Звенья цепи - Кочетков Виктор Александрович - Страница 25

25

вскочила на ноги, хотела выбежать из укрытия и с криками отчаяния кинуться на спасение Даши.

Но была тут же повергнута наземь. С зажатым грязной ладонью ртом барахталась в мокрой прошлогодней листве, сражаясь с кем-то безжалостным и сильным. Извивалась, пытаясь вырваться из железной хватки, кусала зубами жесткие мозолистые пальцы, отбивалась руками и ногами. Существо утробно рычало прямо в ухо, и быстро оттаскивало ее в лес, прочь от страшной поляны. Оттуда раздался душераздирающий детский крик и торжествующий бесовский гомон. Она забилась обреченно и, впадая в беспамятство, увидела близко перед собой мычащее лицо Василия.

«А картинам увиденным, не верь!» – вспомнился наказ Власьевны. «Картины увиденные», – билось в мозгу. «Это всего лишь видения», – догадалась Светлана и ощутила, как погружается в спасительный обморок.

Вскоре очнулась, чувствуя, как Василий легонько хлещет ее по щекам. Приложил палец к губам, умоляя молчать. Помог подняться, отряхнул ей рубаху и, схватив за руку, потащил за собой. Шли мокрой неведомой тропой в полной темноте. Лишь вверху струился лунный свет, озаряя верхушки спящих деревьев. Позади, быстро удаляясь, доносились голоса. Наконец все стихло окончательно.

Пробирались сквозь густые еловые заросли. Шарики репейника запутались в волосах, руки, незаметно обожженные крапивой, саднили волдырями, а исцарапанное листьями лицо горело тихой болью. Но усталости не было. Странный душевный подъем, прилив жизненных сил ощущался остро и сладостно. Хотелось идти еще и еще, найти, наконец, цветок.

Перед глазами возник лежащий в коме Вадим, его скорбное бледное лицо, исхудавшие руки. С мольбой и немым укором Наталья Леонидовна смотрела на нее, сидя у изголовья больничной кровати. «Спаси его, Света! У меня никого не осталось. Спаси…» – шептала потерявшая надежду мать. Казалось, ее голос через сотни километров доносится тихим шорохом листвы. Внизу живота легонько кольнуло, по телу пробежала дрожащая судорога. Крохотная зарождающаяся жизнь напоминала о себе теплыми пульсирующими волнами.

Светлана старалась собрать мысли и нервы в тугой плотный узел. Чувствовала, как крайнее напряжение сил достигло своего предела. Зрение и слух обострились, тело слушалось безупречно, она не шла, а будто неслась над извилистой тропинкой, легко обходя травяные иссохшие кочки, выступающие из земли коренья и неожиданно возникающие колдобины, наполненные мутной водой. Лес притих, и в этой тревожной тишине осязаемо витал дух опасности. Почва шуршала под ногами, а под кустами тонкими зеленоватыми бусинами зажглись скользящие гроздья светлячков. Туман рассеялся, воздух посвежел, деревья поредели. Блеск звезд и лунное сияние освещали путь. Стали попадаться заросли дикого шиповника и жимолости. Калина и можжевельник прятались среди кедров и пихт, переплетения стланика лежали сплошным зеленым ковром, укрывая россыпи лесных ягод.

Шли торопливо, не оглядываясь назад. Вдруг Василий остановился на месте, припал ухом к земле. Долго вслушивался в звенящую тишину. Наконец поднялся, улыбаясь, и потянул за собой в чащу. Раздвинув густые ветки, Светлана увидела волшебный струящийся свет.

Одинокий распустившийся бутон горел алым огнем. Целая колония папоротников расстилалась перед ним, освещенная ровным чудесным свечением. Меж широких резных листьев сияли трепетные лепестки, раскрываясь ярким пылающим соцветием. Черный ночной лес молчаливой стеной окружал кроваво-красный цветок. Она круглыми зачарованными глазами смотрела, как тянется вверх стебелек, а идущий изнутри свет усиливается, озаряясь пламенным ореолом. Все колдовские силы, тайные магические знания, богатство и ясновидение воплощались в этом сказочном чуде. Светлана шагнула в заросли папоротников, опустилась на колени, и уже протянула руку…

– Не надо, Света! – раздался сзади скорбный плачущий голос. – Все кончено, Вадим умер… – рыдания, и горькие причитания Натальи Леонидовны звучали за спиной. – Забирай Дашеньку, приезжайте скорее…

Ее словно обожгло ледяным ветром. Сердце ухнуло и остановилось. Страшная беда, будто каменная глыба, обрушилась на плечи. Не помня себя, взялась пальцами за стебель, ощутив легкий искрящий укол.

– Света, беги отсюда скорей! Не бери грех на душу, пожалей дочку и меня! – голос матери срывался от волнения. – Бог тебя не простит...

– Все, девонька, ничто не поможет, – произнес рядом голос Власьевны. – Опоздала, голубушка!

«Не может быть! – билось в мозгу. – Как же так, ведь я все сделала, дошла!» – тяжкое горестное разочарование жгло душу, разрывало на части сердце. И такая великая злость на немилосердную судьбу вдруг всплыла откуда-то из глубины, такой ожесточенный гнев поднялся изнутри, что пальцы судорожно сомкнулись вокруг стебля, и напряженная рука не выдержав, что есть силы рванула окаянный дьявольский цветок.

Василий подскочил сзади, приподнял и потянул за собой. Громким тревожным мычанием напоминал, что нужно бежать. Светлана огляделась, – ни мамы Вадима, ни Власьевны нигде не было. «Не слушай никого, не верь и не оборачивайся. Рви цветок и беги!» – строгое напутствие ведуньи поднялось со дна памяти. Прижала светящийся бутон к груди и, не помня себя, помчалась со всех ног, обгоняя хромающего Василия.

Вокруг творилось невообразимое. Земля дрожала, разбуженный лес наполнился огнями, ветви раскачивались, не пускали, рвали грубую холстину. Душераздирающие крики неслись отовсюду, неведомые разъяренные птицы летели вслед, догоняли, наотмашь били крылами, вцепляясь когтями в распущенные волосы. Она бежала что есть сил, пряча в руках цветок. Светящаяся лесная тропинка указывала путь, крепкие лыковые лапотки подобно сказочным сапогам-скороходам легко несли ее вперед. Вот показалось просторное бесовское капище с пустой расщепленной осиной и потухшим кострищем. На поляне никого не было, лишь поднявшийся ветер уносил вдаль дымки остывающего пепла.

Оставив позади страшную поляну, Светлана оказалась у края заболоченной лощины. Тропинка обрывалась и на том берегу уходила наверх сверкающим пунктиром. Нежить неслась за ней, преследуя, но почему-то не приближаясь. Она с разбега бросилась в болото, ощутила под ногами шаткую гать и широкими прыжками в один миг проскочила опасный участок. Поднялась на взгорок, запнулась о корягу и, не удержавшись, кубарем покатилась вниз. Больно ударилась о высокий трухлявый пень, с радостью сознавая, что не выпустила, не потеряла цветок. Поднялась, тяжело дыша, и с ужасом услышала близко над собой леденящий оглушительный рык огромного существа. Медведь-овцебык с жарко горящими глазами ревел бешено и неукротимо, косматой разъяренной тушей надвигаясь на нее. Светлана рухнула на подкосившихся ногах и, прячась, уползала за пенек. Мутант, резко толкнувшись задними лапами, прыгнул яростно и мощно…

Глава 11

Высокий трухлявый пень преградил путь. Страшные загнутые когти вонзились в грубую ткань, вырвали клок материи, оцарапали плечо. Горячее зловонное дыхание обожгло лицо, пена с грозных клыков разлетелась вокруг. Животное поднялось, замахнулось передней лапой, готовясь одним ударом сокрушить обреченно затихшую девушку. И вдруг взревело жалобно и тонко, сраженное в самое сердце узким отточенным ножом-свиноколом. Повернулось, сбрасывая со спины вцепившегося Василия, отшвырнуло его в последней смертельной агонии. Сделав несколько шагов, истекающий кровью