Цветы ненастья - Кочетков Виктор Александрович - Страница 2

2

– Веселая, общительная, остроумная. Свободная, независимая. Настоящая леди! – она ревниво оглянулась на управлявшегося с такелажем Антона. – Вот бы мне такой быть!»

– Напрасно отказываетесь. Хороший табак, – глаза хозяина яхты заметно посветлели и приобрели задумчивую мечтательность. – Ленивец… – мягко и добродушно проворчал он. – Эх, Жанна, ну какой из меня ленивец? Ты видела, какие у них ручищи?

– Вот-вот, прямо как у тебя! Загребущие! Весь город своими бензоколонками опутал!

– Это бизнес, Жанна!.. Бизнес. А, хорошо… – Герман привстал, оглядел горизонт. – Хорошо! – повторил он. – Так бы шел под парусами! Далеко!.. Хочу в Ниццу перебраться, морскую яхту брать. И в кругосветку! Полгода в море. Девятый вал, шторм! Жанночка, пойдешь со мной в кругосветку?

– Пойду!.. Как собачонка побегу! На край света. У Жанночки еще крыша не съехала с тобой вокруг шарика крутиться. Под парусами. Возьми ленивца с собой, научи его трубку курить и плывите себе на здоровье…

Ольга прыснула от смеха, представив такую картину.

– Зря, Жанна! – Герман был серьезен, даже не улыбнулся, задумчиво выпуская изо рта клуб сизого дыма. – Не романтичная ты. И балет не любишь.

– Не люблю!.. – она грациозно двинулась к корме. – Зато я люблю тебя! – присела к нему на колени, прижала его голову к своей груди. – Тебя, тебя… ленивца, – горячим поцелуем впилась в губы.

Чуть отдышавшись и заново набив трубку волшебным зельем, кормчий, одной рукой держась за румпель руля, другой нежно обнимая прекрасную Венеру, рассказывал внимательно слушавшей его Ольге:

– Я и говорю ему: давай соберемся, возьмем палатку, встретим на реке вечернюю зорьку. Костер, рыбалка, необитаемый остров. А он мне все: невеста, невеста, Оля, Оленька! – смешно передразнил Антона. – Бери, говорю, красавицу с собой, я хоть заценю.

– Ну, заценил?.. – Антон с улыбкой слушал откровения старого друга.

– Заценил!.. Вот я считаю, что такие они, невесты, и должны быть. Чтобы без условий и обмана. Чтоб надежда и опора. Чтоб не жить без нее, на руках носить, чтобы швырнуть к ее ногам все, что у тебя есть! Только яхту себе оставить. Да море, да солнце, да ветер… Остального не жалко. Правда, Жанна?.. – Германа несло, глаза яростно сверкали.

– Какой ты у меня романтик! – она с иронией смотрела в его лицо. – А табачок гавайский? Не жалко?

– Табак не отдам. Он мне душу согревает, тело расслабляет, мысли проясняет.

– А невеста тебя не согревает? Эх ты, балабол. Ленивец!.. – она зачерпнула забортной воды и с веселым визгом окатила голову размечтавшегося философа. Вскочила, запустила пальцы в мокрые волосы Германа, другой рукой сдавливая ему шею, а коленом уткнувшись в живот незадачливого капитана. Фуражка слетела за борт и, качаясь на волнах, быстро исчезала за кормой.

– Отвечай, любишь меня?.. – она запрокинула ему голову, шутливо, но крепко сжимая горло. Герман от неожиданности выпустил руль. Яхта, потеряв ветер, резко рыскнула вправо, стала замедлять ход, трепеща бессильно обвисшими парусами.

– Люблю, люблю!.. – чуть слышно прохрипел он, не зная как освободиться от разбушевавшейся амазонки.

– А кто твоя невеста? – Жанна сильней надавила коленом в живот. От неожиданности у него широко открылись глаза, а раскрывшийся рот беззвучно хватал губами воздух. – Говори, ленивец! – лакированные ногти глубоко впились в кожу.

– Ты, Жанночка, ты моя невеста, отпусти! Не могу… – жалобным свистящим шепотом чуть слышно лепетал задохнувшийся Герман.

– Ну, наконец-то, решился!.. – она смеялась, глядя на своего поверженного жениха. Ослабила хватку и жарким поцелуем обожгла его губы:

– Ух, сладкий какой!

– Это от табака, – Герман выпрямился, сел удобней, тыльной стороной ладони вытирая влажный рот.

Жанна игриво потянулась всем телом, ласково глядя на него. Антон и Ольга, улыбаясь, смотрели на эту необычную парочку. Отличное настроение, прикосновение солнечных лучей, шелестящий плеск волн, это приносило ощущение покоя, счастья, душевного расслабления.

Исполнив замысловатые эволюции, поймали ветер. «Анабелла» упруго распустив паруса, в небольшом крене летела вперед, рассекая форштевнем волну и оставляя за кормой широкий пенящийся след.

Приближался поросший стеной вековых сосен крутой обрывистый берег. Повернув по широкой дуге, долго шли вдоль шипящей кромки прибоя. Множество ласточек носились в воздухе во всех направлениях, залетали в свои, сделанные в отвесной стене гнезда. Чайки громко кричали, неугомонно кружились над самой водой и, внезапно сложив черно-белые крылья, резко падали вниз. Выныривали с зажатой в крепком клюве мелкой трепыхающейся рыбешкой и быстро уносились, растворяясь в бесконечном пространстве.

Наконец справа по борту открылся Бердский залив. На полном ходу влетели в покрытую мелкой рябью просторную заводь. Вдалеке виднелся город Бердск. На низком берегу тесной россыпью замерли нарядные дачные домики. Через залив тянулись провисшие от жары провода ЛЭП, идущие по широко шагающим высоковольтным мачтам. На другой стороне расположились белокаменные здания санаториев, домов отдыха. Панораму дополняли песчаные пляжи и лодочная станция.

Свернули паруса, закрепили гафель. Сбросив на палубу спасательные жилеты, прыгнули в воду и стали нырять и резвиться, как молодые дельфины. Ольга, развязывая тесемки жилета, только туже затянула узел и долго пыталась распутать перекрутившиеся шнурки. Стояла одна, с завистью глядя на купающихся. Наконец сдалась, села на борт. Плавать в жилете не хотелось и она, свесив ноги, весело брызгала в подкрадывающегося Антона. Он неожиданно вынырнул рядом, выпрыгнул и, схватив ее, тут же утащил под воду.

Радостно смеясь и отфыркиваясь, выскочили на поверхность. Ольга оранжевым поплавком мягко качалась на волнах. Антон крутился рядом, пытаясь подобраться ближе. Она не подпускала, беспрерывно окатывая пловца каскадами теплых сверкающих брызг и стойко обороняясь. Но ныряльщик из-под воды крепко ухватил ее за ноги и потащил в глубину. Затем стремительно взлетели вверх и задохнувшиеся, счастливые, слились в поцелуе. Крепко сжимая друг друга в объятии, долго парили в невесомости, позабыв обо всем на свете.

Недалеко плескались и весело смеялись Герман и Жанна. Яхта медленно дрейфовала, направляясь к середине залива, и уже отошла на приличное расстояние от купальщиков. С громкими криками, наперегонки бросились догонять уходящую «Анабеллу».

Подтянувшись одним сильным движением, Жанна легко перепрыгнула через борт. Антон вытащил Ольгу на палубу и они, обняв друг друга, наблюдали, как отставший Герман, отчаянно выгребая, не может взобраться на яхту. Жанна не позволяла судовладельцу воспользоваться своей собственностью. Весело дурачась, шутливо отталкивала его цепляющиеся ладони. Протягивала ему руки пытаясь помочь, а когда он начинал доверчиво хвататься за них, быстро и резко отдергивала, и обессиленный капитан грузно уходил под воду. Наконец, жалобно взмолившись о пощаде, был поднят на палубу.

С трудом отдышавшись, вновь взялся набивать свою чудесную трубку:

– Доставай, Антоша, спиннинги, попробуем судаков