Тихий Коррибан - Шиннок Сарина - Страница 14

14

и на самом деле остается джедаем? Что, если он все это время шел по моим следам, чтобы выйти на Сидиуса? Все может быть…

- Что вырезано на плите? – вспоминаю я свое наблюдение. Вдруг там есть нечто еще, чего мы не учли.

Мы обходим пустую гробницу и опускаемся на корточки рядом с перевернутой плитой. То, что вырезано на камне, оказывается картой Долины Темных Лордов. Детальный план с подписями на ситхском… и точкой, которую на нем кто-то поставил углем. Отмеченное на карте место является местом захоронения Дарта Бейна.

- Это карта Долины, - сообщаю я, сомневаясь в правильности того, как поступаю. – Здесь указан один… объект, хотя это может быть и уловкой, и просто ошибкой. Но я пойду туда – мне нужны ответы. Ты останешься, ведь твоя цель – просто выжить.

- Там не так просто ориентироваться, в многоуровневом могильнике, - пытается возразить Дуку. Его не устаивает предложенный мною расклад, что бы это ни значило.

- Мавзолей Аджанты Полла в центре Долины видно из любой точки. А путь дальше я запомню, - заявляю в ответ я и начинаю заучивать маршрут, все спуски, подъемы и повороты, мысленно повторяя их снова и снова.

- У меня плохое предчувствие, это дорога на верную смерть, - настойчиво пытается отговорить меня граф.

- Мы без Силы, нет никаких предчувствий, - высказываю я однозначное возражение. - И я ведь не говорю тебе идти за мной!

- Но в одиночку ты не дойдешь! – ставит точку в этом споре Дуку.

Я готов кричать от ярости, проклиная все на свете! Если бы не мое ранение, все могло бы сложиться совершенно иначе, и я не имел бы никаких дел с этим человеком! Но изменить ничего уже нельзя, и мне снова приходится стиснуть зубы и соглашаться. Долина Темных Лордов определенно не будет тихим и безопасным местом – может, там мне даже не придется самому избавляться от своего сомнительного союзника. Будь что будет, главное для меня – сделать то, что я должен сделать. И в первую очередь я должен найти могилу Бейна.

Покинув здание разграбленного, полуразрушенного храма и обойдя его, мы останавливаемся на отшибе, глядя в огромную расщелину с гладкими и крутыми, но местами подвергшимися оползням и обвалам, каменными стенами. Нижние уровни Долины совершенно неразличимы за осевшим туманом, над пологом которого возвышаются только шесть огромных статуй склонивших головы гуманоидов и верхушка полуразрушенного обелиска, венчающего мавзолей Аджанты Полла. Академию Ситхов, которая должна выситься над этим масштабным разломом каменного массива, не видно, словно ее вовсе не существовало там, в устье Долины, расширяющемся в никуда, тающем на глазах в серо-белой дымке. Очевидно, когда мы спустимся в это пыльное ущелье между отвесных скал, видимость там будет хуже прежнего. Если учесть и то, что постройки разрушались, а пути преграждались руинами, заплутать в Долине Темных Лордов будет очень легко. А у нас нет права на ошибку. Еще и неизвестно, что может обитать там, среди склепов и могил.

Начиная спуск, я уже чувствую, что мне сложно идти вниз. Рана печет, и что-то в ней пульсирует, словно дергает за оголенные нервы, так навязчиво, методично добивая слабеющий рассудок. Каменистый спуск в Долину неровный и шаткий, и здесь трудно даже сказать, на какой уровень мы выходим. Ступив на ровную почву, я останавливаюсь и пытаюсь рассмотреть окружающую обстановку. Место захоронений погружено в тишину. Стены ущелья с многочисленными входами в гробницы постепенно начинают просматриваться все четче. Туман поднимается из пропасти Долины, и, вскинув голову и вновь обратив взор в сторону Академии Ситхов, в этот раз я вижу венчающую ее черную пирамиду, а над ней – ржаво-красный цвет, разливающийся по небу и переходящий в непроглядный мрак.

- Тьма наступает, - шепотом роняю я, но мне кажется, что голос мой разносится по всему ущелью.

Дуку, ничего не отвечая, смотрит мне в глаза с нерушимым спокойствием. Мы знали, на что идем, и нам нужно идти дальше, пусть это и единственный путь, направление которого – навстречу Тьме.

Мрак поглощает очертания стен Долины, исчезает из виду и мавзолей в ее центре, но пока, насколько я помню, идти нужно просто вперед. Вряд ли, конечно, можно уповать на идеальное развитие событий, при котором я совершенно точно оценю расстояние, и мы к тому же не встретим на пути никаких преград.

Иногда среди каменных завалов приходится пробираться на ощупь, но никто из нас не активирует клинок ради источника света – может, из-за этого мы теряем время, но зато до сих пор не столкнулись ни с какой тварью. Но за очередной грудой обломков скал начинает слышаться какой-то треск. С таким треском ломаются кости, но там нет ни иных звуков борьбы, ни криков боли, только шаркающая поступь. Мы бегло переглядываемся, понимая, что уже не одни здесь. И наши враги начинают появляться из-за камней – бледные монстры, отдаленно напоминающие одетых в красные лохмотья женщин. Я вновь вспоминаю о Датомире и Сестрах Ночи, потому что уже встречал здесь эту мутную Талзин, но движения существ свидетельствуют о том, что это вовсе не живые женщины. Они двигаются рывками, с щелкающим хрустом неестественно выгибающихся суставов, при этом словно корчась от боли. В руках тварей различное ржавое оружие – лезвия, ножи, кинжалы, пики и даже короткие копья. Монструозных «Сестер Ночи» оказывается много, и они пытаются преградить нам дорогу дальше. Когда твари подходят ближе, я замечаю, что их заплывшие гниющие лица лишены любых черт.

- Иди вперед! – толкнув меня в плечо, приказывает Дуку. – Быстро!

Сам он остается на месте, словно хочет взять всех этих монстров на себя. С чего вдруг такое самопожертвование, ради чего?

- Ты… поганый джедай! – не без досады сквозь зубы произношу я.

- Нет, я граф Серенно! – с гордостью и злостью объявляет Дуку. – Иди! – кричит он и активирует свой меч.

Его световой клинок темно-красного цвета. Приходится признавать, что граф был со мной честным. Видел ли он, что я его подозреваю? Наверняка. Если бы я был более внимательным в нашем совместном бою, вел бы себя иначе. Но я не должен сожалеть об этом – я не потерял бдительности, сохранил осторожность, поступал верно, как меня учили. И сейчас я должен сохранить эту верность себе и твердость воли и думать лишь о том, что у меня есть цель. Я срываюсь с места, все еще оглядываясь назад.