Охотники за мизераблями - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 26

Тихое утробное ворчанье донеслось до моих ушей и вновь заставило сильнее заколотиться мое сердце.

– Он разговаривает?.. – спросил я, указывая невидимой рукой на плюшевого песика.

– А как же! – улыбнулась девочка. И пояснила: – Только по-собачьи. Он ведь не человек!

«И не собака тоже!» – подумал я про себя, но вслух не стал высказывать свое соображение. Напротив, я весело улыбнулся в ответ и искусственно-бодрым голосом произнес:

– Молодец, Майти! Собаки должны рычать и гавкать!

Мой комплимент пришелся по душе игрушечному зверю, и он снова проурчал что-то неразборчивое, но на этот раз явно миролюбивое и дружественное. Я успокоился и, взяв девочку под мышки, взлетел с нею метра на два над землей.

– Тебе не страшно? – спросил я ее на всякий случай.

– Нет, – ответила она, – даже забавно!

«Забавно? Потерять родителей, заблудиться в неизвестной местности, оказаться с глазу на глаз с незнакомым привидением, а потом, вдобавок взмыть с ним над землей и отправиться по воздуху куда-то вдаль, – и это называется „забавно“?»

Я укоризненно покачал головой и, не желая больше зря тратить время на разговоры со странной незнакомкой, отправился в полет, держа курс на восток.

Глава тридцать пятая

Не такие были люди Маришка и Уморушка, чтобы сидеть сложа руки и терпеливо дожидаться, когда вернется их седовласый попечитель, унесенный коварным порывом ветра. Не успел я пролететь и трех-четырех километров, как они, не сговариваясь, бросились за мною вдогонку. Конечно, им трудно было соперничать с быстрым ветром, и они здорово от меня отстали, но благодаря тому, что девочки изрядно сократили расстояние между нами, наша встреча произошла значительно раньше, чем могла бы произойти. Уже через несколько минут я услышал радостный и удивленный возглас дорогой и любимой Уморушки:

– Гляди-ка!.. Гляди-ка!.. Девчонка летит! А с ней Иван Иванович, кажется!

– Иван Иванович! – счастливым голосом подхватила Маришка и ринулась мне навстречу.

За ней устремилась и Уморушка. Мгновение – и наша компания вновь соединилась. Вот было радости и веселья, друзья мои!.. Я тут же представил Маришке и Уморушке свою спутницу (имя девочка мне так и не назвала, и поэтому я ее окрестил «Прекрасная незнакомка»), рассказал о ее проблемах и предложил, не откладывая дела в долгий ящик, проводить заблудившуюся девочку домой к родителям.

– Правда, она живет на западе, – заметил я попутно, – однако, ведь нас не испугает сей прискорбный факт?

– Не испугает, – хмыкнула Уморушка, – нас пусть боятся! – И она вдруг проговорила «замогильным» голосом: – Мы теперь привидения-я-я!.. Страшные привидения-я-я!..

– Р-р-р… – тихо прорычала игрушка в руках у девочки.

– Ого, – удивилась Маришка, – заводная?

Но хозяйка песика сделала вид, что не слышала вопроса, и, наклонившись к мохнатому уху плюшевой собачки, укоризненно сказала:

– Тихо, Майти, тихо!

Уморушка и Маришка молча переглянулись, но расспрашивать девочку больше ни о чем не стали.

– Ну что, летим? – произнесла Уморушка и, не дожидаясь ответа, приняла горизонтальное положение и устремилась вперед, держа курс в западном направлении.

Подхватив поудобнее девочку с собачкой, я поинтересовался у нее, не слишком ли она устала.

– Нет, мистер Привидение, спасибо, мистер Привидение, – сказала она и даже попробовала сделать книксен, но тут же потерпела неудачу. – Можно лететь, – пролепетала она, заливаясь краской стыда за свою неловкость.

– Когда висишь в воздухе в руках у привидения, не очень-то удобно делать реверансы, – заметил я добродушно, – у меня, наверное, тоже ничего не получилось бы, находись я в таком положении.

Сказав это, я прибавил скорость и через минуту нагнал Маришку и Уморушку, которые вырвались далеко вперед.

– Чур, не рассеиваться, – приказал я строгим командирским голосом, – иначе рискуем потерять друг друга из вида.

Вскоре на горизонте показались городские постройки, и нам стало понятно, что мы достигли цели.

– В вашем городе несколько церквей, возле какой именно ты живешь? – спросил я у своей пассажирки.

– Возле той, что слева, мистер Привидение.

Я посмотрел в ту сторону и увидел на самой окраине городка большое кладбище и в центре его деревянную церковь.

– Ты живешь на кладбище? – невольно вырвался у меня недоуменный вопрос.

– Да, мистер, родители снимают там жилье за мизерную плату.

«Бедняжка!.. Тебе приходится проводить свое детство в таком грустном и печальном месте!..» – подумал я и, обращаясь уже к Маришке и Уморушке, скомандовал громко:

– Курс на кладбищенскую церковь!

Чтобы не привлекать внимание жителей и не вызывать у них удивленные вопросы о летающей девочке, мы миновали городок стороной и мягко приземлились на асфальтированную дорожку возле самой церквушки.

– Нам сюда? – спросила Маришка и показала на ветхую покосившуюся калитку, через которую можно было пройти в церковный дворик.

– Нет, сюда, – и девочка кивнула головой в сторону небольшого кирпичного склепа, стоявшего рядом с церковью.

– Вы снимаете склеп под жилье?! – снова невольно вырвалось у меня.

– Да. Папа и мама говорят, что это самое подходящее для нас место, – и девочка, странно хихикнув себе под нос, подбежала к дверям склепа и забарабанила в нее свободной рукой (в другой руке она держала плюшевого песика Майти).

Затаив дыхание, мы с Маришкой и Уморушкой ждали появления родителей странной девочки. Но… не дождались. Зато на дверях склепа вдруг стали проступать какие-то письмена. Бледно-розовые буквы наливались багровым кровавым цветом, и вскоре они сложились в слова:

«ГЛУПАЯ ДЕВЧОНКА! СКОЛЬКО РАЗ ТЕБЕ ГОВОРИТЬ, ЧТОБЫ ТЫ НЕ ЯВЛЯЛАСЬ СРЕДЬ БЕЛА ДНЯ, А ПРИХОДИЛА ЗАТЕМНО!»

– Кажется, пора удирать… – прошептала Маришка и взяла меня за руку. Я взглянул на свою подопечную и обнаружил, что она стала еще прозрачнее: так она побледнела.

– Да-да, конечно… – пробормотал я в ответ. – Немедленно улетаем…

– Папа! Мама! Они сбегают! – заколотила снова кулачком в дверь склепа коварная незнакомка. – Люди-привидения! Вы такого еще не пробовали!

В склепе послышалось глухое ворчанье, потом что-то громко хлопнуло (как будто на каменный пол сбросили тяжелые доски) и дверь вдруг распахнулась.

– Где они? – спросил скрипучий мужской голос, и на пороге склепа появился одетый в строгий черный костюм мужчина с бледным, как мел, лицом. – Я не вижу их, Элли…

«Элли! Малютка Элли!.. Как же это я сразу не сообразил!» – вспыхнула в моем мозгу запоздалая догадка.

– Вот они, папочка, вот они! – завопила коварная дочь вампиров и вцепилась в рукав Уморушки. – Они прозрачные, но их все-таки видно!

– Летим, Иван Иванович! – крикнула испуганная лесовичка и, оставив клочок платья в цепкой руке Малютки Элли, свечою взмыла вверх.

То же самое проделала и Маришка, успев дать завидного щелчка по затылку злой обманщице. Растерявшись, я замешкался на секунду, и этой секунды было вполне достаточно, чтобы мой взлет оказался весьма затруднительным. Элли, видя, что мы удираем, а ее родители, не привыкшие орудовать при солнечном свете, стоят на пороге склепа и глупо щурятся, пытаясь разглядеть странную добычу заботливой дочки, быстро опустила на землю своего плюшевого песика и звонко крикнула:

– Майти, кусай его!

И в тот же миг игрушечный барбос подскочил ко мне и с громким рычанием вцепился в штанину.

– Прочь! Прочь! – заорал я и что было силы оттолкнулся ногами от земли.

Метров тридцать, не меньше, пролетели мы вместе с рычащим псом, и только когда высота превысила тридцатиметровую отметку, Майти выпустил мою штанину из пасти и спикировал обратно к дверям склепа.

– Бедняжка, он разбился! – воскликнула Маришка, подлетая ко мне и показывая рукою вниз на удивительную собаку.

– А вот и нет! – успокоила ее Уморушка. – Он игрушечный, ему ничего не сделается!