Когда цветет полынь - Марат Муллакаев - Страница 54

54

улицу. Я сразу увидел Зухру, им двери распахнули

раньше. Заметив меня, она схватила мою руку.

– Где Данис?

В этот момент я увидел его, несущего на руках какого-то мальчика.

– Данис!– закричал я, обрадовавшись. – Мы здесь!

Он положил парнишку на скамейку и подбежал к нам. «Бежим! – прошептал друг,

будто кто-то мог услышать его при таком шуме. – Сейчас приедут легавые!». И под

крики грозного милиционера «Куда? Назад!» мырванули прочь от этого заведения.

59

Повесть

Мчались так, как будто за нами гнались черти с автоматами, не разбирая дорог,

куда глаза глядят. Утро встретили далеко за городом. Уже была середина августа,

по утрам поля накрывал густой, холодный туман. Надо было где-то остановиться,

отдохнуть. Но в белой мгле невозможно было определить, где мы находимся.

Вдалеке громыхал состав, значит, ушли недалеко от железной дороги. Мы выбрали

густой ельник, натаскали лапника и легли спать: уставшие, но довольные, что

сбежали из временного приюта.

Проснулись голодные, в подавленном настроении. Наши рюкзаки остались в горящем

приюте. Мы были без курток. У нас не было ни ножа, ни спичек, ни крючков для ловли

рыбы. Ничего. Но самое обидное – в приюте у нас отобрали наши тельняшки и куртки.

Теперь мы с Данисом были в тоненьких рубашках, а Зухра в ситцевом платье. Солнце

уже было высоко. Туман исчез. Решили идти на восток. Через час блужданий по

лесу вышли к шоссейной дороге. Машин не было видно. Наконец, громко урча,

появился ЗИС-5, такой же, как у нас в детском доме.

– Куда? – спросил водитель, открывая дверцу.

– Нам до станции, – ответила Зухра, стараясь перекричать шум мотора.

– По пятьдесят копеек с каждого.

– Дяденька, – запрыгнул я на подножку, – у нас нет денег.

– Я что, Дед Мороз, тридцать километров везти вас бесплатно? Закрой дверцу,

мальчик. Мне надо заработать на обед и на папиросы. Закрой!

– Вы же все равно едете один, – вмешался в разговор Данис и, показывая на меня,

добавил, – Митя у нас хорошо поет, развлекать васбудет в пути.

– Ладно, – согласился наконец шофер после долгих размышлений, – но учтите, если

встретятся пассажиры с деньгами, я вас высажу. Вы двое садитесь в кабину, а ты, –

он тыкнул пальцем на Даниса, – лезь в кузов. Смотри, не балуй! Сядь слева, чтоб я

тебя видел в зеркале.

Как только тронулись, он повернулся ко мне.

– Давай спой что-нибудь.

Я прокашлялся для порядка в кулачок и, ругая про себя Даниса, запел:

По долинам и по взгорьям,

Шла дивизия вперед.

Чтобы…

– Хватит! Хватит! – замахал рукой водитель. – Такие песни я каждый день по радио

слушаю, ты спой что-то другое, народное, например.

– Хорошо, – сказал я и затянул «народную»:

Отец мой пьяница

За рюмкой тянется.

Мать – уборщица,

Сплошной позор!

Сестра гулящая,

Шалава настоящая,

А я, мальчишка –

Карманный вор…

Тут я получил локтем такой удар по ребрам, что подпрыгнул от боли.

– Ты че поешь? – услышал я под ухом крик Зухры. – Обалдел, что ли?

– Пусть поет, – поддержал меня мужик за баранкой, – все же веселее той… Ладно,

раз сестра не разрешает петь такие, тогда давай задушевные.

– Не, дядя, – промолвил я, – нас не учат петь такие песни. Только революционные.

– Зачем же тогда я вас посадил? – мужчина растерянно повернул голову в нашу

сторону. – Покопайтесь в карманах, может, ваша мамка сунула денежки. Из-за вас

сегодня без калыма остаюсь.

– У нас нет мамы, – ответила Зухра, – мы детдомовские.

60

Повесть

Водителя будто ужалила пчела. Он резко нажал на тормоз, испуганно повернул

голову в нашу сторону и закричал визгливо:

– Слезайте с машины, кому говорю. Еще не хватало мне возить разной шпаны.

Кому говорю, убирайтесь! То-то же этот затягивает блатные, тюремные песни…

Слазьте с машины!

– Не открывается, – крикнул я, со злостью толкая дверь. – Сам открывай!

Он, нагнувшись, придавливая Зухру к спинке сиденья, начал стучать кулаком в

дверь. Открыв, принялся еще пуще визжать:

– Быстрей, чего копошишься! Зачем только я связался с вами?! Нечего без денег на

дорогу