Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Последний хранитель - Геммел Дэвид - Страница 9


9
Изменить размер шрифта:

– Так ведь же холодно, мам, – заспорил Сэмюаль. – Почему нам нельзя лечь спать у костра?

– Огонь виден за мили и мили. Ты хочешь, чтобы разбойники нас нашли?

– Так они же помогли нам сменить колесо!

– Погаси костер, паршивец! – крикнула она.

– Мальчик вскочил и принялся забрасывать пламя землей. Бет отошла к фургону и остановилась, глядя на равнину. Она не знала, существует ли Бог, но ее это не интересовало. Бог не спас ее мать от звериной жестокости человека, женой которого она была, – а уж ей самой Бог ни разу не помог. Вот жалость-то! Было бы очень приятно чувствовать, что о ее детях заботится добрый боженька, верить, что все их беды можно с упованием оставить воле Высшей Силы. Она помнила, как страшно была избита ее мать в день своей смерти, и словно все еще слышала удары кулаков, с жутким чмоканьем вдавливающихся в мягкое тело. Она смотрела, как он выволок труп на пустырь за домом, и слушала, как лопата врезалась в землю, выкапывая безымянную могилу. Шатаясь, он вернулся в дом и уставился на нее. Глаза у него были налиты кровью, руки в земле. «Теперь ты да я, и больше никого», – пробормотал он, когда напился до полного одурения. И заснул в тяжелом кресле. Кухонный нож рассек ему горло, и он умер, не проснувшись.

Бет покачала головой и подняла на звезды глаза, затуманившиеся непривычными слезами. Оглянулась на детей, расстеливших свои одеяла на теплой земле у потушенного костра. Шон Мак-Адам был неплохим человеком, но она не тосковала по нему, как они. Он очень быстро понял, что жена его не любит, но детей обожал: играл с ними, учил их, всячески опекал. И так был поглощен ими, что не заметил, насколько изменились чувства его жены – до того самого времени, когда лежал в фургоне, не в силах пошевелиться. «Прости, Бет!». – прошептал он.

«Что еще за «прости»? Отдыхай и выздоравливай!» Он проспал больше часа, потом его глаза открылись, рука задрожала, приподнялась над одеялом. Она взяла ее, сжала.

«Я тебя люблю, – сказал он. – Бог мне свидетель». Она внимательно на него посмотрела. «Я знаю. Спи. Постарайся уснуть». «Я… старался… ради тебя и ребятишек. Ведь правда?». «Перестань так говорить! – приказала она. – Утром тебе полегчает».

Он качнул головой.

«Мне конец, Бет. Я вишу на волоске. Скажи мне, прошу тебя…»

«Что сказать?»

«Просто скажи мне…» Его глаза закрылись, дыхание стало хриплым.

Она прижала его руку к груди и наклонилась поближе.

«Я люблю тебя, Шон, Люблю! Бог мне свидетель! А теперь поправляйся, прошу тебя!»

Он ушел в небытие ночью, когда дети спали. Бет некоторое время сидела возле него, но потом представила себе, как дети увидят мертвого отца… вытащила покойника из фургона и вырыла могилу на склоне… Они так и не проснулись…

Погруженная в воспоминания, она не услышала, как подошла Мэри. Девочка положила руку на материнское плечо, Бет обернулась и инстинктивно обняла ее.

– Не бойся, Мэри, деточка. Ничего не случится.

– Мне плохо без папы. Я бы хотела, чтобы мы никуда не уезжали!

– Знаю, – ответила Бет, поглаживая дочь по длинным каштановым волосам. – Только будь хотенья лошадьми, все нищие ездили бы верхом! Мы должны были уехать, понимаешь? – Она слегка оттолкнула девочку от себя. – А сейчас очень важно, чтобы ты помнила то, чему я сегодня тебя научила. Неизвестно, сколько еще мы лихих людей повстречаем, пока доберемся до Долины Паломника. И ты нужна мне, Мэри. Могу я положиться на тебя?

– Конечно, мам.

– Умница! А теперь ложись-ка спать.

Бет просидела у погасшего костра несколько часов, слушая, как ветер шуршит в травах равнины, глядя, как медленно поворачивается звездный небосвод. За два часа до рассвета она разбудила Мэри:

– Смотри не усни, девочка. Высматривай всадников, а как увидишь, зови меня.

Потом она легла и погрузилась в сон без сновидений, Ей казалось, что миновала лишь минута, когда Мэри потрясла ее за плечо, однако над восточным горизонтом поднималось солнце. Бет заморгала и провела рукой по светлым волосам.

– Всадники, ма! По-моему, те же самые.

– Залезай в фургон. И помни, что я тебе говорила. Бет зарядила кремневый пистолет и взвела оба курка, а потом, как в прошлый раз, спрятала его в складках юбки и посмотрела на всадников, ища глазами Гарри. Его с ними не было. Она перевела дух и заставила себя сохранять спокойствие. Они подскакали к фургону, и тот, которого Гарри называл Квинтом, спрыгнул с седла.

– А теперь, курочка, – сказал он, – мы получим то же, чего попробовал старина Гарри.

Бет подняла пистолет. Квинт остановился как вкопанный. Она спустила один курок. Пуля ударила Квинта в лоб над переносицей и пронизала его череп. Он повалился на землю, из раны забила кровь, и Бет шагнула вперед.

Внезапный грохот напугал лошадей, всадники еле с ними совладали, а лошадь Квинта, оставшаяся без седока, унеслась галопом через равнину. В наступившей тишине разбойники уставились друг на друга.

Голос Бет хлестнул, как кнут;

– Шлюхины отродья, выбирайте! Либо уезжайте, либо умрите! И побыстрее! Я начну стрелять, когда замолчу!

Поднятый пистолет нацелился на ближайшего.

– Э-эй, хозяйка! – заорал он. – Я уезжаю!

– Со всеми нами ты, сука, не справишься! – зарычал другой и пришпорил лошадь. Но в фургоне раздался оглушительный грохот, и разбойник с размозженной головой вылетел из седла.

– Убедились? – спросила Бет. – Чтоб я вас больше не видела!

Оставшиеся трое, подобрав поводья, уже неслись прочь галопом. Бет подбежала к фургону, схватила рожок с порохом и зарядила пистолет. Мэри выбралась наружу с обрезом в руках.

– Молодец, Мэри, – сказала Бет, забивая пыж следом за пулей и зарядом.

Она взяла обрез и прислонила его к фургону, а потом крепко обняла дрожащую девочку.

– Легче, легче! Все хорошо, пойди сядь на козлы, не гляди на них.

Бет подвела девочку к передку фургона и помогла ей влезть на козлы, а затем вернулась к мертвецам. Расстегнула пояс с пистолетами на теле Квинта и затянула его на собственной талии, затем обшарила труп в поисках пороха и пуль. Нашла кожаный мешочек с капсюлями и отнесла его в фургон, потом сняла пистолет с другого трупа и спрятала его за козлами. У Шона Мак-Адама не было денег на пистолет с вертящимся барабаном, и вот теперь целых два таких!

Бет запрягла волов, потом подошла к лошади второго разбойника, гнедой кобыле, и неловко забралась в седло. Она неуверенно подъехала к Мэри.

– Бери вожжи, деточка. Пора в путь!

Сэмюэль влез на козлы рядом с Мэри и ухмыльнулся до ушей:

– Мам! Ты прямо настоящий разбойник! Бет улыбнулась ему, потом перевела взгляд на Мэри. Девочка смотрела прямо перед собой неподвижным взглядом, лицо у нее было совсем белым.

– Бери же вожжи, Мэри, черт дери!

Девочка вздрогнула и отвязала их от тормозного рычага.

– Трогай! – Мэри дернула вожжами, а Бет подъехала к первой паре волов и хлопнула правого по крестцу. Высоко в небе уже кружили стервятники.

8

Нои-Хазизатра добрался до кольца древних камней за час до зари. Укрывшись между деревьями, он озирался, не увидит ли стража, однако вокруг, насколько он мог судить, не было никого. В ярких лучах луны он несколько раз прочитал слова на пергаменте, заучивая их. Затем, крепко сжимая в кулаке Камень, выбежал из-за деревьев на открытое пространство перед кольцом.

Тут же раздался пронзительный свист. К нему метнулись тени, и женский голос закричал:

– Живым! Взять его живым!

Нои рванулся внутрь кольца – высокие серые монолиты словно сулили спасение. Перед ним выскочила рептилия в черной броне, и могучий кулак Нои нанес по треугольной морде сокрушительный удар. Кинжал повалился в траву. Перепрыгнув через распростертое тело, Нои оказался в тени камней. Оглянувшись, он увидел других бегущих к нему рептилий. Он поднял руку и крикнул:

– Баррак найзи тор леммес!

Перед его глазами блеснула молния, ослепив их, в мозгу закрутился многоцветный вихрь. Он не чувствовал ни своего веса, ни сил и уносился куда-то, будто подхваченная ураганом пушинка. Потом его подошвы больно стукнулись о землю, он пошатнулся и упал. Его глаза открылись, однако увидел он только вспыхивающие огни. Затем зрение вернулось к нему, и он увидел, что лежит посреди небольшой Поляны совсем рядом с мертвецом, чье лицо страшно обуглилось. Нои поднялся на ноги и посмотрел на труп. Подобной одежды он нигде ни на ком не видел. Нои вышел на опушку и огляделся. Города Балакриса он не увидел. Не увидел океана вдали. Травянистая равнина простиралась до туманного горизонта, где горы возносили к небу зубчатые вершины.