Рыцари темного леса - Геммел Дэвид - Страница 44

Пусть сидит. Какое-никакое, а все-таки общество. — Иди сюда, серый. Погрейся.

Очередной кусок мяса лег правее. Еще ближе к костру. Волк подошел, и Лло увидел у него на боку следы недавней битвы, а на правой задней лапе — старый рубец, от которого волк прихрамывал.

— Тебе не пережить эту зиму, серый. Даже усталый заяц запросто убежит от тебя, и оленя ты не загонишь. Оставайся-ка лучше со мной.

Волк присел на задние лапы, благодарный за тепло и первую пищу, которую съел за десять дней.

Нога у него пострадала еще летом, когда бурый медведь напал на его подругу. Он вцепился медведю в горло, но густой мех помешал ему, и враг когтями распорол ему ляжку. Его подруга погибла, а рана зажила нескоро. Когда волки на зиму сошлись в стаю, между самцами, как всегда, начались бои. У него не осталось ни сил ни воли, чтобы побеждать, и его прогнали.

Он питался падалью и объедками других хищников. Потом, совсем обессилев, он учуял человека и приготовился напасть на него. Теперь он не знал, как быть. Мясо было вкусное, от огня шло тепло. Голод немного притупился, и волк лег, не сводя желтых глаз с человека.

Лло достал еще три куска мяса, два отложил в сторону, а третий стал жевать сам. Волк поднял голову, и Лло бросил ему кусок. На этот раз волк съел мясо сразу.

Немного погодя Лло улегся спать. Он не боялся, что волк на него кинется — ведь Дагда сказал, что до весны он не умрет.

Он спал без сновидений и проснулся утром от холода. Костер прогорел до углей, и волк ушел. Лло ощутил это как потерю. Он сел, поеживаясь, и раздул огонь, кладя на угли заготовленный вчера хворост. Потом набил снегом медный котелок и поставил греться, добавляя снег по мере таяния. Когда вода вскипела, он добавил в нее овса и размешал палочкой.

Слова Дагды до сих пор преследовали его. Враги собираются, и ему от них не уйти. Это не оставляет ему выбора. Он сделает то, что, согласно легенде, уже сделал: создаст войско и начнет войну.

Но каким образом? Разве кузнец способен возглавить войско?

— Начни с малого, Лло, — усмехнулся он. — Найди сперва одного человека, потом другого. В лесу полно мятежников. — Его мысли обратились к Элодану, бывшему рыцарю. Он, по крайней мере, обучен военному делу. И чародей, который помог Лемфаде, тоже может пригодиться. Лло поел овсянки, загасил костер и пошел на восток.

13

Герцог, слегка под хмельком, сидел на крепостной стене, оглядывая покрытую снегом местность. Рядом с ним стояла жаровня, но горячие угли плохо помогали против пронизывающего ветра.

Вдали темной чертой виднелся лес, а за ним герцог представлял себе море и дорогу в Цитаэрон. Рассветное небо было ясным, над башней кружили голуби. Герцог поежился и протянул руки к углям.

Три дня назад он еще надеялся, что гроза пройдет стороной, но в Макту прибыл король с тысячью всадников. Аудиенция продолжалась недолго. Когда герцог вошел в собственный чертог, справа от короля сидел Океса, а трон окружали восемь дьявольских красных рыцарей. Герцог низко поклонился Ахаку.

— Ваше герцогство доставляет нам много хлопот, — сказал король, правитель государства и командир десяти тысяч копий. Герцог взглянул королю в глаза и не нашел слов, пораженный переменой в его внешности: красными веками, белыми волосами и серым лицом. — Вам нечего сказать мне, кузен?

— Я… я в отчаянии, что огорчил вас, государь. Но возможно, полученные вами донесения преувеличивают опасность. Мы разоблачили всех тайных номадов, подати у нас собираются исправно и вовремя отсылаются в Фурболг. В чем же наша вина?

— Он спрашивает, в чем его вина, — укоризненно молвил король, обращаясь к Окесе. — Быть может, он слаб умом? — Океса с улыбкой пожал плечами, и король снова повернулся к герцогу: — Разве не из этого замка бежал мятежник Лло Гифс, сколотивший затем разбойничье войско в твоем проклятом лесу? Разве не твой приближенный, которого ты назначил распоряжаться моим приемом, оказался изменником? — Океса шепнул что-то королю на ухо. — Да, верно: еще чародей Оллатаир, которому позволили уйти. И ты не понимаешь, в чем виноват?

— Я не отрицаю, государь, что все эти… несчастья действительно имели место. Но Лло Гифс — всего лишь кузнец, убивший свою жену. Он бежал, это верно, но всех бежавших вместе с ним, кроме нескольких человек, поймали снова. Что до Эррина, Мудрейший Океса сам вывел его из себя на совете, обвинив женщину, которую тот любил.

— Номадскую суку! Кто знает, какую гнусную измену они замышляли вместе? Я недоволен тобой, кузен, но свое решение отложу на будущее, когда ознакомлюсь с положением дел в твоей провинции более подробно. Ты можешь идти.

Изгнанный из собственного чертога, герцог удалился. С тех пор король больше не вызывал его к себе. Зато две ночи назад один из слуг Окесы провел к Ахаку трех молодых селянок. Час спустя герцог, лежавший без сна, услышал страшный вопль. После этого девушек никто не видел, но из королевских покоев вынесли три мешка, которые закопали за конюшней. Герцог, украдкой пробравшись туда, запустил руку в свежевскопанную землю, нащупал маленький череп и поспешил уйти.

На следующее утро он приказал оседлать коня, чтобы, как обычно, проехаться по холмам, но его капитан сказал, что господин Океса рекомендует герцогу не покидать замка: быть может, король пожелает увидеть его.

Он оказался узником в собственной крепости. Под охраной собственных солдат. Это до сих пор не укладывалось у него в голове, как и произошедшая с Ахаком перемена. Мягкостью нрава король никогда не отличался. Шесть лет назад ходили упорные слухи, что он приказал отравить своего дядю, предыдущего монарха, но тогда Ахак находился в расцвете молодости и сил. Герцог хорошо помнил его иссиня-черные волосы и ясный взгляд. Однажды на пиру он поднял над головой двадцатигаллоновый бочонок с вином и продержал так несколько мгновений. Теперь он превратился в тень былого Ахака. Сколько ему, собственно, лет? Тридцать три, тридцать четыре? Уж верно не больше.

Угли на жаровне погасли, и герцог вернулся к себе. Ему принесли горячую воду, и он тщательно побрился с помощью серебряного зеркала, отметив появившуюся на висках седину.

Глаза на худощавом лице сидели глубоко и близко к ястребиному носу. Не красавчик. Но сильный мужчина. Он отодвинул зеркало и вытерся нагретым полотенцем.

Мятежники в лесу? Хорошо бы они там действительно были. Но шпионы докладывали ему, что легенда о Лло Гифсе — всего лишь пустые россказни. Герцог грустно улыбнулся. Будь даже легенда верна и мятежная армия захватила бы Макту, его участь от этого не стала бы лучше. Народ его ненавидит — таковы плоды отцовской науки.

«Править можно либо с помощью любви, либо с помощью страха, — говорил отец, — но страх сильнее». Эти слова себя оправдали. Сейчас, ожидая решения своей судьбы, герцог понимал, что нет в Макте человека, который помог бы ему, и мало кто прольет слезу, когда прольется его кровь.

— Прикажете завтрак, ваша светлость? — спросила девушка-рабыня, имени которой он не помнил.

— Нет. — А хороша смуглянка. Он переспал с ней как-то этой зимой, но в памяти это опять-таки не отложилось. Хорошо, что он так и не женился. Он собирался это сделать, чтобы завести наследника, но решил подождать до пятидесяти лет. Теперь, по крайней мере, хоть за семью не надо бояться.

Услышав во дворе топот копыт, он подошел к окну. Пятьсот королевских кавалеристов в черных плащах выезжали из замка, направляясь к лесу.

Герцог вызвал к себе капитана и спросил:

— Куда это они?

— Насколько мне известно, король послал их в лес, чтобы оценить, насколько сильна армия Лло Гифса.

— Нет там никакой армии. Есть только жалкие деревушки, где эти молодчики будут насиловать и убивать. Боги! Мир поистине обезумел.

Капитан промолчал, и герцог отпустил его.

— Ступай и доложи о том, что я сказал. Не сомневаюсь, что Океса вознаградит тебя за это.

Капитан с поклоном вышел, и герцог услышал, как в двери повернулся ключ.