Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха - Гаврюченков Юрий Фёдорович - Страница 18

– Можешь пока у меня пожить, – радушно предложил я, отлично понимая его положение. Квартиру Слава потерял – она у него была бюджетная и неприватизированная.

Беда корефана была мне на руку. Если испанцы действительно хотят предложить что-то дельное, Слава не откажется от возможности заработать, а там и хату подыщет. Если же меня решили замочить, то жить здесь тем более не стоит, пусть он здесь на правах арендатора обитает. Главное, чтобы Слава завтра со мной поехал, а там уж сообразим.

Чтобы не вводить друга в заблуждение, я решил посвятить его во все нюансы истории с продажей раритетов. Одна голова хорошо, а две – лучше. Я пригласил приободрившегося кента на кухню и выложил все до мельчайших деталей.

– Что, духов метелить? – обрадовался Слава, когда я закончил повествование. Его ненависть к чуркам, импортированная из Афганистана, была мне известна еще по зоне, где он успел как следует обжить ШИЗО.

– С чего ты взял? – поинтересовался я.

– А что за работу они еще могут предложить? – пожал плечами Слава.

Что ж, возможно, спонтанное решение и является самым верным. В области интуитивных озарений Слава был большим спецом.

– Волына у тебя осталась? – деловито осведомился «афганец».

– Осталась. Думаешь, потребуется?

– Береженого Бог бережет, – рассудительно заметил Слава. – А еще ствол есть? – Только гранаты? Тоже дело. Возьмем по одной. У тебя какие?

Гранат у меня было пять штук. Я купил их по случаю за сто долларов. Парнишка, продавший мне ТТ захотел спихнуть весь товар оптом, и я взял в расчете что когда-нибудь да пригодится. Вот и пригодились.

Когда я выложил на стол содержимое «арсенального» тайника, на губах Славы заиграла довольная ухмылка. Меня это обнадежило. Улыбается, значит, есть чему.

– Граната «эргэо» – заебенит хоть кого! – с воодушевлением, словно старому знакомому, произнес Слава, обращаясь к гранате. – Где ты таких надыбал?

– А что? – Продавец отрекомендовал свой товар как последнюю систему с инерционным взрывателем. На военной кафедре в ЛГУ были попроще, добрые старые «РГД-5» и «Ф-1», хотя граната – она и в Африке граната. – Чем они тебе не нравятся?

– Ты хоть знаешь, как с ними обращаться?

– Вынимаешь предохранительную чеку и кидаешь. Что, не так?

– Нет, все путем, – успокоил Слава. Видимо, мои познания в военном деле вызывали у него большие сомнения. – Это ручная граната оборонительная. У нее в запале шарики, которые при ударе толкают боек, так что взрывается она сразу при столкновении с целью. Если падает в снег или еще во что мягкое – замедлитель горит три секунды как у обычного запала УЗРГМ. Ну, а если руку в кармане держишь – та же фигня. А осколки у нее солидные – это та же лимонка, только запал другой. Где это ты так прибарахлился?

– Места знать надо, – сказал я. – Ну так как?

– Потянет. Я еще финку возьму. «Финка» представляла собой отточенный морской кортик, который я еще пацаном выменял на раскопанный в Мясном Бору ППШ. Рукоятка и гарда у кортика, когда он попал ко мне, почему-то отсутствовали, но качество клинка из легированной стали было выше всяких похвал. Ручку я потом сделал наборную. Резал кортик по причине узкого лезвия не ахти, зато втыкался великолепно. Прокалывал несколько внутренних органов сразу: печень, селезенку, легкое, если бить снизу-вверх.

Слава приобщил «перо» к своему снаряжению, и я убрал невостребованную часть арсенала обратно в тайник. Незачем без дела на виду валяться. Все, что не может быть в данный момент использовано, должно быть убрано – этот священный принцип, усвоенный мною с детства, здорово выручил меня на следствии.

К назначенному времени мы в полной готовности ожидали гостей. Звонок в дверь раздался ровно в десять утра, тютелька в тютельку, – испанцы были пунктуальны.

– Кто там? – на всякий случай спросил я.

– Хенаро Гарсия, – четко и громко ответил невидимый собеседник.

Вновь сожалея, что я не удосужился обзавестись глазком, я сделал знак Славе приготовиться и отворил. В коридоре стоял знакомый амбал, однажды возивший меня в офис. Он был один.

– Вы готовы? – спросил он.

– Да, – сказал я. – Слава, пошли.

Внизу нас ожидал белый «фиат-темпра». Определенно, после взрыва офиса рыцари старались привлекать к себе как можно меньше внимания.

– Куда едем? – поинтересовался я, устраиваясь на переднем сиденье.

– В госпиталь, – ответил Хенаро, усаживаясь за руль.

Русским языком он владел даже лучше Эррары. Чувствовалась профессиональная подготовка. Интересно, они всех членов ордена так натаскивают? Вот вам и «пятая колонна в действии». Кстати, как там наши доблестные чекисты, не дремлют ли? Я оглянулся. Чекисты, похоже, дремали. Хенаро заметил мои потуги и произнес:

– Ищете слежку? Ее нет. Я проверял.

«Если только наружка дала себя заметить», – подумал я.

Кружа и петляя по улицам, «фиат» выбрался к зданию Военно-медицинской академии. Лучшее место, чтобы приставить наблюдение, сотрудникам контрразведки трудно было найти. Впрочем, кое-что меня порадовало. Госпиталь ВМА – место достаточно цивилизованное, чтобы не устраивать в нем правилок, поэтому беспокоиться нечего. Мы прошли в пахучее ожоговое отделение. Гарсия постучался в палату. Оттуда ответили что-то по-испански. Хенаро открыл дверь, пропустил нас, а сам остался снаружи, очевидно, охранять. – Здравствуйте, госопода. Палата, в которой мы оказались, была рассчитана на четырех человек, но все койки пустовали, хотя и были разобраны, – их обитателей куда-то временно удалили. Куда-куда вас удалили? Кстати, «куда» (cojudo) в переводе с испанского означает «дурак». В этих пределах язык я знал. Удалили ли вас, господин дурак? А если нет, то сейчас удалят – и не одного меня, а обоих: точно в лоб мне смотрел блестящий массивный пистолет с таким же массивным глушителем. «Дезерт игл», хорошо знакомый по многочисленным штатовским боевикам. Дуло было огромным, как тоннель. Наверное, пятидесятый калибр. Куда-куда? Вот туда... Ствол качнулся, указывая направление.

– Спокойно, пожалуйста. Поднимите руки. Это мера предосторожности. Оружие у вас есть?

Я кивнул. Уж чего-чего, а этого добра у нас с собой было навалом.

Только сейчас я заметил, что с другой стороны никелированного «пустынного орла» прицепился маленький смуглый человечек в ботинках на высоком каблуке. Все мачо их отчего-то очень любят.

Я подчинился без особого, впрочем, восторга. Кто сказал, что в советском человеке заложена страсть к подчинению? На собственном опыте я это утверждение опровергаю. – Это мера предосторожности, – повторил человечек.

За спиной послышалась возня, кто-то сдавленно пискнул. Человечек напрягся, взгляд у него стал как нож. Передо мной был настоящий рыцарь настоящего рыцарского ордена. Я медленно обернулся и увидел, что за дверью для подстраховки притулился еще один амиго, который теперь беспомощно бился в объятиях Славы, а его «микроузи» перешел в руки «афганца». Слава искусно заслонялся своим противником, левой рукой перекрыв ему кислород, а правой выцеливая человечка. Амиго задыхался. В общем, момент был патовый. Сейчас начнется стрельба.

– Давайте без оружия, – сказал я. – Мы при шли поговорить, а не понтами меряться. Вы нас сами пригласили.

– 3-э... – человечек заволновался, нервно приосанился и выпалил какую-то фразу на испанском. Похоже, нецензурную. – Вот такая вот незадача, – сказал я. Слава за моей спиной шумно выдохнул.

– Здесь госпиталь, тут стрельба ни к чему. – Я мобилизовал все свои дипломатические способности, под прицелом огромного «пустынного орла» это получилось легко. – Это общественное место. Вход охраняется. Куда вы денетесь с больным сеньором де Мегиддельяром?

Мои призывы к благоразумию достигли ушей рыцаря. Человечек опустил пушку.

– Очень хорошо, – сказал я. – Слава, отпускай амиго.

– Кого?

– Ты его сейчас задушишь. – Я обернулся и понял, что недалек от истины. Лицо амиго сделалось бурым.