Одинокое сердце - Гейл Сьюзен - Страница 30

– Куда ты смотришь? – осведомился Майк, продолжая следить за дорогой.

– На тебя, – решительно ответила Джесси. – Ты красивый.

Тишина воцарилась в машине, и Джесси поняла, что вслух высказала свои сокровенные мысли. Она прикрыла рот рукой и взмолилась, чтобы Майк пропустил ее слова мимо ушей. Однако Господь был не на ее стороне.

– Не просто красив, а чертовски красив, – уточнил Майк.

– Давай не будем обсуждать это, – сказала Джесси, уставившись в окно.

– Ты и сама не хуже.

– Благодарю за щедрый комплимент.

– Всегда пожалуйста. – Он рассмеялся.

Джесси улыбнулась в ответ. Ей нравился его смех. Ах, если бы она могла слушать его всегда! Она сожалела о том, что не была знакома с Майком прежде, когда он чувствовал себя полноценным. Наверняка, думала она, его самонадеянность произвела бы на нее впечатление.

Улыбка Джесси угасла. Нет, хорошо, что она не знала его. Ей бы понравился высокомерный и самоуверенный летчик-истребитель, но вряд ли бы она рискнула сблизиться с ним. Он слишком сильно походил на Брендона. И ее восхищение быстро уступило бы место недоверию.

– Грейди сказал, что одна из кобыл беременна, – сказала Джесси, когда они проезжали мимо пастбища, на котором паслись лошади.

– Она должна родить примерно через месяц, – проговорил Майк. – Наши первые роды.

– Кажется, тебя это радует.

– Точно. Последний раз я видел новорожденного жеребенка в детстве.

– Не знала, что ты собираешься разводить лошадей. Майк свернул с шоссе и въехал на территорию ярмарки, где должен был проводиться аукцион.

– Я давно подумывал об этом. В детстве, прежде чем у меня возникло желание стать летчиком-истребителем, мечтал иметь ранчо по разведению лошадей. Я не полный профан в этой области. Через несколько месяцев на аукцион собираются выставить одного жеребца. Я знаком с его владельцем и собираюсь участвовать в торгах. Если все пойдет хорошо, через несколько лет у нас будет целый табун племенных лошадей.

Пока он говорил, Джесси пристально наблюдала за ним. Сегодня впервые он рассуждал о ранчо без обычной горечи. Ей хотелось думать, что это следствие ее присутствия, но знала, что это не так. То, что она хочет помочь ему, еще не значит, что действительно помогает. Они припарковались на стоянке. Пока Джесси собирала свои блокноты, Майк водрузил на голову стетсон, а затем они направились к толпе, заполнившей территорию, где демонстрировались вещи, представленные на аукцион. Неожиданно какая-то женщина с тявкающей собачонкой на руках толкнула Джесси, и та повалилась на Майка. Майк успел поддержать ее, при этом их руки соприкоснулись.

– Прости, – проговорила Джесси. – Я читала свой список. Мне следует все время смотреть, куда я иду.

– Ты уж постарайся, – усмехнулся Майк и, наклонившись, чмокнул ее в щеку.

«Эта мимолетная ласка ничего не значит», – уверяла себя Джесси, в то время как ее сердце едва не выпрыгивало из груди от радости. Совсем ничего не значит. Что особенного в том, что она чувствует исходящий от него мужской запах и ощущает близость его тела? Внезапно пронесшаяся мимо стайка мальчишек вынудила Майка отскочить в сторону, и он натолкнулся на Джесси. Она с трудом поборола желание теснее прижаться к нему.

– Что мы ищем? – поинтересовался Майк, когда они дошли до места, где была выставлена мебель.

– У них есть несколько комодов, парочка туалетных столиков и, кажется, столы. – Джесси заглянула в свой список. – Я не собираюсь покупать произведения искусства. Это слишком дорого.

– А стулья? – осведомился Майк, указывая на выставленные в ряд стулья.

– Нет.

– Отлично, потому что эти выглядят маленькими и неудобными.

Когда Джесси повернулась в сторону, куда указывал Майк, их руки вновь соприкоснулись. Он стоял справа от нее, поэтому она касалась его здоровой руки. На секунду Джесси пожалела о том, что ей не хватает смелости просто по-дружески взять его за руку и притвориться, будто в этом нет ничего необычного. Да, она и в самом деле трусиха.

– Какие? – спросила он.

– Те, в конце.

Джесси некоторое время разглядывала маленькие стульчики из красного дерева, а потом улыбнулась:

– Если тебе, Майк, от этого станет легче, то имей в виду, это детские стулья. Начало викторианской эпохи.

– Замечательно, так как я бы никогда не уместился на них. Джесси рассмеялась, представив, как Майк сидит на низеньком стульчике, а его подбородок упирается в колени.

– Что смешного? – осведомился он, поворачиваясь к ней.

– Ты.

Их глаза встретились, и улыбка исчезла с лица Джесси. Как же легко утонуть в этих потрясающих голубых глазах! Затеряться где-то в глубинах его души и не найти дорогу назад.

– Пошли, – сказал Майк, разрушив очарование. – Там есть еще на что взглянуть.

Они остановились перед рядом комодов. Когда они наклонились над одним из них, их руки соприкоснулись в третий раз. Прежде чем Джесси успела отодвинуться, Майк взял ее за руку Его кожа была теплой. Джесси осторожно сжала его ладонь, не осмеливаясь поднять глаза. Он ответил на рукопожатие.

– Что ты скажешь вот об этом? – спросил Майк, потянув ее за собой.

Джесси вцепилась в свой блокнот и улыбнулась. Она сгорает от желания лишь потому, что они держатся за руки, а его интересует какая-то мебель для ранчо!

Они продолжали осматривать выставленную мебель, обсуждая, что можно поставить в главное здание, а что в коттеджи. Несколько раз Майк отпускал ее, чтобы проверить, хорошо ли отполирована поверхность какого-нибудь шкафа, но потом обязательно снова брал за руку. Вскоре Джесси обнаружила, что в голове у нее пустота, а губы растянуты в глупой и счастливой улыбке.

Наконец, перед самым началом аукциона, они прошли под навес, где были расставлены стулья. Джесси зарегистрировалась у кассира и отправилась искать Майка, который должен был занять для них места. Найдя, села справа от него. Она уже не чувствовала ног от усталости, он же выглядел свежим. Казалось, ему под силу пройти еще сотню миль.

– Для человека, всем сердцем ненавидящего ранчо, ты слишком сильно озабочен тем, как оно будет выглядеть.

– Я никогда не ненавидел ранчо, – возразил Майк. – Просто у меня не было желания именно сейчас заниматься им.

Джесси хотела спросить, продолжает ли он считать свою жизнь на ранчо такой же ужасной, как прежде, или ему все же удалось преодолеть разочарование. Но она боялась услышать ответ.

Пока участники аукциона рассаживались по местам, Майк успел сходить за содовой. Отдав одну банку Джесси, он принялся открывать свою левой рукой. Получалось не слишком ловко. Заметив, что Джесси наблюдает за ним, он смущенно пожал плечами:

– Наступит день, когда левая рука заработает не хуже правой.

– Мне кажется, ты отлично справляешься, – заметила Джесси. Отпив немного содовой, она набралась смелости спросить: – Ей уже лучше?

Майк хотел было притвориться, будто не расслышал вопроса, но не хотел обижать Джесси. К тому же он не так давно вдруг обнаружил, что ему необходимо говорить об искалеченной руке, а Джесси была единственным человеком, кому он доверял.

– Немного. – Он оглядел иссеченную шрамами тыльную сторону ладони. – Она стала чуть лучше двигаться, и мне уже легче водить машину.

– А как насчет физиотерапии? Это помогло бы?

– Возможно. Здесь недалеко есть одно местечко. Доктора порекомендовали мне несколько упражнений.

– Но ты не делаешь их.

Это был не вопрос, а утверждение.

– Откуда ты знаешь? – проговорил Майк. Интересно, подумал он, почувствовала ли она, что он снова занимает оборону.

Джесси повернулись к Майку всем корпусом и открыто посмотрела в его лицо. Ее карие глаза лукаво блестели.

– А я знаю.

На ней не было никакого макияжа, однако кожа выглядела гладкой и нежной, как бархат. Темные волосы спадали на плечи. При каждом движении головы по этой тяжелой блестящей массе проходила волна. Джесси сменила обычные джинсы и тенниску на свободную красную блузку, которая то и дело сползала с плеча. Дважды Майку удалось увидеть белоснежную бретельку бюстгальтера. Яркая юбка в полоску из такого же легкого материала, что и блузка, подчеркивала тонкую талию и облегала крутые бедра. Наряд дополняли сандалии. Ногти на ногах были накрашены лаком в тон блузке. Терпкий аромат ее духов окутывал Майка словно покрывало. Более женственного создания, чем Джесси, он никогда в своей жизни не встречал. Он страстно желал ее и в то же время чувствовал себя в ее обществе удивительно легко.