Мятежная страсть - Гарвуд Джулия - Страница 15

Те уже ждали ее у лестницы. Черити выглядела очаровательно. Волосы ее были завиты и собраны в пучок, обвитый розовой лентой. Ее платье тоже было розовым; кружева, которыми было отделано декольте, слегка прикрывали плечи. Румянец на щеках Черити соперничал с цветом платья. Кэролайн не сомневалась, что все общество будет в восторге от ее сестры.

Граф Брэкстон, не отрываясь, смотрел на дочь, величественно спускающуюся по лестнице. Лицо его сияло улыбкой, а в глазах стояли слезы гордости и умиления. Подождав, пока он достанет из нагрудного кармана носовой платок и промокнет глаза, она спросила его, долго ли ему пришлось ждать.

– Четырнадцать лет, – ответил он, не в силах сдержаться.

Кэролайн улыбнулась столь непосредственному ответу.

– Ты выглядишь прекрасно, – заявил он. – Мне придется просто отгонять от тебя молодых людей.

Когда они, устроившись в карете, тронулись в путь, Черити спросила графа:

– Там будет кто-нибудь, кого вы видите чаще других?

– Прошу прощения? – не понял ее отец Кэролайн.

– Черити хочет знать, будет ли на бале какая-нибудь близкая вам дама, – перевела ее слова Кэролайн. Она так и не рассказала сестре, что все эти годы ее отец прожил затворником.

– Ах это! Нет, что вы, – ответил он. – Когда-то, много лет тому назад, я ухаживал за леди Тиллман.

– Возможно, сегодня вы с ней и встретитесь, – предположила Кэролайн.

– Ее муж умер вскоре после того, как я женился на твоей матери, – ответил граф. – У нее есть дочь. Интересно, в кого леди Тиллман превратилась?

– Но, дядя, вам должно было быть так одиноко. Я даже не могу представить себе такой жизни, – нахмурившись, заметила Черити.

– Это потому, что ты всегда была окружена братьями, – ответил он.

– И Кэролайн, – вставила Черити. – Сколько я себя помню, я всегда считала ее моей сестрой.

Все трое замолчали и ехали в тишине, пока карета не остановилась у подъезда особняка, сложенного из крупных каменных блоков. Роскошное здание выглядело как дворец, и Кэролайн почувствовала, как у нее от волнения похолодело под ложечкой.

– А сегодня теплый вечер, – заметил ее отец, помогая своим дамам выбраться из кареты.

Он занял место между девушками, поддерживая Кэролайн за локоть левой рукой, а Черити – правой.

Черити споткнулась на одной из ступеней, и Кэролайн пришлось посоветовать ей надеть очки.

– Только когда войду внутрь, – заявила Черити. – Я знаю, что это пустяки, но в очках выгляжу просто ужасно!

– Чепуха, – настаивал ее дядя. – Очки придают тебе эдакий величественный вид. Ты в них выглядишь чертовски привлекательно.

Черити не верила ему. И как только они оказались в прихожей, ярко освещенной сотнями свечей, девушка тут же сорвала очки и сунула их в карман дядиного сюртука.

– О, я еще не сказала вам, как чудесно выглядите вы, дядя, – сказала она.

Отец Кэролайн улыбнулся и ответил комплиментом, но Кэролайн едва услышала его. Она изо всех сил пыталась сохранить присутствие духа среди такого великолепия и роскоши.

Граф Брэкстон торжественно представил дочь и племянницу хозяину дома, встречавшему гостей наверху лестницы. Немолодой герцог Эшфорд, седые волосы которого отливали слоновой костью, говорил таким тонким голосом, что создавалось впечатление, будто ему кто-то прищемил пальцами нос. Кэролайн показалось, что он чрезвычайно высокого о себе мнения, но тем не менее испытала к нему симпатию, потому что он подчеркнуто любезно заключил в объятия ее отца.

Герцог, похоже, не мог оторвать от нее взгляда и даже приложил к глазам лорнет. Кэролайн тут же почувствовала себя довольно неловко, словно у нее был испачкан нос или оторвана оборка. Она обратила внимание на то, что герцог смотрел на Черити совсем по-другому. К счастью, отец вовремя взял ее под руку и направился по ступеням лестницы, ведущей на галерею над бальным залом.

Для Черити все окружающее слилось в восхитительный фейерверк. Она целиком отдалась нахлынувшему чувству восторга. Сегодня вечером ей предстояло стать частью этого чудесного общества. Безусловно, кто-то из этих людей знает Пола Бличли. Сегодня она сможет что-то узнать о нем.

Граф Брэкстон стоял на пороге бального зала, сопровождаемый дочерью и племянницей. Высокие ступени перед ними спускались собственно в залу, и вся троица была отлично видна гостям.

Отец и дочь не касались друг друга, но растерявшаяся Черити судорожно схватилась за руку дяди. Глаза ее сияли восторгом, щеки раскраснелись.

Кэролайн, напротив, полностью владела собой. Она стояла, горделиво выпрямившись, ростом и достоинством похожая на своего отца, спокойно глядя на рассматривающих ее людей.

Граф не двигался с места до тех пор, пока не убедился в том, что взоры всех присутствующих обращены на его красавицу дочь и на племянницу. Это был его триумф! По залу пробежал шумок, а Черити стала уже волноваться из-за этого затянувшегося ожидания.

Оркестр заиграл новую мелодию, и несколько храбрецов направились к ним.

– А вот и они, – с мягкой усмешкой прошептал отец Кэролайн.

«Так это и есть приключение?» – подумала Кэролайн, раскланиваясь с представляемыми ей смельчаками. Она стояла рядом с отцом, вполне владея собой и любезно улыбаясь, но в душе замирая от страха. Она не могла не восхищаться тем, как Черити весело болтает со всеми этими молодыми людьми. Кузина чувствовала себя как рыба в воде, и Кэролайн лишь дивилась, куда исчезла ее собственная уверенность. Она ощущала неловкость и смущение.

Танцевальная карточка Черити была уже заполнена, кто-то вел ее в круг танцующих, а граф Брэкстон отказывал всем претендующим на танец с Кэролайн, говоря, что она сначала должна быть представлена его друзьям.

Взгляд отца был направлен куда-то в дальний угол залы, и Кэролайн проводила его глазами.

Пожилой мужчина отделился от группы людей и медленно направился к ним, держась поближе к стене, чтобы не мешать танцующим. Он немного сутулился, лысая голова поблескивала в свете свечей; шагая, он тяжело опирался на трость.

– Кто это, отец? – спросила Кэролайн.

– Маркиз Эйсмонт, – ответил ее отец. – Старший брат твоей матери.

– Тот самый человек, на встречу с которым ты ездил? – спросила Кэролайн.

– Да, Кэролайн. Я должен был с ним объясниться, – произнес граф. Он улыбнулся, потрепал Кэролайн по руке и добавил:

– Теперь он не отринет тебя. Я это знаю наверняка.

Это замечание страшно удивило Кэролайн. Чему радовался ее отец? И почему ее дядя мог отвергнуть ее? Она понимала, что сейчас не время спрашивать, но решила обязательно поговорить с отцом, когда они вернутся домой.

Она перевела взгляд на маркиза, подумав о том, что он выглядит очень болезненным.

– Мне кажется, я должна пойти ему навстречу, – сказала отцу Кэролайн.

Кэролайн не стала дожидаться ответа, а смело направилась к человеку, который не разговаривал с ее отцом четырнадцать лет. Маркиз улыбался ей, и она поняла, что старой вражде положен конец.

Без малейшего колебания Кэролайн одарила маркиза своей самой сердечной улыбкой и поцеловала в щеку.

Дядя попытался взять обе ее руки в свои, но с трудом удержался на ногах с помощью трости.

Они молча вглядывались друг в друга, не произнося ни слова. Кэролайн не представляла, о чем можно говорить.

В конце концов маркиз первым нарушил молчание.

– Я почел бы за честь, если бы вы называли меня дядей, – сказал он. – Его хрипловатый голос дрожал от сдерживаемого волнения. – У меня есть только младший брат, Франклин, и его жена Лоретта. После смерти твоей матери только они и составляют мою семью.

– Нет, – негромко ответила Кэролайн. – У вас еще есть мой отец и я.

Лицо маркиза просветлело. Кэролайн услышала, как подошедший сзади отец откашлялся.

Маркиз с явным неудовольствием взглянул на графа Брэкстона.

– Ты не сказал мне, что она вылитая копия своей матери. Я едва не упал, когда увидел ее.

– Я говорил тебе, – ответил на это граф. – Ты просто забыл.