Роковое сокровище - Гарвуд Джулия - Страница 11

— Ну уж нет, они всегда ужасно хилые и тщедушные, — безапелляционно заявил малыш. — Так дядя Эннис говорил.

— Твой дядя ошибается. Многие женщины ничем не хуже мужчин и могут делать то же, что и они.

Ребенок, должно быть, посчитал, что она шутит, потому что хохотал до упаду, так что по щекам потекли слезы. Странно, откуда в маленьком мальчике столько спеси?

— А как тебя зовут, леди? — поинтересовался он, немного успокоившись.

— Джиллиан.

Парнишка, по-видимому, ожидал, что она, в свою очередь, захочет знать, как зовут его, но, не услышав встречного вопроса, подтолкнул ее локтем.

— Не желаешь услышать мое имя?

— Мне все известно, малыш. Я подслушала, как солдаты толковали о тебе. Ты Майкл и принадлежишь к клану, глава которого некий лэрд Рамзи. Ты его младший брат.

Но мальчик яростно затряс головой.

— Я вовсе никакой не Майкл, — признался он, прижимаясь к ней и беря ее за руку. — Мы решили сыграть кое с кем одну штуку, когда пришли чужаки и схватили меня. Сунули в мешок из-под муки.

— Ты, должно быть, очень испугался, — посочувствовала Джиллиан. — А о какой штуке ты говоришь? — И прежде чем он успел ответить, добавила: — Кстати, почему ты не подождал меня в конюшне? Мы могли бы ускользнуть без всякого труда, если бы ты меня послушал и сделал, что приказано. И зачем тыкать кинжалом мне в руку? Ты ведь знал, что я твой друг. Кто отпер дверные замки? Вместо того чтобы довериться мне…

— Каждому известно, что англичанам доверия нет.

— Это твой дядя Эннис наговорил?

— Нет, дядя Бродик, — объяснил малыш. — Но я и сам знал.

— Разве ты мне не веришь?

— Может, и верю, — неохотно отозвался он. — Я не хотел ранить тебя. Здорово болит?

Рука с каждой минутой ныла все сильнее, но, видя беспокойство в глазах парнишки, Джиллиан не решилась сказать правду. Ребенку и так пришлось немало пережить, не стоит добавлять ему тревог.

— Заживет, — уверила она. — Вот только кровь остановить не мешало бы.

Под неотступным взглядом сорванца она оторвала полоску от нижней юбки и обмотала руку. Мальчик помог ей завязать узел, и Джиллиан натянула пониже изорванный окровавленный рукав.

— Ну вот, совсем как новенькая.

— А знаешь что? — снова завел свою песенку мальчик.

— Ну что? — измученно вздохнула Джиллиан.

— Я тоже расцарапал пальцы! — Он поднял грязную ладошку, словно хвастаясь небывалым подвигом. — Теперь я совсем ничего не могу делать, потому что уж очень они горят.

— Представляю.

Лицо проказника осветилось ангельской улыбкой. Он и в самом деле походил на маленького херувимчика, со своими вьющимися волосами и огромными серыми глазами. Нос и щеки были усыпаны веснушками. Он отодвинулся от нее и поднял тунику, открыв живот и грудь.

— Теперь у меня останутся шрамы!

— Ну, так уж и шрамы, — начала она, но, увидев его удрученную мордашку, осеклась и поспешно заверила: — Наверное, так оно и есть. Ты ведь хотел бы их иметь, верно?

— Угу, — кивнул он.

— Почему?

— У всех воинов шрамы. Знаки доблести, — так серьезно сообщил малыш, что Джиллиан не посмела улыбнуться.

— А что такое доблесть, знаешь?

— Нет, но что-то очень хорошее.

— Верно. Доблесть — это отвага и мужество, а что может быть лучше? Наверное, эти царапины саднят. Когда мы выберемся отсюда и вернемся в замок, я попрошу служанку смазать все порезы и ссадины и тебе сразу полегчает. Некоторые из женщин постарше помнят меня. Они помогут, — пообещала Джиллиан.

— Но нам нельзя возвращаться! — рассердился малыш. Перемена была столь неожиданной и резкой, что девушка растерялась.

— Да пойми же! — уговаривала она. — Мы здесь в ловушке и никуда не можем спуститься. — Я подползу к краю и посмотрю…

— Ни за что! — оборвала Джиллиан. — А вдруг камень не выдержит твоего веса? Неужели не видишь, как он сужается?

— Но я…

— А я не позволю тебе рисковать.

— Не пойду обратно, — всхлипнул мальчик. — Хочу домой.

— Знаю и постараюсь тебе помочь, — сочувственно кивнула Джиллиан. — Обязательно найду способ.

Но похоже, мальчика убедить не удалось. Правда, он чуть расслабился и громко зевнул.

— А знаешь, что твердит дядя Эннис? Если англичанин дал тебе слово, считай, что останешься в дураках.

— Я просто обязана познакомиться с твоим дядюшкой и просветить его относительно некоторых истин.

— Он и говорить с тобой не захочет, — фыркнул малыш, — уж я-то знаю! — И, немного помолчав, добавил: — Джиллиан, я спрятался было в конюшие, но туда вошел противный урод, вот я испугался и сбежал.

— Хочешь сказать, сам барон явился туда?

— Ужасное чудовище с рыжей бородой.

— Это он. Барон видел тебя?

— Не думаю. Я спрятался в зарослях, а он куда-то уехал вместе с двумя вооруженными людьми. Может, и насовсем.

— О, вот уж это нет, — твердо заявила девушка, не желая давать мальчику напрасных надежд. — Он обязательно примчится — если не завтра, то послезавтра.

С уморительно нахмуренными бровями мальчик казался куда старше своих лет, и это опечалило Джиллиан. Дети должны носиться по лугам и полям, смеясь, озорничая, а это дитя оторвали от дома, чтобы использовать как пешку в жестоких играх барона Элфорда. Жизнь этого ни в чем не повинного ребенка превратилась в настоящий кошмар.

— Ты все еще боишься, Джиллиан?

—Нет.

— А я вот никогда не трушу, — похвастался парнишка.

— Неужели?

— Почти никогда, — поспешно поправился он.

— Сколько тебе лет?

— Почти семь.

— Почти?

— Да. Скоро будет.

— Ты очень храбрый мальчик.

— Знаю, — деловито подтвердил он. — Но как случилось, что эти люди украли меня прямо с праздника? Я в первый раз туда приехал — и так веселился! Наверное, все потому, что мы с приятелем решили подшутить над нашими семьями.

— Нет, — вздохнула она, — дело не в этом.

— Значит… значит, я сделал что-то плохое?

— О нет, что ты! Ты ни в чем не виноват. Просто попал между молотом и наковальней, вот и все. Барону что-то нужно от меня, и ты каким-то образом имеешь к этому отношение. Правда, он еще не открыл, в чем дело.

— Ничего, скоро все кончится! Барон отправится в ад, потому что мой папа пошлет его туда! Я скучаю по маме и папе, — дрогнувшим голосом признался он.

— Еще бы! Должно быть, они с ума сходят, разыскивая тебя.

— Вовсе нет, потому что, знаешь, они ведь верят, что я мертв.

— Не дай Бог! С чего ты взял?

— Барон говорил своим дружкам.

— В таком случае ты проведал о его намерениях? — резко спросила она.

— Может, и так, — протянул мальчик. — Те, что схватили меня, все обставили так, будто я ударился головой о камни, упал в воду и утонул. Так он сказал. Клянусь, моя мама глаз не осушает.

— Ах, бедняжка…

— Она тоскует по мне день и ночь.

— Конечно. Но подумай, как счастлива она будет, когда ты вернешься домой. А теперь скажи, что ты еще слышал? — допытывалась девушка, пытаясь говорить как можно небрежнее, чтобы не расстраивать мальчика.

— Да все, что они там болтали, и знаешь почему? Я и их одурачил. Барон понятия не имел, что я все понимаю, потому что я притворился немым и не говорил ни слова, даже по-гаэльски.

— Это очень умно с твоей стороны, — похвалила Джиллиан, и малыш тут же гордо задрал нос и расплылся в улыбке.

— Поведай мне все до последнего слова, и смотри не пропусти ни единой мелочи.

— Когда-то, давным-давно, барон потерял шкатулку и теперь, похоже, узнал, где она. Кто-то ему донес.

— Кто? Барон назвал его имя?

— Нет, но тот человек умирал. У шкатулки какое-то смешное название, но я позабыл какое.

Джиллиан от неожиданности задохнулась. Желудок словно скрутило тугим комом. Теперь она поняла, отчего Элфорду взбрело в голову вновь затащить ее в Даненшир, и это ужасное озарение поразило ее как громом.

— Арианна, — прошептала она. — Он называл ее шкатулкой Арианны, верно?

— Да! — возбужденно воскликнул ребенок. — Откуда… Ты вспомнила?!