Цветы ненастья - Кочетков Виктор Александрович - Страница 32

32

окаменело, застыло в каком-то непонятном, отчаянном выражении. Дима отвлекал Иваныча разговорами, Марина занималась сервировкой. Все же заметила его странный взгляд:

– Валя, ты в порядке? – она с тревогой внимательно смотрела на него.

– Все нормально, – он замешкался, смутился, опустил голову.

– Что с ним, Дима?

Ему было смешно, он еле сдерживался.

– Что ты хочешь, бедняга неделю в камере провел! Одичал совсем…

Все понимающе рассмеялись. Валька тяжело вздохнул.

– Ладно, садитесь к столу!.. – она пригласила всех. – Валя, давай распоряжайся, – кивнула на пустые рюмки. Он подрагивающей рукой стал разливать коньяк.

– За встречу!.. – Иваныч, на правах старшего, предложил тост. Дружно выпили и закусили, помолчали немного. Еще раз наполнили чары.

– Давайте, Серегу помянем, – Дима тяжело поднялся. – Светлая память!

У Марины на глаза навернулись слезы. Она горько всхлипнула, отвернулась. Долго сидели в безмолвии. На душе было тягостно. Все понимали, по какому сложному вопросу собрались. Начинать разговор не хотелось. Валя не сводил глаз с расстроенной плачущей хозяйки. Дима уткнулся взглядом в скатерть. Тяжелое молчание нарушил Иваныч:

– Как ни трудно об этом говорить, но вопрос неотложный. Вы знаете сложившуюся обстановку. Знаете, с чего началось. Знаете и кто начал. У меня имеются данные о нахождении Славы. Он в Москве. Остановился в гостинице «Украина» по чужому паспорту. Непонятно, чего он выжидает. Встречался там кое с кем, но так, по мелочи. Судя по всему, решил уехать из страны. Хотя не факт. Покушение на Летяя говорит о том, что он на что-то надеется. И, между прочим, опасность не миновала, – он строго посмотрел на Диму. – Ты, Валя, также не расслабляйся. Заказ на вас никто не отменял.

Если киллер залетный, в чем я сомневаюсь, то, скорее всего, его нет в городе. А если свой, местный или кто-нибудь из Славиного окружения, – тогда риск велик. Все вопросы разрешит лишь одно: когда не станет заказчика!.. Давайте будем думать и однозначно решать. Все издержки беру на себя. Финансовый вопрос обсудим позднее. Есть возможность устранить проблему в ближайшие дни. Давайте послушаем, кто что скажет. Думаю, все понимают, что Марина имеет полное право высказать свое мнение. Я позицию озвучил. Валя, что скажешь ты?

– Завалить, суку! – он с безмерной жалостью и состраданием смотрел на Марину. – Да за одну ее слезинку! – у него перехватило в горле. Он закашлялся и отвернулся, поспешно закурил сигарету.

– Дима?

– Иваныч!.. Я знаю, он не успокоится и пойдет до конца! Может, это он Флинта заказал? От обиды, от собственного позора? Гордыня непомерная! Он думает, если нас с Валюхой грохнуть, вот ему и зеленый свет. А то, что город его уже не примет, такое ему даже в голову не приходит. Барин!.. В общем… – он смотрел на плачущую Марину. – За одного только Черкеса раздавил бы падлу!

Все вопросительно смотрели на нее. Она промокнула платком слезы, обвела всех напряженным взглядом. Вздохнула глубоко и горестно:

– Что вы говорите! Мы сейчас сидим, спокойно человека к смерти приговариваем! Разве можно так? Вправе мы делать это? Пусть он во всем и виноват, пусть он убийца. Но мы!.. И мы тоже убийцы? Ведь у него и жена, и дочка маленькая. И родители!.. А мы к казни приговариваем! Есть ведь Бог, что ж он не видит ничего, что ли? Разве нет другого выхода? Ну, пусть его посадят в тюрьму, ведь найдутся доказательства, наверное? Я ненавижу его, мне отвратительны мысли о нем и его чудовищных амбициях, у меня истерика случилась, когда я узнала о покушении на Диму! И все-таки не могу я спокойно рассуждать, достоин он смерти или нет. Я не хочу, чтобы он жил. Тем более, если он опасен. Но, и… убивать его не могу!.. – она зарыдала в голос, тесно прижалась к Иванычу:

– Зачем, ну зачем ты собрал нас? Лучше бы сам все решил!.. – на нее было невыносимо больно смотреть.

Валентин в полном смятении шагал из угла в угол. Дима нервно курил. Иваныч, обнимая племянницу, как мог, успокаивал, поглаживая ее шелковистые вьющиеся волосы.

– Прости, Марина! Я такие вопросы не могу решать в одиночку. Тем более, что это касается всех нас.

Он немного помолчал, вздохнул тяжело.

– Обстановка в городе следующая: – работают две комиссии из Москвы, рвут и мечут! Землю рогами роют. Ситуация по Черкесу и покушению на Диму понятна, это Слава. Кто убрал Нугзара, Калгана и Флинта, пока неясно. Есть версия, что ставят во главе ключевых точек своих людей, которые пока что в тени и проявятся позже. Может быть, это будет кто-то из местных, даже, скорее всего. За ними стоят люди, видимо, из нашей структуры. Они прикрывают и исполняют серьезные заказы.

Это моему поколению ничего особенного не надо. А вот молодежь, капитаны да майоры, вот у них аппетиты! Пользуются служебным положением, будущее для себя обеспечивают. Втемную естественно. Менты также под себя грести пытаются. Но у них духа не хватает. Скорее всего, «Парадиз» явился точкой соприкосновения и раздора. И опять Слава!.. Если бы он не начал отход от Черкеса, все было бы сложнее. Чекисты шума не любят, действуют по-тихому, используют людей осторожно, чтобы самим не светиться, своего интереса не выдавать. Такая волна сейчас по всей стране идет. Весь серьезный бизнес уже давно поделен, никого со стороны не пускают. Вот и влезают потихоньку в игровой да шоу-бизнес, и то пока на местном уровне…

Зазвонил сотовый телефон. Иваныч долго и внимательно слушал собеседника.

– Хорошо, сейчас выезжаю.

– Вот, до моего отдела добрались. Генерал уже там. Ну что, до встречи?.. – прощаясь, посмотрел на Валю и Марину. – Сегодня не приеду, – он кивнул Диме. – Проводи меня.

Они спустились вниз.

– По Славе вопрос решили?

– Да, Иваныч!

– Ну все, дальше дело техники… Пока, Дима. Будь осторожен!

– Пока, – он видел, как машина скрывается за поворотом. «Как тяжело на душе!» – то, что они поступают правильно, сомнений не было. И все же, трудно принимать такие решения, лично участвовать в процессе.

Поднялся по лестнице на второй этаж. Валька стоял у окна, тяжело опустив плечи. Марина тихо и безутешно плакала:

– Что же мы, ребята? Как так все получилось? В кого мы превращаемся? Разве стоит это, – она обвела рукой вокруг, – чтобы за него убивать? Ведь мы никогда не будем счастливыми, если на наши души ляжет убийство! Дима! Что ты молчишь? Неужели вы с Валей так зачерствели? Неужели месть важнее человеческой жизни?

– Марина! – Дима подошел к ней, сел рядом,