Осторожно пуппитролли! - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 3

И все-таки минуты через три его блуждающий лихорадочный взор вдруг застыл на невыразительной и довольно уродливой кукле: Кракофакс увидел в витрине мальчика-пуппитролля в дурацком клоунском наряде, сидевшего на неказистом сереньком ослике.

«Да это же Тупсифокс! – взволнованно подумал любитель ночных прогулок под дождем и еще сильнее прижался носом к холодному стеклу. – Ну да, Тупсифокс, сын моей сестрички Пуппилотты!».

Придя в себя от изумления, Кракофакс принялся стучать кулачком по витрине и подавать племяннику знаки, пытаясь привлечь его внимание к своей особе. Но глупый мальчишка сидел на осле, как приклеенный, и тупо смотрел в одну точку завороженным взглядом изумрудно-зеленых кошачьих глаз, не делая даже слабых попыток пошевельнуться или хотя бы моргнуть.

«Не иначе как он заколдован! – решил Кракофакс после десятиминутных плясок в луже перед магазинной витриной. – Нормальный пуппитролль в его возрасте не просидит и секунды на одном месте без движения, а этот красавчик уподобился музейной статуе и даже не хочет подмигнуть родному дяде!»

Кракофакс нагнулся и, сняв с левой ноги дырявый башмак, вылил из него воду обратно в лужу. Потом снова обулся и, почувствовав некоторое облегчение, решил сделать доброе дело.

– ФРАНТИ – ЭКС – ФУРР! ХЕЛЕНУМ – ОРР – ФУКС! – произнес он известное ему заклинание и добавил: – Только ради моей сестрички я оживляю этого осла. Если бы не Пуппилотта…

Кракофакс не договорил, потому что в этот момент он с изумлением увидел, как за витриной началось твориться что-то несусветное: все ослики – а их там оказалось не менее двух десятков, – вдруг стали бегать, прыгать, скакать, лягаться и, радостно выкрикивая свое излюбленное «иа – иа!», принялись от всей души разбрасывать по сторонам все остальные игрушки.

«Кажется, я что-то напутал, – догадался умный Кракофакс и смущенно хихикнул: – Придется напрячь мозги и вспомнить другое заклинание!»

Но как он ни пыжился, у него ничего не получилось: Тупсифокс по-прежнему валялся в углу витрины без всяких признаков жизни, зато к гарцующим осликам добавились прыгающие кенгуру, обезьяны и кролики.

Когда по огромной территории витринного царства забегали свистящие через каждую секунду паровозики и громко сигналящие автомобили, Кракофакс решил остановиться и хорошенько все обмозговать. Однако для этого надо было вернуться домой и для начала согреться чашкой горячего кофе и переодеться в сухую и теплую одежду. Взглянув еще раз на беднягу племянника, с которого какая-то нахальная обезьянка пыталась сдернуть красный клоунский колпак, огорченный пуппитролль засеменил обратно в свой заброшенный подвал.

«Ничего, – утешал он самого себя, шлепая хлюпающими ботинками по многочисленным лужицам, – завтра я вернусь сюда и сделаю все как нужно! А сейчас я должен позаботиться о собственном здоровье: валяться с простудой в моем-то возрасте – тоже мне удовольствие!»

Глава четвертая

Вернувшись домой, Кракофакс зажег огарок стеариновой свечи и поставил на спиртовку облезлый кофейник. Затем он с наслаждением содрал с себя мокрую липкую одежду, вытерся насухо полотенцем, которое он тоже стащил все у той же рассеянной девочки из ее кукольного домика, и облачился в длинный, до пят, халатик, сшитый из разноцветных лоскутков. Плеснул в чашку переваренный кофе и плюхнулся в кресло.

«Столичная жизнь пока не приносит мне особой радости, – подумал он, отхлебывая горький и вонючий напиток, – но не будем впадать в уныние: у нас бывали деньки и похуже!»

Кракофакс вспомнил томительные годы, которые он провел будучи безмолвным гипсовым изваянием в шкафчике у чародея Клауса, и мысли его вновь закрутились вокруг племянника.

«Странно: мне удалось оживить даже древние паровозы и современные ракеты, не говоря уж о стадах крокодилов и кроликов. И только дурачок Тупсифокс остался неподвижно лежать в своем шутовском наряде. Значит, я совершил непростительную ошибку. Но какую?»

И тут его осенило:

– Ну, конечно! Я позабыл снять ЧУЖОЕ ЗАКЛЯТЬЕ! Ведь кто-то же заворожил его, превратив в обыкновенную куклу!

Кракофакс поставил чашку на ящик, служивший ему одновременно и столом, и тумбочкой, и шифоньером, поднялся из кресла и забегал по своему темному жилищу взад и вперед, заложив руки за спину.

«Я даже не знаю, кто его заколдовал: может быть, это был великий чародей, а может быть, просто жалкий любитель белой и черной магии. Ну что ж, для сына моей дорогой сестрички я не стану жадничать и лениться – завтра же использую свое редчайшее волшебство. Правда, после него немножко побаливает голова и трясутся руки, но что делать, что делать… Иногда надо быть и щедрым: маленькие слабости только оттеняют величие!»

Седенький коротышка-пуппитролль взглянул на проржавленный циферблат, висевший на стене, и тихонечко охнул:

– Два часа ночи! «Завтра» уже наступило!

Он загасил огарок свечи и юрко, как рыбка, нырнул в постель. Накрывшись одеялом до самого носа и устроившись поудобнее на жесткой подушке, Кракофакс проговорил, обращаясь куда-то в темноту:

– Морра и Хлорра, марш на пост! И смотрите, чтобы до семи часов утра никто не потревожил мой драгоценный сон!

Тут же в ответ ему раздался противный испуганный писк, и через секунду у постели пуппитролля встали на ночное дежурство два зубастых стража: серая домашняя мышь Морра и одичавший беленький хомячок по прозвищу Хлорра. Кракофакс посмотрел на их черные силуэты, довольно ухмыльнулся и, закрыв усталые глазки, сладко захрапел, распугивая этим храпом затаившихся по дальним углам пауков, мокриц и тараканов.

Глава пятая

В дневное время Кракофакс, как мы помним, не любил выбираться на улицу еще больше, чем в вечернее. Но, увы, иногда ему приходилось это делать.

Вот и теперь, едва проснувшись и торопливо проглотив вчерашний кофе и позавчерашний бутерброд с заплесневелым сыром, он надел «выходной» костюм – другого у него просто не было, – и выскочил из подвала во двор. Горошинкой прокатился под аркой и оказался на оживленной улице. Шагая по тротуару, крошка-пуппитролль старался держаться поближе к фасадам зданий: быть затоптанным сотнями долговязых гнэльфов, никогда не смотревших себе под ноги, ему явно не хотелось.

Добравшись до магазина «ЛАПУНДЕР И СЫНОВЬЯ», Кракофакс облегченно вздохнул: его племянник Тупсифокс по-прежнему торчал в витрине. Только теперь он был не на ослике, а гордовосседал на огромном, золотистого цвета, пуделе, которого вчера – это Кракофакс точно помнил – в витрине не было.

«Владелец магазина заменил все ожившие игрушки на новые! – догадался пуппитролль. – Хорошо, что он не прихватил заодно и Тупсифокса: ищи тогда, бедолагу, неизвестно где!»

Но Кракофакс недолго радовался встрече с племянником. Не прошло и минуты после его прихода, как за витринным стеклом возник продавец, который вдруг бережно взял в руки сынка Пуппилотты и тут же исчез вместе с ним в глубине магазина.

«Кажется, я появился вовремя!» – подумал пуппитролль и покатился к дверям, ведущим в царство игрушек. Ловко лавируя между ног долговязых гнэльфов, крошка Кракофакс пересек огромный зал и живым и невредимым добрался до кассы.

«А я – везунчик! – мелькнуло у него в голове, когда он увидел возле окошка солидную полную даму и маленькую пухленькую девочку, сжимающую в объятьях беднягу Тупсифокса. – Еще мгновение, и мой племянник исчез бы, не простившись с дядей!»

Конечно, Кракофакс мог бы использовать свое умение колдовать прямо сейчас, но, поразмыслив, он не стал этого делать. Зачем привлекать ненужное внимание к своей скромной персоне? Аплодисментов не дождешься, а вот неприятностей можно получить сколько угодно.

«Вдруг среди этих покупателей затесался хоть один чародей? Тогда между нами обязательно завяжется дуэль, и не известно, кто из нее выйдет победителем, – размышлял Кракофакс. – Нет, лучше я посмотрю, куда отнесут моего племянничка, а уж потом возьмусь за дело и освобожу его от чужого заклятья, а заодно и от этой девчонки.»