Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Гейл Сьюзен - Одинокое сердце Одинокое сердце

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Одинокое сердце - Гейл Сьюзен - Страница 35


35
Изменить размер шрифта:

– Нет.

Она поцеловала его. Он сопротивлялся, плотно сжимая губы. Она шепотом, похожим на рыдание, позвала его по имени. Со стоном он приоткрыл губы и принял ее поцелуй.

На его губах она ощутила солоноватый привкус своих слез. Прижимаясь к нему всем телом, Джесси чувствовала, как он вновь пробуждается к жизни. Неожиданно он повалил ее на спину и взял презерватив. На этот раз Джесси быстро справилась с нехитрым приспособлением. Резко ворвавшись в Джесси, Майк прижал ее к себе с такой силой, будто она была той самой соломинкой, за которую хватается утопающий. Она лежала под ним и наслаждалась его тяжестью. Слезы текли по ее вискам и терялись в волосах.

Когда Майк приподнялся, Джесси поднесла к губам его правую руку и принялась ее целовать, орошая своими слезами. Майк задвигался быстрее, и она выгнулась ему навстречу. В ней нарастало возбуждение, но не так стремительно, как бы ей хотелось. Вот Майк глубоко проник в нее и на мгновение замер. С его губ сорвалось ее имя, прозвучавшее как молитва.

Позже, когда он заснул, Джесси лежала, уставившись во мрак, и искала ответ. Она с головой погружалась в бездонный колодец. Она не знала, что делать с Майком и с самой собой.

Она посмотрела, какой рукой Майк сжимает ее руку. Правой. Она чувствовала уплотнения и швы, оставшиеся после операций. Эта рука способна гладить лошадь, бросать лассо и доставлять удовольствие женщине. Эти пальцы – она потрогала каждый – длинные, изящные, сильные и исполосованные шрамами, не могли выводить ровные строчки на бумаге и манипулировать рычагом управления реактивного самолета.

Джесси перевернула руку Майка. Ладонь грубая, мозолистая, широкая. Несовпадающие части единого целого. Если б не рука, его жизнь текла бы по-прежнему. Если б не рука, она бы никогда не встретилась с ним, никогда не узнала его. Если б не рука, она бы никогда не полюбила его. Теперь ей трудно представить, как сложилась бы ее жизнь, не встреть она Майка. Чувства волной нахлынули на нее, и она с горячностью прильнула к нему. Майк во сне обнял ее и уткнулся подбородком в ее макушку. Джесси прислушалась к стуку его сердца. Она готова для него на все, чего бы он ни потребовал.

Джесси закрыла глаза и подумала о письме, которое пришло несколько дней назад. Мать Тима любит своего сына. Джесси сама не читала этого письма, однако представляла, о чем молит эта женщина. Наверное, юноша очень сильно страдает.

Джесси хотелось спать, но надо было найти решение проблемы. Это в ее характере – склеивать все, что разбилось. Только на этот раз решение ускользало от нее. «Ну должно же оно быть», – уверяла она себя. Но решения не было.

Вдруг Джесси поняла: ее страшная тайна заключается вовсе не в том, что она рада даже такой мимолетной связи с Майком. Ее тайна ужаснее. Она не смогла защитить Брендона от самого себя, а теперь не может излечить Майка. Ей не под силу спасти того, кого она любит.

Утром на третий день в гостинице Джесси проснулась до рассвета. Завернувшись в плед, она осторожно подняла жалюзи и пристроилась на приоконной банкетке, приготовившись встретить восход.

По мере того как ночное небо бледнело, щебет птиц становился все громче. Когда первые солнечные лучи начали пробивать себе дорогу среди гор, проснулся и Майк. Он сел рядом.

За последние дни они выходили из гостиницы только раз, чтобы купить туалетные принадлежности и смену белья. Еду им доставляли в номер.

Майк усадил Джесси к себе на колени. От ее кожи пахло сном и наслаждением. Она положила голову ему на плечо и с удовольствием вдыхала его запах. Бедром она ощущала, как пробуждается его тело.

– Полагаю, нам пора возвращаться, – сказал Майк.

Джесси кивнула. Действительно, пора возвращаться в реальный мир. Но ей этого не хотелось. Время, проведенное с Майком в любви и неге, было лучшим в ее жизни. В первое утро, когда их все еще разделяли смущение и чувство неловкости, Майк погладил ее по лицу и поблагодарил за то, что она осталась. Джесси улыбнулась и сказала, что ей просто некуда было деваться. Потом они ласкали друг друга. Их соитие было быстрым и страстным. Простыня скомкалась, одеяло сбилось. Они одновременно испытали высшее наслаждение и погрузились в обновляющий сон.

Ее тело было наполнено сладкой болью после неистовых объятий. Эта боль приятно напоминала о недавней близости. Впервые за всю свою жизнь Джесси довелось испытать столь полное удовлетворение, впервые она чувствовала себя желанной и нужной.

Майк усадил Джесси верхом на себя и стал ласкать ее, а она тем временем ввела его в себя. Слившись в единое целое, они ринулись в яростный ураган. Когда биение их сердец успокоилось и дыхание выровнялось, они продолжали сидеть, прижавшись друг к другу, словно ни один из них не решался первым разомкнуть объятия.

По дороге на ранчо Джесси заговорила о мебели, купленной на аукционе.

– Думаю, ее уже доставили, – сказала она, вглядываясь в мелькавший за окном пейзаж. – Я поставлю ее внизу. Маляры, наверное, скоро закончат свою работу. Обойщики придут к концу недели. А потом можно будет стелить ковры.

– Постепенно все встает на свои места.

Джесси не поняла, действительно ли он радуется этому или его слова всего лишь дань вежливости. Впрочем, она и не хотела это знать. Они уже подъезжали к ранчо. Как сложится жизнь дальше? Вдруг эти три дня были только сном? Неужели все опять пойдет по-старому? Или Майк решится на нечто более серьезное?

А чего хочет она сама? Джесси закусила губу. Может, она слабая и бесхарактерная, но она хочет все. Провести свою жизнь так, как провела последние три дня. Быть с Майком и любить его. Иметь возможность касаться его. Слушать его дыхание по ночам и чувствовать тепло его тела рядом с собой по утрам.

Если возможно, то тот кусочек времени, что у нее остался, она хотела бы провести с Майком.

Майк остановил грузовик перед домом.

– Приехали.

Взяв сумочку и пакет с грязной одеждой, Джесси выбралась из машины. Она не сомневалась, что Грейди обязательно выйдет встретить их, но, как ни странно, его нигде не было. Она оглянулась на Майка, не зная, что сказать. А не спросить ли его, можно ли ей поселиться с ним? Однако она тут же прогнала эту мысль прочь.

– Я пойду к себе, – произнесла наконец Джесси. – Переоденусь и займусь работой.

Майк кивнул и пошел рядом с ней. Джесси хотелось что-нибудь услышать от него, но Майк молчал. Они остановились возле трейлера, и Джесси улыбнулась ему.

– Спасибо за все. Я отлично провела время.

Майк снял стетсон и принялся мять его в руках. Взгляд его голубых глаз был устремлен на Джесси.

– Не уходи.

Ее сердце на секунду замерло. О чем он говорит? Она смотрела на него, с трепетом ожидая заветных слов.

– Поживи со мной в доме. Пока не закончишь работу.

Временное соглашение. Джесси охватило страшное разочарование, она надеялась, что это не отразилось на ее лице и Майк ни о чем не догадался. А она-то рассчитывала на большее. «Не глупи, – велела она себе. – Чего ты ожидала? Предложения руки и сердца? «

Джесси не хотела признаваться себе в том, что надеялась именно на это.

– Знаю, я не самый легкий человек на свете, – сказал он, и Джесси пожала плечами. – Но постараюсь стать лучше. Просто... – Он набрал в грудь побольше воздуха. – Ты нужна мне, Джесси. Благодаря тебе я вновь становлюсь полноценным человеком.

«Это не любовь, но его чувство близко к любви», – подумала она, улыбнувшись. Он от нее хочет гораздо большего, чем хотел Брендон, которому она никогда – ни пока он ухаживал за ней, ни когда они поженились – ни для чего не была нужна. Он позволил ей обставить его пентхаус просто для того, чтобы занять ее каким-нибудь делом. Ей не надо было готовить еду, потому что в доме была прислуга. Его секретарша справлялась с организацией приемов лучше, чем она. Даже в постели он никогда не нуждался в ней. Он ласкал ее с такой же самоотверженностью, с какой занимался еженедельными тренировками. Как же она мечтала быть нужной ему!