Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

История советской литературы. Воспоминания современника - Леонов Борис Андреевич - Страница 35


35
Изменить размер шрифта:

168

— Однажды, — рассказывал Василий Петрович Росляков, — мы шли с Павлом Филипповичем Нилиным по Дому литераторов. Вижу у окна в фойе стоит Семен Шуртаков, с которым мы недавно ездили в Германию по приглашению тамошних писателей.

Спрашиваю Нилина, знаком ли он с Семеном Ивановичем Шуртаковым. Нет, отвечает, не знаком.

— Так давайте же я вас познакомлю.

Подвожу Нилина к Шуртакову и представляю:

— Вот познакомьтесь, Павел Филиппович, это Семен Иванович Шуртаков.

— Очень, ваще, рад. Сегодня, ваще, у меня именины сердца. Лично познакомился с самим Семеном Ивановичем Шуртаковым!..

У нас ведь в литературе нынче, ваще, как? Сартаков, Баруздин и сразу Шуртаков! Ваще очень, очень рад…

169

Поэт Владимир Кириллович Карпеко многожды рассказывал самые разные истории из своей литературной жизни. В частности, запомнился его рассказ о том, как Михаил Аркадьевич Светлов публично заявил, что о нем, о Владимире Карпеко, еще Александр Блок писал. Удивленной аудитории Светлов сказал:

— Ну, как же?! Неужели не помните:

Ночь, улица, фонарь, Карпеко.

Карпеко, улица, фонарь…

На сей раз Владимир Кириллович вспомнил про поэтический вечер в Твери, тогдашнем Калинине.

В одном из самых больших залов города собралась огромная толпа любителей поэзии.

Когда на сцену вышли приехавшие из Москвы поэты, и когда жаждущие с ними встречи молодые люди не узрели среди вышедших Евгения Евтушенко, заявленного в афише, они тут же стали скандировать: «Евтушенко давай!», «Евтушенко давай!»

Владимир Карпеко вышел из-за стола «президиума» к краю сцены и начал читать:

Обидели.
Беспомощно мне, стыдно.
Растерянность в душей моей
не злость.
Обидели усмешливо и сыто.
Задели за живое.
Удалось…

Но публика продолжала требовать: «Евтушенко давай!»

Тогда он вновь стал читать:

Я был жесток.
Я резко обличал,
о собственных ошибках не печалясь.
Казалось мне —
людей я обучал
как надо жить,
и люди обучались…

А голоса вновь: «Евтушенко давай!»

Владимир Карпеко выдержал паузу и сказал:

— Так это же все — Евтушенко!

И зал затих. Вечер поэзии начался…

170

Писатель-сатирик Владимир Поляков, автор сценариев известных кинокомедий «Мы с вами где-то встречались» и «Карнавальная ночь», вспомнил, как в детстве его родители мечтали сделать из него музыканта.

Когда ему было шесть лет, мама сказала:

— Володя, ты должен брать уроки музыки. С завтрашнего дня с тобой будет заниматься известный композитор Майкапар.

Ответные слезы не спасли Володю.

На следующий день в их доме появился пожилой дядя в пенсне, с узкой бородкой. Это и был известный композитор Майкапар.

Володю усадили на табуретку перед пианино.

Севший рядом с ним на стул композитор спросил:

— Ты любишь музыку?

— Люблю…

— А что ты любишь из музыки больше всего? — поинтересовался Майкапар.

— Я чистосердечно признался, — улыбнулся Владимир Поляков, — что люблю больше всего «По улицам ходила большая крокодила».

— Мда… — Композитор задумался. Потом произнес: — А теперь проверим твой слух.

Он стал ударять пальцем по клавишам, а от меня требовал, чтобы я голосом воспроизводил ему нужную ноту. Когда я это делал, композитора буквально передергивало.

Наконец, он спросил у мамы:

— А сколько лет вашему мальчику?

Мама тут же откликнулась:

— Шесть… В этом возрасте Моцарт уже сочинял прекрасную музыку.

— Учтите только, что это был Моцарт, — тактично уточнил Майкапар.

— Но дело же не в фамилии, — сказала мама.

Больше композитора Майкапара Владимир Поляков в жизни не встречал…

171

Сергей Владимирович Михалков вспоминал о том, как они, сотрудники редакции газеты Южного фронта «Во славу Родины» — Владимир Поляков, Илья Френкель и приехавший к ним из Москвы Борис Горбатов оказались в Одессе в гостинице «Лондонской». Тут они встретили знаменитого автора «Трех толстяков» Юрия Карловича Олешу, который сразу заявил им, что ему необходимо идти на фронт.

— Так вы уже на фронте, — сказал ему Борис Горбатов.

Кто-то предложил Олеше идти к ним в редакцию газеты.

— Я хочу написать о Буденном… Он ведь сейчас здесь, — предложил Олеша.

— Это здорово. Пишите срочно. Через день дадим в номер, — загорелся Борис Горбатов.

— А как тут жизнь, в гостинице? — поинтересовался Михалков.

— На весь коридор двое жильцов — Паустовский и я. Живем, как королевские особы, — ответил Олеша, запахивая легкое пальто. В нем было прохладно.

Товарищи достали ему настоящую армейскую шинель. Она ему была велика. Большеголовый, невысокий, в шинели он выглядел довольно странно. И, наверное, подозрительно. Потому как приметивший его на улице какой-то пацан закричал:

— Смотрите, шпион!

Олешу задержали.

И неизвестно, что бы произошло со «шпионом», если бы не сотрудники редакции, которые выручили Юрия Карловича.

В знак благодарности за «спасение» Олеша вскоре принес в редакцию обещанный очерк о Буденном…

172

Жил в Москве замечательный артист, знаток книги и писатель Николай Павлович Смирнов-Сокольский. Одной из самых его интересных книг были «Рассказы о книгах», куда он включил воспоминания о его собирательской деятельности, о его дружбе с великими и малыми людьми, страстью которых также была любовь к книге.

В студенческие годы я нередко бывал на его выступлениях и слушал не только его особые, неповторимые фельетоны, в основе которых опять же чувствовалась опора на великую литературу, но и его общение с ушедшими и живыми классиками.

Бот один из таких рассказов Николая Павловича, услышанных и записанных мною по памяти…

Он дружил с поэтом Демьяном Бедным — Ефимом Алексеевичем Придворовым, автором до сих пор известной песни «Проводы», написанной в 1919 году.

В основе их дружбы было служение сатирическому цеху в литературе и на эстраде. И, конечно же, любовь к книге. Демьян Бедный был исключительным знатоком старой книги, его библиотека считалась лучшей у самых избранных библиофилов.

Так вот однажды Николай Павлович пришел к Бедному посоветоваться, стоит ли ему покупать книгу Радищева «Житие Ушакова» в издания 1789 года.

После продолжительной паузы Бедный спросил:

— Где это тебе предлагают Радищева?

— В Лавке писателей, — ответил Николай Павлович. — Только вроде дороговато просят. Это же не «Путешествие из Петербурга в Москву»?!

Так как, — уточнил Смирнов-Сокольский, — стоит покупать или нет?

Ничего не ответил поэт…

Наутро Николай Павлович «созрел»-таки и решил купить книгу Радищева. В полдень он появился в Лавке, но был крайне удивлен: книгу уже продали.

— Кому? — поинтересовался он.

Оказалось, что с раннего утра возле Лавки писателей дежурил Демьян Бедный. И как только магазин открылся, он тут же купил «Житие Ушакова».

Спустя несколько часов Бедный выговаривал расстроенному Смирнову-Сокольскому:

— Может быть, я поступил нехорошо, не совсем этично. Но собиратель, который смеет советоваться, брать ему «Житие Ушакова» Радищева или нет, не имеет права обладать этой книгой…