Гардарика (историческая сказка) - Чудинова Елена В. - Страница 6

- Его сын был Эдмунд, - переспросил я. - Но ведь…

- Да, Этельред Неповоротливый был мне дед, - Эдвард вздохнул. - Мы поклялись в дружбе, зачем мне скрывать от тебя правду? Но поверь, отец мой, избранный народом, покуда Этельред прятался в городе Кане у норманнов, смыл грехи Этельреда и своей бабки! Он как лев кинулся на Канута, сына Свейна, что правил данами, и дал ему семь сражений. Он теснил и теснил завоевателей, за что и был прозван Железнобоким. Меня же зовут так в память об отце, я покуда ничем не заслужил прозванья. Канут отступал по нашей земле все ближе и ближе к воде, что принесла его к нам. Боясь, что скоро для него не останется и пяди британской земли, он подослал к отцу отравителей. Мать и отец мои умерли в одночасье. Незадолго до этого злодеяния умер в Нормандии и дед, оставивши двух сыновей - Эдварда и Элфреда. Не хочу назвать их дядьями своими, ибо они рождены от брака, свершенного при живой жене. И вот, что надумал коварный злодей Канут. Он предложил Эмме свою руку.

- Дабы сесть в Англии?

- Увы. Взамен он пообещался ей, что сделает наследниками своими в нашей земле ее сыновей. Конечно, он ей лгал, лелея мечты о благополучии собственного сына, дана. Но их желания до поры совпадали. И вот злокозненная чета прибыла на благословенный наш остров. Не было в живых моего отца, некому было дать отпор. Вот уж поселились они в наших палатах. С малых лет я день изо дня жестоко дрался с Эдвардом Подкидышем и Элфредом, защищая себя и сестру, хоть оба и были старше нас. Но в младенчестве сделался я разумен, ибо людская злоба помогает взрослеть. Эмма желала моей смерти - я знал это с трех годов. Еще бы, я стоял, по ее беззаконному мненью, между ее старшим сыном и столом. Однако ж не все даны - язычники, средь них много добрых христиан. Один из таких, именем Вальгар, был мне дядькою. Он и увез меня подальше от Британии, Дании и Нормандии. А вскоре после Канут прогнал прочь Эмму - она уж не была ему нужна! Свободный и от меня, и даже от сыновей Эммы, он объявил наследником своего сына. Так он и царит с той поры, и терзает мой народ.

Воистину, судьбы наши совпадали самым удивительным образом! В ответ я рассказал князю Эдварду о своих злоключеньях, утаив только, сам не зная почему, все, что касалось ведовства.

После долгого и жаркого спора, мы пришли, наконец, к одному решению: я должен был ехать за подмогой к Великому князю. Не один век княжество мое стережет Степь… Неужто Ярослав откажет мне? Князь Эдвард вызвался ехать со мной. Решено было выступить в путь с утра. Правда, я уже несколько часов как чувствовал себя не совсем здоровым: вероятно из-за ожога меня то знобило, то кидало в жар, а голова была тяжелой, будто налитая свинцом. Но я умолчал об этом: мне не хотелось терять времени.

Глава четвертая

Мы выехали на рассвете. Князь Эдвард сказал мне, что до Киева не более полусуток пути. Ему не хотелось брать с собой провожатых, я не настаивал.

Дорога вилась холмами душистого соснового бора.

- Взгляни, rex, - Эдвард Эдмундович показал рукой, - в той стороне лежит дивной красоты озеро, скрытое лесом. Вода его напоминает серебро, а у берегов - сплошь растут белые лилии. Я называю его Озером слез, как называлось то озеро, владычица которого дала Мерлину и Артуру волшебный меч…

- Я тоже очень люблю эту историю… До чего здорово иметь волшебный меч, как у Артура! А помнишь ли, князь Эдвард, как Артур, когда умирал, велел рыцарю Борсу бросить меч обратно в озеро?

- Кто же еще мог владеть этим мечом?! После смерти Артура место его было только снова в озере, у озерной владычицы. Скажи, rex, а в ваших озерах есть озерные девы?

- Они называются у нас русалками, - и я отер со лба пот: несмотря на нежаркую утреннюю пору, я едва держался в седле, и за последний час не раз сожалел о том, что не отложил на день путешествия в Киев.

- Русалки… Не золотого ли цвету у них волосы, - негромко и задумчиво проговорил князь Эдвард. - Но что с тобой?! Ты бледен как снег, rex Влэдимэр!

- Пустое, Эдвард Эдмундович! Я утомлен немного… - больше всего мне хотелось упасть тяжелой головой на холку коня, я усилием воли не давал себе клониться вперед…

- Спешимся, rex! Тебе надобен отдых!

Голос князя Эдварда донесся до меня как будто издалека. Словно мутная пелена закрыла белый свет от моих глаз, и я почувствовал, что поводья выскальзывают из моих рук.

…

Сквозь дрему мне слышался колокольный перезвон: звучный, многоголосый, казалось, он шел отовсюду… Золотой звон, золотой солнечный свет… Свет падал мне в лицо, струясь через окно широкими радостными лучами. «Звонят к утрене», - подумал я.

Какой золотой звон…

…Когда я проснулся был уже день.

Стыдно так долго спать! Но так не хочется поднимать голову от подушки… До чего странные снились мне сны!

Не хочется вставать… А все-таки что-то в снах этих привиделось неспроста… Князь Глеб действительно замышляет против меня злое…

Все же пора подниматься, почему меня не будил никто до сих пор?

Но увы мне! Окончательно открыв глаза, я понял, что нахожусь не в палатах дворца моего Ведова, как показалось мне в полусне…

В горнице, которую я увидел, мне никогда не доводилось бывать прежде. Была она просторной, убранной красиво и богато: ковры на полу, светлое резное дерево, стол и лавки - крыты малиновым аксамитом, множество привозных вещей темного китайского лаку, кости…

Мой меч, моя кольчуга и платье - сложены на лавке.

У наполненного водой медного рукомойника - льняное полотенце, вышитое красным шелком, душистое византийское мыло…

Кому принадлежит гостеприимный этот кров?

Я наскоро умыл лицо, поспешно оделся, расчесав волосы, скрепил их, по своему обыкновению, серебряным ободком, и отворил дверь…

Человек, сидевший в соседней горнице с книгой в руках, поднял голову.

- Ты долго спал, rex Влэдимэр, - произнес он негромко.

Это был Эдвард.

- Где мы находимся, Эдвард Эдмундич? - спросил я, недоумевая.

- При дворе Малескольда. Мы в Клеве, золотом сердце Гардарики…

- В Киеве?! - Я поспешно подошел к окну. Сквозь светлую слюду видны были горящие на солнце золотые купола… Теперь мне понятен стал слабый, но непрерывный шум, который доносился откуда-то снаружи, это был гул многолюдных киевских улиц. Золотое сердце Гардарики…

Но радость моя исчезла в тот же миг.

- Ты занедужил от сильного утомления, rex Влэдимэр. Моя вина - надобно было уговорить тебя отдохнуть день-другой прежде, чем выступать в путь… К счастью, вовремя подоспел твой телохранитель, он и помог мне перевезти тебя в Киев.

- Мой телохранитель?!

- Да… Видать, ты не совсем еще здоров, rex, - засмеялся Эдвард Айронсайд.

- Эдвард Эдмундович, князь Ярослав Владимирович ждет тебя к себе, и спрашивает о здравии князя Владимира Ростиславича. - В дверях стоял высокий широкоплечий отрок с открытым приветливым лицом.

- Не замедлю быть. Отдыхай, rex Влэдимэр, - улыбнулся мне Эдвард и вышел в другую дверь.

- Спасибо за заботу Великому князю, - ответил я отроку. - Я нуждаюсь только в отдыхе.

Но в дверях я задержал его неожиданной для меня самого просьбой.

- Постой-ка! Пришли ко мне… моего телохранителя.