Родная кровь - Джевага Сергей - Страница 57

— Простите, господин, — сказала одна, пухленькая брюнетка. — Его светлость приказал вымыть вас. Мы и не знали, живы ли вы. Лежали не шевелясь, даже не дышали.

— И как? — буркнул я, пытаясь скрыть смущение. — Жив?

— О-о-о! Живее всех живых! — прощебетала девушка. Вторая служанка, худенькая блондинка, покраснела и хихикнула в кулачок. Они вновь принялись меня мыть. Почесывали острыми крепкими ноготками, улыбались и подмигивали, с интересом разглядывали мое обнаженное тело. Я постарался не обращать внимания на их заигрывания, осмотрелся. Комната небольшая, видимо что-то вроде ванной. Стены каменные, голые, в углу огромная дубовая бочка. Рядом несколько деревянных кадок и ведер, пара колченогих стульев. На стене полыхают факелы, трещат и шипят, распространяя запах гари и смолы,

Я сел, расслабленно откинулся на край лохани. Вытащил руки из воды и угрюмо осмотрел широкие металлические браслеты. Ничего примечательного на первый взгляд. Железо серое, во вмятинах и царапинах. Никаких заклепок и стыков — надевали с помощью магии. Запястья они обхватывали довольно туго. Снять не смогу. Я попробовал потянуться к ядру, но наткнулся на глухую холодную стену. Виски мне опалило острой болью. Нет, так просто не пробиться. Значит, придется побыть пленником.

— Господин, ваша одежда, — сказала брюнетка, показав пальчиком на стул. — Вставайте, мы вас оботрем.

Переглянулась с блондинкой, улыбнулась и развернула в руках длинный кусок грубой ткани — полотенце.

— Ну уж нет, — буркнул я. — Сам справлюсь. Кыш отсюда!

Скорчил злую рожу и клацнул зубами. Девушки засмеялись, сразу поняли, что я добрый и вообще пушистый. Но повесили полотенце на спинку стула, вздохнули с сожалением и вышли из комнаты.

Я оперся о края лохани* осторожно поднялся. На пол хлюпнула грязная, чуть красноватая вода. Крови из меня вытекло, как из поросенка. Кожу обжег холодный воздух. Я потянулся за полотенцем, осторожно обтерся. Каждое движение доставляло боль, грубая ткань царапала ожоги и раны. Ступил на пол и поспешно облачился. Одежда оказалась неплохая, только странного фасона. Узкие штаны, шелковая рубаха с большим воротником и мягкие высокие сапоги.

Едва закончил, как открылась дверь и вошла Катрин. Критически осмотрела меня, выгнула дугой тонкую бровку.

— Так плохо выгляжу? — сухо спросил я.

— Почему же? — сказала графиня. — Замечательно. Но в каземате выглядел еще краше.

— Я вас тоже люблю, леди Катрин, — проворчал я. — Или называть вас Иррэ Айну? Если не ошибаюсь, переводится как Блуждающий Свет…

— Не твоего ума дело, — резко ответила эльфийка. — Называй Катрин. Человеческое имя лучше звучит в твоих устах. Сядь на стул!

— Будете мучить? — спросил я с кривой ухмылкой. Графиня вздохнула, на минуту прикрыла глаза и сжала

кулачки. Понятно — я ее раздражал и злил. Уж так она меня ненавидела, что злость пробивала даже стальное самообладание.

— Если бы, — с сожалением сказала эльфийка. — Придется лечить.

— Какая жалость, что не могу сделать вам приятно, — сказал я.

Осторожно присел на стул, сложил руки на коленях. Катрин поморщилась, но подошла, кончиком пальца провела по моей правой щеке. Я зашипел и зажмурился от боли.

— Терпи, — холодно сказала эльфийка. — Будь мужчиной.

— Буду, — процедил я. — А может, снимете эти побрякушки и я сам себя подлечу? Не хочется вас утруждать.

Я поболтал в воздухе руками. Браслеты были тонкие, но очень тяжелые. И вообще вызывали неприятное ощущение. Никогда не любил украшения. Иные цепляют на себя цепи и браслеты, нанизывают на пальцы кучу перстней. Мода. Я же терпеть не могу инородные предметы на своем теле. Раздражают.

— Разбежался, — хмыкнула Катрин. — Я еще в своем уме.

— Прошлый опыт говорит? — съехидничал я. Эльфийка промолчала. Но я видел, что вспомнила. Побледнела от ярости. В глазах появился опасный огонек.

— Заткнись, — резко сказала она. — Если будешь молоть языком, я ошибусь и вместо лечебного заклинания произнесу боевое.

Катрин растянула губы в злой улыбке, посмотрела как на мелкую козявку. Я сел прямо, своим видом показывая, что более смирного и послушного человека она в жизни не встречала.

Катрин закрыла глаза, сосредоточилась и произнесла несколько фраз на эльфийском. С кончиков ее пальцев сорвались изумрудные, как свежая весенняя трава, искры, ударили в мою грудь. Я стиснул зубы, чтобы не закричать, судорожно вцепился в стул. По телу прошла приятная горячая волна, вымыла боль и усталость. Кожа тут же жутко зачесалась, по спине побежали мурашки. В груди несколько раз остро кольнуло, но несильно.

— Все, — устало сказала Катрин, покачала головой с невольным уважением. — Хорошо же тебя отделали. Другой бы давно копытца откинул.

— Я сильный, — гордо сказал я и выгнул грудь колесом. С удивлением прислушался к ощущениям. Так привык к боли, что ее отсутствие внушало беспокойство. Встал и прошелся по комнате. В теле была свежесть и бодрость. Меня словно разобрали по частям, вымыли и вычистили каждую косточку и мышцу. Притронулся к лицу. Кожа мягкая и шелковистая на ощупь. На рубашку посыпалась мягкая коричневая шелуха — напоминание о страшном ожоге.

— Благодарю, — искренне сказал я и поклонился.

— Брата благодари, — фыркнула Катрин. — Я бы тебя на дыбе вздернула. Но Аш воспрепятствовал.

— А вы меня любите, — хмыкнул я.

— Очень люблю, — подтвердила эльфийка, но сама поежилась и скривилась.

— Нет-нет, — сказал я со спокойной улыбкой. — Не опошляйте мою любовь своим согласием, леди Катрин! Любовь должна быть неразделенной.

Эльфийка задохнулась от возмущения и злости. Набрала в грудь воздуха для возмущенного вопля. Но осеклась, покачала головой и хмуро поинтересовалась:

— А если она разделенная?

— Тогда это не любовь, а отношения, — поучительным тоном сказал я. — Со всем букетом неприятных последствий: ссорами, битьем посуды, изменами и непониманием. Зачем мне такая прелесть? Нет уж, пусть с вами Аш разбирается.

Катрин поджала губы. Я заглянул в красивые зеленые глаза и понял, что она судорожно ищет достойный ответ. Но с ходу ничего не придумывалось, вот она и ярилась от бессилия.

Дверь с грохотом распахнулась, на пороге возник Аш. Зашел и порывисто обнял эльфийку. Чмокнул в остроконечное ушко, нежно промурлыкал:

— Милая, я заберу Эскера. Проведу по замку, покажу, что и как. Дальше сам освоится, но надо проследить, чтоб не наломал дров.

— Принц Александр приедет через час, — сказала Катрин с недовольством. — Не боишься, что твой неотесанный братец создаст проблемы?

— Он может, — хохотнул Аш. — Но я прослежу за этим. А потом поручу кому-нибудь, приставлю конвоиров.

— И в цепи закуй, — посоветовала эльфийка, — Тяжелые. А то порвет и убежит.

— Шутница, — пожурил Аш. Еще раз поцеловал, на этот раз в щечку, и отстранился. Подмигнул мне, махнул рукой: — Пошли, Эскер. Прогуляемся.

— Бегу-бегу! — пробормотал я. — А то еще глаза выжгут или на кол посадят.

Аш хлопнул меня по плечу, подтолкнул в спину. Я вздрогнул, хотел скинуть его руку, но сдержался. В душе взорвалась целая буря чувств, круговорот из злости, гадливости и тоски. Перед глазами мелькнули картинки из детства, такие живые и цветные, словно все это было только вчера. Усилием воли я отогнал их прочь, сжал кулаки и сказал себе: «Забудь, что Аш твой брат!»