Нэнэй - Марат Муллакаев - Страница 20

20

уж извините, Хаят-апай, – засмущалась Альфия. – Вас и угостить нечем. – Попробуйте наш суп; вместо хлеба, не обессудьте, сухари…

− Старая становлюсь, наверное! – соскочила со стула Хаят-апай и торопливо начала доставать из рюкзака консервы, хлеб.

Женщины переглянулись, недоверчиво разглядывая солдатский паек.

– Не свиные, не бойтесь…− успокоила их гостья.

Альфия осторожно взяла одну из банок, изучила этикетку и обрадованно прочитала: «Изготовлено на Уфимском мясокомбинате».

– Наша! – с облегчением вздохнула она, не сводя взгляда с Хаят-апай. – А я уж подумала: не от федералов ли угощенье? Оказывается, наш, башкирский продукт.

Хаят-апай хотела возразить и уже открыла было рот, чтобы рассказать женщинам о том, как солдаты из Башкирии почти силком нагрузили ее рюкзак этими консервами, но, поймав тревожный взгляд Альфии, поняла, что делать этого не следует, и поэтому поспешила подтвердить слова землячки:

– Да-да, у нас хорошие мясокомбинаты.

Альфия сияла от радости. Она бережно, не уронив ни крошки, нарезала хлеб и вдруг растроганно обняла гостью за плечи.

– Спасибо, Хаят-апай, за гостинцы! Вот кончится война, поеду в Башкирию, в свою деревню, и привезу столько гостинцев – на всех хватит! Так ведь, Патимат?

– Лишь бы эта проклятая война кончилась! – в сердцах бросила Патимат. – Ты посмотри, - она обвела взглядом каморку, - разве можно здесь жить? А детей как поднимать? Какое у них будущее под пулями? Ну да ладно, давайте покушаем, скоро снова самолеты прилетят…

Патимат открыла тушенку, понюхала:

– Действительно хорошая, – сказала она, накладывая в тарелки. – Погреть бы, но боюсь, и сегодня не успеем покушать, начнут бомбить… Расскажите нам, как вы там живете в Башкирии?

– В основном, огородом: сажаем картошку, овощи… Корова есть, куры… Живем, – коротко рассказала старушка, прихлебывая горячий чай. – Колхозы развалили, разворовали, хотя они еще существуют. Начальство по телевизору каждый день хвастается, что мы живем лучше других регионов, но от этого народу не легче… денег не дают.

– У нас, Хаят-апай, сами видите, война. Конца-края не видать, – вздохнула Альфия. – Мы только дом достроили, хотели переехать из пятиэтажки. Теперь ни дома, ни квартиры – одни обломки. Золовку мою на днях похоронили, под бомбежку попала…

– Горе-то какое… – старушка с состраданием посмотрела на Альфию.

– Да… – неопределенно проговорила хозяйка. – У нас теперь в каждой семье горе. Вон у Патимат старший сын погиб, отца похоронила… Каждый день встречаем со страхом…

– Мой сын Майрбек был очень честным человеком, – подхватила разговор Патимат, – учителем математики работал. Я его родила в Казахстане. Болел, заочно окончил институт, воспитывал детей…

Она затряслась от душивших ее слез.

– Недавно наши сбили самолет, который обстреливал Грозный… – Женщина разволновалась, передником вытерла глаза, отхлебнула чаю. – Летчик на парашюте приземлился прямо в центре на Театральной площади. Молодой такой, светловолосый…

– Патимат, не надо! – остановила ее Альфия. – Тебе снова плохо станет…

– Испуганный такой и одеколоном «Шипр» пахнет. Я влепила ему по лицу… А он давай оправдываться: «Извините, мать, не по своей я воле…» Тут мужчины завалили его на землю и…

Патимат замолчала, уставившись в открытое оконце.

– Не надо, Патимат… – умоляюще попросила Альфия. – Успокойся…

Но та словно не расслышала просьбу, продолжила рассказ.

– До сих пор в ушах слышится его виноватый голос: «Извините, мать…» Зачем я его ударила?! Зачем?! Все равно его убили…

Хаят-апай встала, подошла к женщине и тихонько положила руки на ее плечи.

– Патимат, побереги нервы. Ты вся дрожишь. Говорила тебе, не вспоминай! Может, он убил твоего сына или отца? Его не приглашали в гости к нам, он сам пришел с оружием. Если бы, да спасет Аллах, что-то случилось с моим мужем или детьми, я бы этих убийц голыми руками разорвала на куски… - Альфия запальчиво сжала кулачки. – Вон за свою сестру мой Руслан как переживает, мстить хочет… Мы, вайнахи, обид не прощаем.

– Все, все, женщины, успокойтесь, – попросила Хаят-апай, легонько гладя плечо Патимат. – Их уже не вернешь. Альфия, а когда придет твой Руслан? – осведомилась она, стараясь поменять тему разговора.

− Ой, хорошо, что спросила, – встрепенулась Альфия. – Сколько сейчас времени? Шесть? Скоро прибежит. Патимат, зажги примус, надо воду вскипятить, может, успеет искупаться чуток…

Глава пятнадцатая

Пока женщины хлопотали у примуса, в комнату вошла, скорее, ворвалась девушка.

– Ой… – растерялась она. – Здравствуйте, не заметила… – Девчонка кивком головы поздоровалась с Хаят-апай и Патимат. – Альфия, я к тебе, подстриги мне волосы. Видишь, какие некрасивые стали!

– Ты что, Зулейда, скоро Руслан вернется, не до твоих волос, – запротестовала Альфия.

– Он еще не скоро будет, они с президентом куда-то ушли, кажется, на переговоры с каким-то федеральным чиновником.

– Зачем тебе стричься, твои волосы и без этого прекрасные! – начала отговаривать Альфия.

– Ты глянь, – не сдавалась Зулейда, − здесь неровно, тут отросли…

– Смотрите, какая смелая! – Патимат, забыв горести, с улыбкой посмотрела на девушку. – Узнает отец, совсем без волос останешься… Перед кем хочешь покрасоваться?

Зульфия блеснула зубами:

– Отцу не до меня, брат уехал в Грузию за оружием, а я свободная…

Она вскинула правую руку вверх и пошла по кругу.

– Патимат, присоединяйся! – подбежала она к ней, схватила за руку. – Танцуй! Ля-ля-ли… Ля-ля-ли… Ну же, чего нос повесила, Патимат! И вы вставайте, разомните ноги!

Хаят-апай не стала заставлять упрашивать себя. Тут и Альфия соскочила и, подражая девушке, танцующей чеченский танец, пустилась в пляс.

Минут через пять Зулейда остановилась, взяла полотенце, накинула на плечо и выпалила:

– Все, теперь стриги. Хажимбек обещал ко мне заглянуть.

Потом стрельнула глазами в сторону Хаят-апай и весело добавила:

– Я − Зулейда, подруга Альфии. Не испугала вас?

– Немного…

– Это моя родственница, Хаят-апай, – не вдаваясь в подробности, пояснила Альфия, доставая ножницы. – Из Башкирии приехала.

– Здорово! – воскликнула девушка, снова бросив беглый взгляд на гостью. – Если она такая же добрая, как Альфия, то я тоже подружусь с ней.

– Не болтай чепуху, сиди смирно, – одернула ее Альфия, – не то отрежу полголовы.– Когда, говоришь, Хажимбек приезжает?

– Обещал сегодня ночью…

– Цыц, бесстыдница! – не выдержала Патимат. – Разве можно девушке встречаться ночью с мужчиной?! Родители узнают − убьют.

Зулейда от возмущения отбросила руку Альфии и вскочила на ноги.

– Ты что, Патимат, что ты говоришь? Я же не собираюсь с ним…– она запнулась, но через мгновение продолжила: – сексом заниматься.

– Чего? Как ты сказала? – Патимат угрожающе двинулась ей навстречу. – Да я тебе за такие слова… - Она