В отличие от Броди. А ведь он знал, что у него скоро родится ребенок. Я не продавал свою плоть и кровь за деньги. В отличие от твоей матери. И она поступила мудро, так как если бы она попыталась убежать с тобой, я затравил бы ее собаками. Как ни суетился Джеймс вместе со своей разлюбезной Тересой, я не дал им уговорить себя и не бросил тебя. Ты – мой наследник, такой же, как и Престон. Так в чем моя вина?

Колли не мог облечь в слова то, что рвало его душу на части. И в любом случае он не стал бы говорить с Альбертом на эту тему.

Где-то должно было найтись место для любви. Вот чего он не стал бы говорить.

Вместо этого он сказал:

– Ты заботился обо мне только из-за того, что тебе нужны были мои руки на ферме.

Альберт пожал плечами.

– А я этого никогда не отрицал. Но от твоего ухода жизнь не остановилась. И ты вредишь только самому себе, когда отказываешься от того, что могло бы быть твоим. А уж если говорить о твоих руках… Почему о тебе заботится эта женщина? Да потому, что ей нужен твой труд. Так в чем разница? Только в том, что от меня ты можешь получить больше.

Подъехала машина Розы, но старик даже не повернул головы.

– Колли! – закричала Роза. – С кем это ты?

Альберт смотрел ему в глаза.

– Парень, я не вернусь. И умолять тебя не стану. Но если одумаешься, ферма будет тебя ждать.

На протяжении всего разговора Надин не вымолвила ни единого слова. Заговорила она лишь тогда, когда Дьявол забрался в кабину. В глазах ее стояли слезы.

– Колли, я по тебе скучаю. Ты был единственным живым существом на старой ферме. А девочка расплакалась, когда я сказала ей, что ты ушел. Я встретила их с матерью в городе. Ее отца с ними не было. Она, должно быть, уговорила мисс Дебору, и та позволила ей подойти ко мне и спросить, где ты. Колли, возвращайся домой.

Он смотрел вслед отъезжающему грузовику. Роза стояла рядом и смотрела на него.

– Значит, это твоя семья, – проговорила она после долгого молчания.

Его семья. Может, и так, хочется ему того или нет. Он принадлежит им, с ними ему известно, кто он.

Несколько дней спустя борьба, которую Колли вел с самим собой, была окончена. В ту ночь Роза удержала его. Она без слов знала, как он намерен поступить.

Когда она проснулась, Колли уже не было.

Дьявол спокойно сидел на веранде своего дома и смотрел на приближающегося Колли. Тот поднялся и встал перед дедом.

– Слушай, старик, – резко сказал он. – Я буду работать на тебя, буду выполнять твои поручения. Но только по тем причинам, о которых ты мне говорил. Я буду с тобой ради собственной выгоды. Рабом твоим я не стану.

– Справедливо.

В тот вечер старик положил на кровать Колли нечеткую фотографию. На ней был изображен темноволосый и темноглазый мужчина, обнимающий смеющуюся девушку. Молодые, счастливые, они стояли на зеленой траве в ясный летний день.

– Ее звали Коллин, а может, и нет. Про людей этого сорта ничего нельзя сказать наверняка. Она придумала тебе имя, но я его позабыл. Свидетельство о рождении тогда оформлено не было, а Чарли всегда называл тебя Колли, наверное, помня о ней. Не знаю, откуда она явилась. Думаю, ей было семнадцать или восемнадцать лет. Куда она уехала отсюда, я знаю: в Техас. И еще я знаю, что ее уже нет на свете.

Колли вгляделся в смутные лица на снимке, потом отложил фотографию.

– У меня будет собственный дом, – сказал он вполголоса, но Дьявол услышал его и понял.

– Что ж, начинай. В маленьких городах всегда есть подводные течения. В таких городках люди съедят тебя, стоит только дать слабину. Не обращай на них внимания, иди своим путем, и тогда они будут лизать тебе руки. Пора тебе решать, как жить и кем быть.

– Люди на реке зовут тебя Большим человеком, – отчетливо сказал Колли, глядя прямо в черные глаза Альберта.

– Да, и так тоже, – сухо отозвался старик.

– Когда-нибудь так станут называть меня.

Эти слова прозвучали как клятва, данная, впрочем, не деду, а самому себе.

– Хочешь занять мое место, парень? Думаешь, ты уже вырос? – Но в голосе Альберта почему-то не было гнева. А было в нем скорее странное удовлетворение. – Что ж, вперед… если хватит сил.

Глава 7

– Ты куда-то собрался, дорогой?

Колли вздрогнул и чуть не отскочил от открытого чемодана, лежавшего в изножье кровати. Рейчел Хардинг, длинноногая, красивая, томная, стояла, прислонясь к дверному косяку, и смотрела на него.

Колли мысленно выругался. Однако досада не отразилась на его лице.

– Рейчел, что это ты делаешь в Нэшвилле?

Может быть, его приветствие нельзя было назвать исключительно галантным, но он провел с дядей едва ли не двадцать четыре часа, а столь продолжительное пребывание рядом с Джеймсом всякий раз приводило его в отвратительное настроение. Джеймс держался высокомерно, всячески подчеркивая свое превосходство над племянником. Даже безжалостная грубость деда раздражала Колли куда меньше.

– Так не здороваются с дамами, – пропела она и прошла в комнату с грацией опытной светской львицы. Ее руки легли на плечи Колли, погладили его по груди и скользнули за пояс джинсов. – Я услышала, что ты отправился в большой город, вот и приехала вслед за тобой. – Через его плечо она бросила взгляд на чемодан, в который он уже успел побросать одежду. – Похоже, я появилась некстати. Что ж ты мне не позвонил и не сказал, что ты в «Шератоне»? Мы могли бы всю ночь провести вдвоем. Колли, мы с тобой так давно не занимались любовью…

Она склонила голову на его грудь, и он сделал самую естественную вещь на свете: обнял ее и слегка прижал к себе.

– Я был с дядей Джеймсом, – неохотно признался он. – Представляешь себе, в каком я был настроении? Я бы тебе не понравился.

Рейчел подняла голову и дотронулась до складки возле уголка рта Колли.

– Тогда давай я подниму тебе настроение, – весело предложила Рейчел. – У меня в Нэшвилле есть друзья. Мы сегодня приглашены в Белль-Мид. Поехали со мной! И забронируй здесь номер еще на одну ночь. И мы в этом номере еще раз попируем, уже наедине, а? Между прочим, тут очень уютно. – Оценивающим взглядом она обвела мебель, обитую бледно-голубой тканью. – Колли, ты не пожалеешь.

Она теснее прижалась к нему. Колли опустил руки и слегка отстранился от нее.