Тень на стекле - Кристи Агата - Страница 5

Анкертон взял карточку.

— Мистер Арли Кин, — прочитал он. — Ах да, это насчет какой-то картины. Мы с ним действительно договаривались на сегодня, но боюсь, что…

— Как вы сказали? — встрепенулся вдруг мистер Саттертуэйт. — Арли Кин? Поразительно, просто поразительно! Майор Портер, вы спрашивали, могу ли я вам чем-нибудь помочь? Думаю, что могу! Этот мистер Кин мой друг — точнее говоря, хороший знакомый. Он необыкновенный человек!

— Детектив-любитель, вероятно, — пренебрежительно заметил инспектор.

— Нет-нет, совсем не то! — возразил мистер Саттертуэйт. — Но у него есть одна прямо-таки сверхъестественная способность: он помогает по-новому взглянуть на то, что вы видели собственными глазами и слышали собственными ушами. Во всяком случае, стоит, по-моему, ввести его в курс дела и послушать, что он нам скажет.

Мистер Анкертон вопросительно взглянул на инспектора, но тот лишь фыркнул и возвел глаза к потолку. Наконец хозяин кивнул дворецкому, дворецкий вышел и тут же вернулся вместе с высоким худощавым незнакомцем.

— Мистер Анкертон? — Гость протянул хозяину руку. — Простите, что навязываюсь вам в такую минуту. Придется нам, видно, отложить наш разговор до лучших времен. А-а, дорогой мистер Саттертуэйт! Вы, я вижу, все такой же любитель драм? — Еще несколько секунд после этого вопроса легкая улыбка играла на губах гостя.

— Мистер Кин, — внушительно начал мистер Саттертуэйт. — Именно сейчас в этом доме разыгрывается самая настоящая драма, и мы с моим другом майором Портером хотели бы выслушать ваше мнение.

Мистер Кин сел, и сноп света от лампы с красным абажуром причудливо раскрасил его клетчатое пальто. Однако лицо оказалось в тени — словно гость надел маску.

Кратко изложив обстоятельства дела, мистер Саттертуэйт умолк и, затаив дыхание, ждал авторитетного решения.

Но мистер Кин лишь покачал головой.

— Грустная история, — сказал он. — Настоящая трагедия. И отсутствие мотива преступления делает ее еще загадочнее.

Анкертон удивленно воззрился на него.

— Но как же, — начал он. — Ведь миссис Стейвертон угрожала мистеру Скотту. Она страшно ревновала его к жене. А ревность…

— Согласен, — сказал мистер Кин. — Ревность есть одержимость демонами. Однако вы не поняли меня. Я говорю не об убийстве миссис Скотт, а об убийстве капитана Алленсона.

— Вы правы! — вскочил Портер. — Вот где слабое место! Да задумай Айрис разделаться с миссис Скотт, что же, она, по-вашему, не нашла бы как подкараулить ее без свидетелей? Нет, мы на ложном пути. Но ведь возможно и другое решение! Хорошо, кроме этих троих в «Укромном» саду действительно никого не было — с этим все ясно, не спорю. Ну, а если все произошло совсем иначе? Представьте: Джимми Алленсон стреляет сначала в миссис Скотт, потом в себя! Падая, он отбрасывает пистолет, а миссис Стейвертон, как она и объяснила, поднимает его с земли. Так ведь могло быть? А?

Инспектор сурово покачал головой.

— Не пойдет, майор Портер. Если бы капитан Алленсон стрелял в себя, он должен был приставить пистолет к своей груди, и тогда ткань на его одежде была бы опалена.

— Он мог держать пистолет в вытянутой руке!

— А зачем? Это совершенно бессмысленно! К тому же какой у него мог быть мотив?

— Да мало ли какой? Может, он просто свихнулся, — пробормотал Портер, впрочем, без особой убежденности. Потом он снова замолчал и наконец решительно обернулся к гостю:

— Так как же, мистер Кин?

Тот развел руками.

— Я ведь не волшебник и даже не криминалист. Но мне кажется, что иногда бывает очень полезно вспомнить свои первые впечатления. Даже если дело зашло в тупик, всегда найдется какая-то зацепка, какое-то мгновение, стоящее перед глазами, когда все остальное уже забылось. Думаю, что из всех присутствующих самым непредвзятым наблюдателем можно считать мистера Саттертуэйта. Итак, мистер Саттертуэйт, постарайтесь сейчас вернуться на несколько часов назад и сказать нам, какой момент вам запомнился больше всего. Что вас больше всего поразило? Выстрелы? Или вид лежащих на земле тел? Или пистолет в руке миссис Стейвертон? Не думайте о том, важно это или не важно — просто вспомните.

Мистер Саттертуэйт неотрывно глядел в лицо мистера Кина — как школьник, не совсем уверенно знающий урок.

— Нет, — медленно начал он. — Ни то, ни другое и ни третье. Лучше всего мне запомнилось, как я уже потом стоял над их телами и смотрел сверху на миссис Скотт. Она лежала на боку. Волосы у нее были растрепаны, а на мочке уха капелька крови.

И, едва договорив, он вдруг осознал всю важность сказанного.

— Кровь на мочке? Да, помню, — пробормотал Анкер-тон.

— Вероятно, сережка за что-то зацепилась во время падения, — добавил мистер Саттертуэйт.

Но объяснение прозвучало как-то не очень убедительно.

— Она лежала на левом боку, — сказал Портер. — Значит, и кровь была на левом ухе?

— Нет, на правом, — поспешил возразить мистер Саттертуэйт.

Инспектор кашлянул и тоже снизошел до участия в разговоре.

— Я нашел это в траве, — сказал он, показывая помятую золотую петельку.

— Бог ты мой! — вскричал Портер. — И отчего же, по-вашему, серьга разлетелась вдребезги? От падения, что ли?! Нет уж, скорее в нее угодила пуля!

— Ну конечно же! — воскликнул мистер Саттертуэйт. — Конечно, пуля!

— Но было всего два выстрела, — возразил инспектор. — Согласитесь, одной и той же пулей невозможно задеть человеку ухо и прострелить спину. А если допустить, что первая пуля вышибла ей из уха серьгу, а вторая убила, то как же тогда капитан Алленсон? Ведь не могло же их обоих уложить одним выстрелом? Разве что они стояли близко — совсем близко, лицом друг к другу. Да, но это невозможно! Разве что…

— Вы хотите сказать — разве что они стояли, крепко обнявшись? — загадочно улыбаясь, подсказал мистер Кин. — А почему бы и нет?

Присутствующие удивленно уставились друг на друга.

Алленсон и миссис Скотт? Сама мысль об этом казалась дикой.

— Но они же почти не знали друг друга! — выразил общее недоумение мистер Анкертрн.

— Не уверен, — задумчиво проговорил мистер Саттертуэйт. — Они могли знать друг друга гораздо лучше, чем мы полагали. Леди Синтия как-то обмолвилась, что прошлой зимой в Египте Алленсон спасал ее от скуки. А вы, — он обернулся к Портеру, — вы ведь сами говорили мне, что Ричард Скотт познакомился со своей женой прошлой зимой в Каире. Возможно, эти двое прекрасно знали друг Друга…

— Но они же даже почти не разговаривали, — возразил Анкертон.

— Верно, скорее даже избегали друг друга. Если подумать, это выглядело довольно странно…

И все посмотрели на мистера Кина, словно бы напуганные неожиданностью собственных выводов.

Мистер Кин встал.

— Вот видите, как нам помогло первое впечатление мистера Саттертуэйта! Он обернулся к Анкертону. — Теперь ваша очередь.

— Простите, не понял.

— Когда я вошел, вы были очень задумчивы. Так вот, мне хотелось бы знать, какая именно мысль вас так угнетала. Возможно, она никак не связана с трагедией — или даже кажется вам несерьезной… — Тут мистер Анкертон едва заметно вздрогнул. — Все равно скажите.

— Отчего же, могу и сказать, — пожал плечами Анкертон. — Хотя это действительно не имеет никакого отношения к делу, да вы же еще, пожалуй, и посмеетесь надо мной. Я думал, что лучше бы моя дражайшая супруга не вмешивалась не в свои дела и не трогала бы это проклятое стекло. У меня такое чувство, будто именно суета с заменой стекол и навлекла на нас беду!

«Интересно, почему эти двое напротив так уставились на него?» — подумал Анкертон.

— А разве стекло уже заменили? — спросил наконец мистер Саттертуэйт.

— Как же, чуть свет стекольщик приходил.

— О Боже! — прошептал Портер. — Кажется, начинаю понимать. В той комнате, вероятно, не обои, а панельная обшивка?

— Да, но какое это имеет…

Но Портер уже сорвался с места и выбежал из библиотеки, успев лишь заметить, что кто-то следует за ним. Он направился прямиком в спальню Скоттов. Как оказалось, это была довольно уютная комната, обшитая светлыми деревянными панелями, с двумя окнами на юг. Портер принялся ощупывать обшивку вдоль западной стены.