Игра титанов - Казаков Дмитрий Львович - Страница 39

– Ясно. Ты отвергаешь меня потому, что я была рабыней. Зря я тебе это рассказала.

– Нет, не так. – Он открыл глаза и посмотрел на лиафри – темный силуэт, опущенная голова, руки обнимают колени. – Я понимаю, что это больно и обидно… что ты даже можешь возненавидеть меня, но я…

Тут Олен окончательно запутался и махнул рукой.

На той стороне реки что-то негромко клацнуло, и Рендалл вместе с беспокойством ощутил и огромное облегчение. Возник благовидный предлог отвлечься, как-то уйти от тягостного разговора. Он резко повернулся, одновременно хватаясь за меч, и вгляделся во тьму.

Там, где угадывался берег, вспыхнули две золотистые точки. Их отражение появилось в воде.

– Это еще что? – спросила Хельга.

– Рыжий?

– Мяу, – ответили с той стороны реки, и оцилан засветился весь целиком, от кончика усов до хвоста.

Стало видно, что он похудел, а шерсть на впалых боках местами облезла.

– Вот бродяга, вернулся, – проговорил Олен, чувствуя, насколько ему все эти дни не хватало четвероногого друга. – Чего замер? Иди сюда.

Но Рыжий с независимым видом побродил по камням, изобразил, что его очень заинтересовал один из них. И только потом собрался в комок меха и прыгнул. Мелькнуло пузо, поросшее более светлой шерстью, и оцилан мягко приземлился около самого берега.

Еще немного померцал и погас.

– Мяу… – Под руку Олена ткнулось теплое и мохнатое, и пришлось гладить кота по спине, чесать за ушами.

Тот лежал на земле и довольно урчал.

А Хельга, к облегчению Рендалла, не пыталась возобновить разговор.

До самого утра просидели в тишине. На рассвете прошел короткий дождь, и небо начало очищаться.

– Ну что, пора их будить? – спросил Олен, когда из-за гор на востоке брызнули первые солнечные лучи.

– Пора, – кивнула девушка.

Харальд вскочил, едва заслышал шаги, Юрьян поднялся чуть медленнее. Удивленно вытаращил глаза, увидев Рыжего.

– Ничего, сегодня выберемся в населенные земли, – сказал Харальд, когда после завтрака, состоявшего из одной воды, они двинулись в путь, – поедим нормально, переночуем под крышей…

Скальд прочувствованно вздохнул.

Через несколько миль горы и в самом деле закончились, превратились в пологие холмы. Иззубренные хребты, неприветливые, словно пьяные гномы, остались за спиной.

Отдельные рощи вскоре срослись в настоящий лес, а бук уступил место сосне и можжевельнику.

– Почти как дома, – проговорил Олен, вдыхая напоенный ароматом хвои воздух. – Около Заячьего Скока…

Рыжий мяукнул, показывая, что тоже скучает по тем местам.

Вышли на дорогу, на протянувшийся с востока на запад проселок с оставшимися после дождя лужами. Обочины его густо поросли высоким кустарником с овальными листьями и бледно-розовыми цветами.

Около них гудели пчелы, махали крыльями белые полупрозрачные бабочки.

– Куда пойдем? – спросил Юрьян и, неожиданно вздрогнув, принялся озираться.

В тот же момент Рыжий застриг ушами, а Олена посетило очень знакомое ощущение – мерзкая, сосущая под ложечкой тошнота, чувство, что внутри задвигалось нечто скользкое…

Где он его испытывал ранее, вспомнить не смог. Похоже, что в Алионе, на Теносе или даже ранее.

– Море на западе, значит, и нам туда. – Харальд, судя по всему, ничего не почувствовал. – Шустрый, ты чего?

– Показалось, что в спину кто-то смотрит, – отозвался сиаи, настороженно оглядываясь. – Да, показалось…

Тошнота оставила Рендалла так же неожиданно, как и появилась, да и оцилан успокоился.

– Бывает…

Треснула ветка, и гнусное ощущение вернулось с новой силой. Не соображая, что именно делает, Олен выхватил ледяной клинок. Махнул перед собой. Брякнуло, на дорогу свалился метательный нож странной формы – с двумя торчащими в разные стороны лезвиями и рукоятью между ними.

– Сарех… – прошептала Хельга.

– Вот еще один. – Харальд отступил в сторону, и точно такой же нож с противным стуком воткнулся в дерево.

А потом события понеслись со скоростью урагана. Рыжий оскалился и сделался больше почти вдвое. Юрьян завопил что-то нечленораздельное, а из кустов выскочило существо ростом не менее семи локтей.

Оно напоминало вставшего на задние лапы кота, и было с ног до головы покрыто светлой шерстью. Яростно сверкали черные глаза, на затылке моталась грива, похожая на львиную. Бедра прикрывала повязка из серой ткани, покрытой красно-белым орнаментом, на запястьях топорщили шипы браслеты.

А в лапе была здоровенная палица, усаженная коническими шишечками.

– Воййуурр! – заорало существо и ринулось на Олена.

– Ой… – Тот с трудом ушел от нацеленного в голову удара, второй отбил и ощутил, как заныла от боли рука.

Обладатель набедренной повязки оказался сильнее медведя.

Рендалл атаковал сам, но успеха не достиг. Был вынужден отступить. Краем глаза отметил, что в бой вступили и спутники. Врагов оказалось около полудюжины, и один из них, одетый в рубаху и штаны, остался за спинами прочих.

Стоял на месте, делал перед лицом какие-то пассы, а над головой его клубилось темное облачко.

– Зараза… – Тут Олен вспомнил, где и когда испытал ту самую мерзкую тошноту.

В первый раз – в поселке орков, в вывернутом наизнанку мире, когда сошелся в бою с учеником Харугота Безарионского. И второй – на острове Тенос, столкнувшись с его же выкормышами.

И это означало, что перед ними колдун, использующий силу Тьмы.

Харальд, похоже, осознал это быстрее всех. Он попытался прорваться к магу, но двое лохматых воинов загородили ему дорогу. Один получил рану в горло, но даже не пошатнулся. Вновь закричал Юрьян и, глянув в его сторону, Рендалл увидел, что клинок скальда сломан ударом палицы.

Колдун победно оскалился, тьма над его головой стала гуще, в ней заплясали искры. Но тут рядом появился Рыжий, прыгнул вверх. Острейшие когти полоснули по глазам, хлынула кровь. Маг зашатался, а мрак пополз вниз, окутал его голову, словно одеяло.

Оцилан успел спрыгнуть в последний момент. Колдун завопил, дико, пронзительно.

– Один готов! – заорал Харальд, когда стало видно, что голова лохматого мага начала таять, размываться, точно рисунок углем, попавший под дождь.

Обезглавленное тело свалилось наземь, а облако мрака исчезло без следа.

Олен отразил еще одну атаку, лезвие его меча возмущенно заскрипело под тяжестью огромной палицы. Хельга ухитрилась сразить своего противника и ринулась помогать Юрьяну.

Тот отскакивал, уворачивался, отступал, но долго это продолжаться не могло.

Харальд быстрым выпадом добил раненного в горло и обрушил на второго настоящий вихрь из ударов.

– И тебе достанется, – просипел Рендалл, готовя собственную атаку. – Подожди. Вот-вот, сейчас…

Позволил инерции удара увлечь противника. Сам ткнул в открывшийся бок, коротко, без замаха. Ледяной меч прорезал густую шерсть, вошел в плоть. Но даже с такой раной лохматый воин не остановился, попытался замахнуться, но не сумел и повалился на спину.

Олен развернулся, готовясь поддержать Хельгу или Харальда, но понял, что его помощь не нужна. Последний оставшийся в живых враг отбивался сразу от двоих, а со спины к нему подкрадывался Рыжий.

Олен услышал шорох, а затем понял, что не может двигаться. Тело отказало, как тогда, во время боя с посланцем Харугота.

– Вот и он, ради кого весь переполох, – проговорил кто-то на языке кивагор со странным рычащим акцентом.

Замерла Хельга с занесенным для удара мечом, на лице Юрьяна застыла гримаса удивления. Рыжий повис, едва касаясь земли одной лапой, и даже Харальд остановился, хотя и с небольшой задержкой.

– Стой, – проговорил тот же голос, и последний оставшийся мохнатый воин, покрытый кровью из многочисленных ран, опустил палицу. – Вразуми меня Госпожа, если я знаю, откуда взялась столь занятная компания. И столь умелая в обращении с оружием…

Послышались мягкие шаги, и в поле зрения Олена появились еще трое лохматых чужаков в штанах и рубахах. Они были несколько ниже тех, что носили оружие, зато казались шире в плечах.