Прекрасный принц - Гарвуд Джулия - Страница 34

Тэйлор засмеялась:

– По-моему, мы обе чуточку ненормальные. Вы, должно быть, проголодались. Я-то точно. Вашему ребенку нужно немедленно подкрепиться. Я, пожалуй, даже не стану переодеваться. Побегу к нам в номер за мистером Россом.

Она направилась к двери, но тут слова Виктории, произнесенные как бы невзначай, заставили ее остановиться:

– Когда мы говорили о финансовых делах, вы сказали, что готовы на все ради детей. Помните?

– Да, помню.

– Я совершенно уверена, что у меня будет только один ребенок. Не представляю, как можно иметь двоих. – В голосе Виктории послышалась легкая усмешка. – А близнецов у нас в роду не было.

Тэйлор улыбнулась:

– Зато у нас в роду они есть.

– О!

– Их зовут Джорджи и Элли.

– А чьи они?

– Мои.

Виктория была ошеломлена. Она села, потому что ноги у нее подкосились, и шепотом спросила:

– Ваши?

– Да, – спокойно отвечала Тэйлор.

– У вас двое детей? – Виктория все еще не могла поверить услышанному.

Громкий стук в дверь прервал их разговор. Но ни Тэйлор, ни Виктория не обратили на него внимания.

– То, что я вам сейчас сказала, еще какое-то время должно оставаться тайной. Завтра объясню почему, – решительно проговорила Тэйлор и, только выслушав торопливые заверения подруги в молчании, направилась к двери, чтобы открыть ее.

– А мистер Росс в курсе?

– Пока нет.

– О Боже!

– Вот именно.

– Это его дети?

Тэйлор уже подошла к двери и взялась за ручку.

– Станут его, – почти выкрикнула она. – Если мне потребуется его помощь, чтобы сохранить их покой и безопасность.

Она открыла дверь и увидела на пороге Лукаса. Он показался ей нетерпеливым, раздраженным и совершенно неотразимым. Во-первых, ее снова поразил его рост. Лукас возвышался над ней, даже когда стоял, опершись о косяк двери, в ленивой и небрежной позе, которая ясно давала ей понять, что он уже очень давно ждет, когда ему откроют дверь.

Его хмурый и недовольный вид ничуть не смутил ее. Ей было не до того. Все ее внимание было поглощено произошедшими с ним переменами. Лукас переоделся в черный камзол и черные брюки. А белая рубашка сверкала чистотой и была до хруста накрахмалена – это явно говорило о том, что он воспользовался необыкновенной гостиничной прачечной. Белизна рубашки сильнее оттеняла его смуглую кожу.

Тэйлор еще раз внимательно оглядела его с ног до головы. Ботинки начищены до блеска, брюки сидят как влитые, а плечи, кажется, расширились за те час или два, что они не виделись; волосы еще влажные – значит, принял ванну. А пахнет от него так же прекрасно, как он выглядит.

Она тихонько вздохнула. И наконец взглянула ему в глаза. Они были такого темного бархатисто-карего цвета с легким оттенком золотистого. Когда он улыбался, казалось, что глаза его излучают свет.

Из него должен получиться прекрасный отец. Боже, как она надеется, что он полюбит малюток. А что, если вдруг не захочет или не сможет? Она похолодела при одной мысли об этом.

Лукас находился в весьма скверном расположении духа. Он уже собирался спросить, закончила ли Тэйлор свой осмотр и разве ей не понятно, что женам не подобает смотреть на мужей с таким неприкрытым любопытством, но что-то в ее взгляде заставило его отказаться от саркастических замечаний. Она уже не улыбалась. Лицо у нее сделалось мрачным, но было в нем еще что-то, чего Лукас никак не мог определить для себя. И его собственная реакция была такой же странной. Ему вдруг захотелось обнять ее и сказать, что все будет хорошо.

Он хотел защитить ее от любого зла, чтобы она всегда была в безопасности.

Ему хотелось состариться вместе с ней.

Эта ужасная мысль возникла в его сознании, прежде чем он успел запретить себе так думать. Лукас буквально почувствовал, как петля затягивается у него на шее. Нет уж, к черту! Он отшатнулся от косяка и гневно посмотрел на женщину, которая пыталась перевернуть всю его жизнь.

Тэйлор тоже внутренне собралась и через силу улыбнулась своему насупившемуся мужу.

Казалось, она только сейчас заметила его раздражение.

– Почему вы хмуритесь? – спросила она. – У вас плохие новости?

– Нет.

– Вы испортите себе пищеварение, если будете есть в раздраженном состоянии, сэр. Я предлагаю вам как можно скорее избавиться от своего дурного настроения.

Ему хотелось придушить ее.

– Тэйлор, вам известно, который теперь час? Она отрицательно покачала головой.

– Я жду уже больше двух часов, – сообщил он.

– Правда?

– Да, – рявкнул Лукас. – На что у вас ушло так много времени, черт побери?

Она пожала плечами в полном недоумении. И спросила, по-прежнему глядя ему в глаза:

– Вы долго ждете?

А он ей о чем говорил?! Что это с ней? Он ждал, что она тут же извинится. Но она продолжала смотреть на него так, словно вообще не следила за их разговором. Ее мысли были явно далеко.

Лукас решил во что бы то ни стало обратить ее внимание на себя. И заставить ее извиниться. А как только она перестанет сокрушаться, он заявит ей, что ему противно ждать кого угодно по какому угодно поводу и что лучше бы ей с этого момента научиться быть попроворнее.

– Мистер Росс…

– Да? – отвечал он грубым, откровенно враждебным голосом. Ей ведь прекрасно известно, как ему не нравится, когда она называет его «мистер Росс», и все же упорно продолжает обращаться к нему формально. Нет, он скорее с жизнью распрощается, чем еще раз попросит ее называть его просто «Лукас».

Целую минуту она молчала. Вероятно, подыскивает нужные слова для извинения, подумал он. Должно быть, ей неприятно чувствовать себя не правой. И так как сам Лукас в жизни ни у кого не просил прощения, он понял, что сочувствует ей в этой ситуации. И решил облегчить для нее задачу.

– Вы сожалеете, да?

– Простите?

– Вы сожалеете, что заставили меня ждать. Прошу вас больше никогда такого не допускать. Если вы закончили распаковывать вещи, мы пойдем ужинать. Я очень проголодался, и у меня встреча через час, которую я совсем не хочу пропустить.

Тэйлор не понимала, о чем он все время говорит. У нее из головы не выходил один вопрос, который она должна была задать ему – непременно должна была. Боже, почему она его раньше не спросила? Какая глупость! Но она сразу поспешила оправдать себя тем, что была слишком занята другими делами. И, кроме того, Мадам наверняка спросила его – или Тэйлор просто хотелось верить, что она это сделала.

Как только он закончил фразу, она немедленно обратилась к нему по имени.

– Да? – отозвался Лукас, полагая, что она хочет добавить словцо-другое к тому извинению, которое он так удачно произнес за нее.

– Вы любите детей?

7

– Не особенно.

У нее сделался совершенно подавленный вид. Он не понимал, почему она так реагирует. Ведь не она ждала ребенка, а Виктория.

– А почему вы не любите детей? – требовательно спросила она.

С трудом сдерживаясь, Лукас громко вздохнул и, обойдя Тэйлор, подошел к Виктории. Нежным голосом он спросил, готова ли она сопровождать его на ужин.

– В гостинице два места, где можно поужинать, – заботливо объяснил он. – Дамский Ресторан предназначен для семейных пар и их гостей. Другой только для бизнесменов. Я слышал, что и в том, и в другом вкусно кормят. Ну что, пошли?

Виктория даже покраснела, польщенная таким вниманием. Она взяла Лукаса под руку и позволила проводить себя из комнаты. Забрав ключ и убедившись, что дверь заперта, Тэйлор последовала за ними.

Ужин получился весьма сумбурным. Тэйлор мало внимания уделяла трапезе, состоявшей из семи блюд; в основном она была занята тем, что наблюдала за публикой. У американцев, как она заметила, была интересная манера проглатывать пищу с невообразимой скоростью. В ресторане царили суета и шум, как на вокзале, люди то и дело входили и выходили, и дверь находилась в постоянном движении. Тзйлор Чувствовала себя деревенской девчонкой, которая в первый раз попала на ярмарку. Она пыталась уследить сразу за всеми. А это занятие и увлекало, и утомляло одновременно.