Одинокое сердце - Гейл Сьюзен - Страница 5

Джесси перекинула волосы за спину. «Это многое объясняет». Она знала, каково потерять близкого человека. Все случилось полтора года назад, но ей до сих пор не верилось, что Брендона нет. Даже сейчас, рассказывая историю о пожилой даме, которая отказалась от ее услуг, она едва не плакала. Ведь именно тогда они познакомились. Джесси хорошо помнит, как он с трудом сдерживал смех, пока слушал ее повествование. А когда она закончила отделку его пентхауса, они обручились. А вскоре и поженились.

«Все это в прошлом», – сказала она себе. Но это было слабым утешением.

Майк продолжал смотреть на Джесси, которая поднялась на террасу. Она избегала встречаться с ним взглядом, и это не составляло особого труда – Майк был на голову выше нее.

– Для тюрьмы здесь неплохо, – нарушила Джесси затянувшееся молчание.

– Откуда вы знаете?

– Я не знаю.

Майк с любопытством взглянул на нее. Казалось, он ждет от нее нудного нравоучения о том, как справляться с житейскими проблемами. Но ведь она его совсем не знает! Так чего же он от нее хочет?

Джесси вытерла ноги о рассохшийся пол террасы. От Майка Кобурна ее отделяло всего два фута. Она чувствовала его ярость – нет, это слишком сильное слово, скорее недовольство. Его дыхание участилось. Взгляд Джесси уперся в обнаженную грудь мужчины, которая резко вздымалась и опускалась. Почему он не застегнул рубашку? Она перевела взгляд на правую руку, плетью висевшую вдоль тела. Пальцы были иссечены шрамами.

Возможно, он просто не может справиться с пуговицами.

При этой мысли в ней вновь вспыхнуло сожаление о том, что при знакомстве она не сдержала свой болтливый язык.

– Кажется, день будет теплым, – проговорила Джесси и спросила себя, имеет ли она право на приз за самую нелепую реплику.

– Как вижу, вы познакомились.

Майк повернулся. Джесси выглянула из-за его спины и увидела рыжеволосого мужчину лет пятидесяти, стоявшего в дверном проеме. Он был на дюйм ниже ее. Его голубые глаза искрились весельем.

– Еще слишком рано, чтобы работать, – сказал мужчина, подмигнув Джесси. Его раскачивающаяся походка говорила о многих годах, проведенных в море. Он подошел к Джесси и протянул руку. – Но мне нравятся предприимчивые люди. Шон Грейди к вашим услугам. Вы, наверное, Джесси.

Она улыбнулась и вложила свою руку в широченную лапищу:

– Да. Наконец-то мы встретились. Грейди снова хитро подмигнул.

– Вы так же очаровательны, как ваш голос, но я, по всей видимости, разочаровал вас. Вы, должно быть, решили, что я так же красив и высок, как этот парень. – Он покосился на Майка. – Сомневаюсь, что мне бы хотелось иметь такой же рост: я бы постоянно мучился от головокружения. Однако я не прочь снова стать молодым.

– А вы и так не стары, – заметила Джесси. Грейди выпустил ее руку и усмехнулся:

– Да и он не так уж молод.

– Просто тебе хочется так думать, старик, – сказал Майк и нахмурился, словно сожалея о том, что вступил в разговор.

– Не обращайте на него внимания, – посоветовал Грейди. – Если желаете кофе, то он готов.

– Звучит соблазнительно. Всю ночь я крутила баранку и сейчас едва не валюсь с ног от усталости.

– Тогда почему мы здесь стоим? Кобурн, у тебя манеры пропитавшейся илом медузы. – Грейди распахнул перед Джесси застекленную дверь.

Проходя мимо него, девушка бросила взгляд на его руку и увидела умело вытатуированного на предплечье орла. Своими когтистыми лапами птица сжимала ветвь. Каждое перышко на сложенных крыльях было изображено с большим мастерством.

– Ого! Было больно?

Грейди проследил за ее взглядом и гордо расправил плечи.

– Разве она не прекрасна? Это сделали на Филиппинах. В шестьдесят восьмом. Мое первое плавание. Там работают настоящие художники. Больно? Я служил на флоте, барышня. Военные моряки не испытывают боли.

– Вот как? А я думала, что вы были морским пехотинцем. Он насмешливо взглянул на Джесси, и она улыбнулась ему, переступая порог.

– А на спине у меня вытатуирована еще одна птичка, – похвастался Грейди, показывая ей дом.

Джесси увидела две комнаты, обставленные подержанной, но удобной мебелью. За спальнями располагалась столовая, из которой дверь вела в просторную кухню с большим столом в центре. В эркере стояли стол и четыре стула. Шкафы, раковина и холодильник выстроились вдоль противоположной стены. Напротив двери была установлена большая плита с шестью горелками.

Джесси проследовала за Грейди в кухню.

– На этом плече у меня американский флаг, – продолжил он, остановившись возле плиты. – И еще несколько татуировок, но их я не могу вам показать.

Она скрестила на груди руки.

– Да?

Грейди опять ухмыльнулся:

– Пока.

Он напоминал ей петуха, красующегося перед курами. В уголках его глаз собрались морщинки. Они становились глубже, когда он улыбался, а улыбался он часто, и это наводило на мысль, что Грейди находит жизнь приятной. Красноватая кожа лица говорила о том, что он большую часть времени проводил под открытым небом.

Джесси встала спиной к двери и облокотилась на стол.

– Вы из ирландской семьи?

– И при таком имени, как Шон Грейди, вы еще спрашиваете? – Это были слова Майка. Джесси не слышала, чтобы тот шел за ними, но сейчас он каким-то образом оказался в кухне.

– Именно так, – ответил Грейди, проигнорировав замечание Майка. – Моя дорогая матушка – упокой Господь ее душу! – привезла нас, несмышленышей, сюда во время великого голода. – Он мелодраматично вздохнул и заговорил с резким ирландским акцентом: – Гнула спину от зари до зари, чтобы у нас был кусок хлеба. Непосильная работа рано свела ее в могилу.

За спиной Джесси фыркнул Майк.

Она уже собиралась посочувствовать Грейди, когда вспомнила кое-что из истории.

– Подождите-ка. Вам же не так много лет, чтобы вы росли в те голодные годы. Голод разразился перед Первой мировой.

Казалось, Грейди ни капли не смущен тем, что его поймали на вранье.

– Возможно, – признался он. – Но так моя история звучит интереснее. Обычно она приводит женщин в трепет и они хотят услышать продолжение.

– Сейчас уже девяностые, Грейди, – сказала Джесси, выпрямляясь. – Вам следовало бы придумать более современную историю.

Грейди взял с плиты кофейник и налил кофе в кружки.

– Может быть. Но зачем менять то, что всегда так хорошо срабатывало?

– А что говорит ваша жена?

– Да, Грейди, – хмыкнул Майк, – что именно говорит твоя жена?

Грейди не обратил внимания на его вопрос и протянул Джесси полную кружку:

– Молоко, сахар?

– И то и другое. Спасибо. – Джесси не обернулась, хотя ей очень хотелось увидеть выражение лица Майка.

– У него ничего нет, – снова вмешался тот. – Ни молока, ни сахара, ни жены.

Грейди открыл дверцу холодильника. Там стояло пиво, лежало одно яйцо – то самое, которое пообещал ей Майк, и нечто зеленое и длинное.

– Господи, а это что такое? – спросила Джесси.

– Лук-латук, – ответил Грейди. – Кажется, молока у нас нет.

– И сахара тоже, – добавил Майк.

Грейди распахнул дверцы шкафа. Джесси с изумлением уставилась на то, что открылось ее взору. Внутри было совершенно пусто. Ни намека на еду. Даже одинокая банка из-под маринованных огурцов была пуста, если не считать остатков маринада.

– Черный кофе тоже очень вкусен, – проговорила она, не желая расстраивать хозяина.

«Хозяев», – поправила себя Джесси, вспомнив о Майке. Почему-то она старательно избегала его взгляда, хотя кожей чувствовала его присутствие. И слышала его дыхание. Вдруг ей захотелось повернуться и проверить, так ли он привлекателен, как показался вначале. Очевидно, она слишком долго жила одна. Он вовсе не располагает к себе и не проявляет ни капли дружелюбия. Он просто не может чем-то привлечь ее.

– Вы уверены? – поинтересовался Грейди.

– Очень вкусно. – Джесси сделала глоток и поперхнулась: крепчайший мокко! Очень вреден для цвета лица.

– Нам нравится крепкий, – заявил Майк.