Сумерки героя - Геммел Дэвид - Страница 42

— Пора умирать, — тихо сказал человек.

Ниаразз едва успел расслышать эти слова: человек повернулся, и что-то темное вылетело из маленького предмета в его правой руке.

У бесхи не осталось времени, чтоб покинуть плотскую оболочку и даже чтобы излить в крике жалобу на жестокую несправедливость подобной участи.

Стрела раздробила ему череп и вошла в мозг.

Тело исчезло мгновенно, но черный плащ еще парил на ветру, легкий, как былинка. Нездешний поймал его.

Четверо оставшихся кралотов внезапно вспыхнули, как факелы, и превратились в пляшущие над камнями искры. Они померцали еще несколько мгновений, а потом угасли.

Плащ казался нематериальным и переливался в пальцах у Нездешнего, как вода. Но самое странное случилось, когда Нездешний попытался рассмотреть его. Взгляд уходил в сторону, прилипая к камням или к собственным рукам, и никак не желал сосредоточиваться на плаще.

— Туман надвигается! — крикнул Шардин.

Посмотрев на запад, Нездешний увидел катящуюся к нему белую стену. Скомкав плащ, он затолкал его себе за пояс и устремился туда, где сгрудились перепуганные солдаты.

— Лучникам стоять на месте! — крикнул герцог, обнажив свой длинный меч.

Элдикар Манушан взобрался на выступ стены и протянул навстречу туману правую руку ладонью вперед. Звучный голос мага начал выпевать какие-то слова, туман замедлил свое движение. Кисуму стал рядом с Нездешним, держа наготове сияющий меч. Нездешний взглянул на него. Раджни казался совершенно спокойным. Священник Шардин примостился позади них.

— Может, помолитесь? — обернулся к нему Нездешний. Шардин заставил себя улыбнуться.

— Мне кажется, это не тот случай, чтобы проявлять лицемерие.

По мере приближения тумана становилось все холоднее В голосе поющего Элдикара слышались уверенность и сила. Князь Арик, тоже обнажив меч, занял место рядом с герцогом и его воинами. Уцелевшие лучники ждали с натянутыми тетивами.

Туман остановился перед магом и стал обтекать его с обеих сторон. Элдикар, продолжая петь, вдруг дрогнул и чуть не свалился со стены. Пение умолкло, и туман тут же накрыл его. В тот же миг Нездешний увидел, как чья-то лапа рванула когтями грудь Элдикара, а правая рука мага отделилась от туловища.

— Вот тебе и вся магия, — молвил Серый Человек.

Кисуму, прыгнув вперед, коснулся тумана своим мечом, голубая молния прорезала мглу. Над маленьким раджни нависла громадная белая фигура, и Нездешний выстрелил ей в глаз. Великан отшатнулся, Кисуму что есть мочи рубанул его по груди, а затем отмашкой раскроил ему шею.

Камни обрастали льдом. Туман продолжал прибывать. Нездешний передвинулся за спину Кисуму, к Шардину. Отовсюду слышались крики и хруст костей — это ледовые гиганты расправлялись с солдатами герцога.

Перед Нездешним вырос из земли белый змей. Удар короткого меча едва оцарапал кожу на плоском черепе. Кисуму рассек чудищу шею, задев при этом своим клинком меч Нездешнего. Тот тут же зажегся голубым светом, и туман отступил. Нездешний на миг застыл, вытаращив глаза на свой светящийся меч.

— А волшебство-то передается! Теперь у нас есть шанс. Надо прорываться к герцогу.

Кисуму сразу понял его, и оба, сопровождаемые священником, ринулись в туман, где слышались звуки битвы. Кисуму, срубив еще одного великана, перелез через низкую стенку. Герцог и несколько солдат в тяжелых доспехах отважно бились с врагом. Кисуму коснулся своим мечом герцогского, и голубое сияние передалось длинному клинку. Туман откатился немного назад. Кисуму быстро переходил от воина к воину, заряжая мечи светлой магией.

Из тумана донесся слабый голос Элдикара Манушана, который снова завел свою песнь. Пение становилось все громче и громче, и туман начал отступать, уменьшаясь, пока не сжался до величины большого валуна.

Элдикар, не прекращая петь, простер правую руку, и туманный шар поплыл к нему. Маг подкинул шар в воздух. Сверкнул ослепительный белый свет, раздался гром — туман исчез бесследно.

Нездешний убрал меч в ножны, вперив в мага тяжелый взгляд. На Элдикаре не осталось ни царапины, только правый рукав был оторван и камзол располосован на груди, но крови на одежде не было.

Герцог снял обледенелый шлем и бросил наземь.

— Молодцом, маг. Я думал, ты убит.

— Я только упал, ваша светлость.

— Так что же, прикончили мы их?

— В это место они больше не вернутся. Я закрыл проход.

— Мы в великом долгу перед тобой, Элдикар, — сказал герцог, стиснув плечо мага, и оглядел распростертые на земле тела. Тридцать человек погибли и еще двенадцать были ранены. — Проклятие, мы были на волосок. — Меч в руке герцога начал меркнуть и обратился в обычную сталь, блестящую при луне. — Благодарю и тебя, чиадзе, хотя жаль, что мы не знали об этом маленьком фокусе раньше.

— Я и сам не знал, — ответил Кисуму. Герцог отвернулся и занялся ранеными, которым требовалась помощь.

— Мне показалось, что вас убили, — сказал Нездешний Элдикару.

— Да, в этом нет ничего удивительного.

— Мне померещилось, что вам оторвали руку, но теперь я вижу, что это был только рукав.

— Мне повезло — да и вам тоже. Вы убили бесху, а это нешуточный подвиг. Как вам это удалось?

— Как-нибудь я вам покажу, — с холодной улыбкой ответил Нездешний.

— Нет уж, лучше не надо, — хмыкнул Элдикар. — Мы еще поговорим с вами. — Учтиво поклонившись, маг отошел и начал вместе с Шардином оказывать помощь раненым.

Нездешний постоял немного. Стало теплее, но на земле еще поблескивал лед. Поежившись, Нездешний подошел к Кисуму. Тот уже спрятал меч в ножны.

— Ты веришь в то, что они ушли насовсем? — спросил раджни.

— Кто их знает.

— Ты видел, как упал маг?

— Видел.

— Его чуть надвое не разорвали.

— Знаю.

— Выходит, жрица была права — убить его нельзя.

— Видимо так. — Нездешний, внезапно ощутив усталость, опустился на камень. Князь Арик, освободившись от доспехов, подошел к ним и предложил ему флягу с водой. Нездешний напился и передал флягу Кисуму, но тот отказался.

— В жизни не видел ничего подобного, — сказал Арик. — Я уж думал, нам конец. Так оно и было бы, если б не твой меч. Спасибо, раджни. — Кисуму поклонился. Раненый, кричавший слева от них, внезапно замолчал. Арик посмотрел в ту сторону. — Победа досталась нам дорого.

— Так оно обычно и бывает. — Нездешний резко поднялся. — Я поеду домой и пришлю за ранеными повозки. Покусанным собаками нужна неотложная помощь. Все, кто способен держаться на коне, пусть едут за мной, Мендир Син будет ждать их.

Нездешний вместе с Кисуму прошли через поле битвы к коновязи и выехали из руин.

Тучи застлали луну, когда двое всадников стали молча и осторожно подниматься по склону. Наверху небо прояснилось, но они так и не нарушили молчания. Нездешний ушел в свои думы. Если демонов вызвал Элдикар Манушан, зачем он в конце концов прогнал их? И почему они напали на него? Что-то здесь не сходилось, и он злился оттого, что не мог разрешить эту загадку. Он заново проигрывал в уме все происшедшее: вот Элдикар стоит на камне, распевая свои заклинания звучным и уверенным голосом, а туман замедляет ход и даже начинает отступать. Но затем Элдикар дрогнул, уверенность оставила его, чары развеялись, и демон вонзил в него когти. Лишь случайно открывшееся им свойство меча Кисуму спасло герцога и его людей.

Два часа спустя, так и не придя ни к какому заключению, Нездешний выехал из-за деревьев на длинную дорогу, ведущую к верхним помещениям дворца. Близился рассвет. Перед парадным входом столпилось около сотни человек. Горели факелы и фонари, а стража во главе с Эмрином выстроилась между дворцом и толпой, причем многие стражники держали мечи наголо.

Эмрин выбежал навстречу всадникам.

— Что случилось? — спросил Нездешний.

— Демоны напали на дворец, мой господин. Двое убиты, еще девятнадцать человек пропали, включая лекаря, иноземную жрицу с ее спутниками и вашего друга Мадзе Чау. Демоны появились в большой кухне, где убили Омри и одного из телохранителей герцога — Нарена, кажется.