Инцидент в «Кукушке» - Гарв Эндрю - Страница 44

Фэрби с трудом представлял себе, какую линию может выбрать защита. Предугадать даже в самых общих чертах действия защиты обычно очень трудно, но на этот раз у него не было никаких догадок. Помешательство явно исключалось – это подтверждало медицинское обследование. Адвокат, несомненно, произнесет сакраментальные слова об опасностях, которые таят в себе косвенные улики, но это ему не поможет – по крайней мере если у защиты нет иного пазумного объяснения установленным фактам. Ключом к делу было нападение на девушку в поезде, предопределившее мотив убийства; этот эпизод подтверждался свидетельскими показаниями. Возможно, Лэтимер будет настаивать на своей фантастической выдумке, будто девушка сама напала на него, но показания Сэйбертона опровергнут эту чепуху. И в то же время… Фэрби все еще сожалел, что не может рассматривать Лэтимера как человека, не владеющего своими эмоциями.

Он выглянул в окно и сверил свои часы со станционными. Кондуктор дал свисток, и в этот момент по платформе пробежала девушка. Через несколько секунд она, задыхаясь, открыла дверь купе. В руке у нее был чемодан. Поезд уже тронулся; Фэрби быстро поднялся, чтобы помочь ей.

– Огромное спасибо, – сказала она с благодарной улыбкой, наблюдая, как он ставит чемодан на багажную полку. – Это очень мило с вашей стороны!

Фэрби улыбнулся в ответ. Хорошенькая девушка, мельком подумал он, белая юбка с жакетом ей очень к лицу. Возвратившись на свое место, он снова склонился над чемоданчиком с бумагами. Девушка развернула вечернюю газету.

Около часа Фэрби напряженно работал, а затем отложил бумаги, устроился поудобнее и начал созерцать мирный ландшафт, неторопливо проплывавший мимо. Стоял теплый ясный вечер. В такие летние деньки понимаешь, что стоило бы обзавестись домиком в сельской местности, даже если редко можешь позволить себе провести там уикэнд. Почему же поезд едет так медленно? Фэрби взглянул на часы: поезд опаздывал уже на десять минут.

– Возмутительно! – сказал он.

Девушка подняла голову, улыбнулась и кивнула. Первое впечатление не обмануло Фэрби: она действительно была очень хорошенькой.

Окинув ее взглядом, он снова посмотрел в окно, а затем закрыл глаза и незаметно задремал. Должно быть, он проспал минут десять, ибо, открыв глаза, обнаружил, что поезд только что миновал узловую станцию. Осталось еще четыре остановки, подумал он. Жена встретит его на машине, а потом они выпьют по бокалу шерри на лужайке и плотно поужинают. Фэрби заранее предвкушал приятный вечер.

Когда поезд миновал узловую станцию, девушка подхватила свою сумочку и выскользнула из купе, оставив после себя легкий аромат дорогих духов. Фэрби продолжал смотреть в окно. Они приближались к одноколейке, и поезд замедлил ход, почти остановившись. Фэрби увидел, как стрелочник выходит на крыльцо своей зеленой будки и наблюдает за проезжающими вагонами. Это, должно быть, Джо Сэйбертон, главный свидетель обвинения. Сейчас его рот был приоткрыт, на лице застыло глуповатое выражение, но на суде, разумеется, все будет в порядке. Он уже сделал четкое, исчерпывающее заявление.

Дверь купе скользнула вбок, на пороге снова появилась девушка. Положив свою сумочку, она нерешительно взглянула на багажную полку, а затем на Фэрби.

– Извините, что снова беспокою вас, – пробормотала она. – Не будете ли вы любезны снять мой чемодан?

– С удовольствием, – Фэрби быстро поднялся на ноги, снял чемодан и поставил его на сиденье. – Вот, пожалуйста.

Не так уж часто случается заработать столь обворожительную улыбку, подумал он.

– Огромное спасибо, – снова сказала девушка. Несколько мгновений они стояли, тесно прижавшись друг к другу в узком промежутке между сиденьями. Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Затем без всякого предупреждения она обхватила его руками за шею, приподнялась на носки и крепко поцеловала в губы. Совершенно ошарашенный таким неожиданным проявлением благодарности, Фэрби мотнул головой и положил руки ей на плечи, пытаясь освободиться из крепких объятий.

Потом девушка закричала – закричала во весь голос.

– Пусти меня, животное! Пусти! О, как мне больно! Помогите!

Ее крик эхом отозвался в коридоре. На мгновение Фэрби застыл от изумления, а затем оттолкнул ее изо всех сил, но девушка вцепилась в него мертвой хваткой, уткнувшись головой ему в грудь и продолжая вопить. Сцепившись, они упали на сиденье. В этот момент дверь купе с треском отворилась, и мускулистая рука схватила Фэрби за воротник.

– Отпустите ее, сэр, – послышался возмущенный голос. – Немедленно отпустите ее!

Сплетенные тела разъединились. Девушка забилась в угол, всхлипывая и судорожно застегивая воротник блузки. Ее спаситель, седой священник мощного телосложения, сурово взглянул на Фэрби. Губы и щеки прокурора были вымазаны губной помадой.

– Вы за это ответите, сэр! Что за отвратительная выходка!

– Он напал на меня, – простонала девушка, прижав руки к груди.

– Это дикая ложь! – выкрикнул Фэрби, сверкнув глазами. Его обычное самообладание улетучилось без остатка. – Она сама напала на меня! Бог ты мой, какая наглость! – он повернулся к девушке. – Ты, маленькая…

Внезапно он замолчал, пораженный неожиданной мыслью. Снова нападение! В том же самом поезде!

– Кто вы такая, сударыня, и зачем вы это сделали? – спросил он, с подозрением глядя на девушку.

– Объяснения должны давать вы, сэр, – отрезал священник. – Это возмутительнейший…

Пассажиры, привлеченные перебранкой, уже толпились в коридоре. Они хотели узнать, что произошло, и священник голосом, дрожавшим от праведного гнева, рассказал обо всем. Послышались сочувственные возгласы; какая-то женщина заявила, что людей, способных на такое зверство, следует линчевать.

– Омерзительное поведение! Он наверняка пьян! – женщина бросила на взъерошенного Фэрби колючий взгляд из-за спины священника. Прокурор молча утирал лицо носовым платком и пытался унять нервную дрожь.

– Меня зовут Эндрю Фэрби, я королевский прокурор, – ледяным тоном обратился он к священнику.

– А меня зовут Грэйси Филдз, – донесся неприязненный мужской голос из коридора.

Священник смерил Фэрби взглядом.

– Чепуха! – заявил он. – Это невозможно! Или… Господи, благослови! – он потер лоб, видимо, вспомнив фотографии в газетах. Лицо его приобрело багровый оттенок. – Ну, сэр, в таком случае вам тем более должно быть стыдно. Насколько я понимаю, вы вели себя, как обыкновенный хулиган.

– Говорю вам, она напала на меня…

– Мой дорогой сэр, я не слепой. Я прекрасно видел, что произошло. Вы держали ее за руки, а она боролась, пытаясь освободиться из ваших объятий. Приберегите свои объяснения для полиции: со мной вы только зря потеряете время.

По лицу Фэрби впервые пробежала тревожная тень. Все это, разумеется, было в высшей степени нелепо, но что же теперь делать? Он никак не мог сосредоточиться: вокруг него раздавался оживленный гул множества голосов, а охранник, опоздавший к месту происшествия, уставился на него, как на тигра, сбежавшего из клетки. Когда через несколько минут поезд остановился в Стиплфорде, прокурор облегченно вздохнул.

В коридоре все еще продолжалось обсуждение инцидента. Том Ликок, начальник станции, деликатно отстранил спорящих и вошел в купе.

– Ну, что тут произошло? – спросил он.

– Этот человек напал на меня, – слабым голосом сказала девушка. – Мы были вдвоем в купе, он попытался поцеловать меня, и…

Перебранка вспыхнула с новой силой – девушка обвиняла, Фэрби отрицал, священник подтверждал, охранник пытался объяснить, в чем дело. Том нетерпеливо взмахнул рукой.

– Вам всем придется пройти в мой офис, – объявил он. – Посмотрим, что скажет полиция.

Повернувшись, он пошел по коридору с озабоченным и расстроенным лицом. Боже, во что превратилась старая добрая «Кукушка»! После тридцати лет спокойной работы – два нападения, одно за другим! Да, слов не хватает.

В офисе собралось полдюжины людей. Среди них был Хью Лэтимер, немного побледневший, но очень сосредоточенный. Встретившись взглядом с Цинтией, он едва заметно улыбнулся ей. Она, казалось, начала приходить в себя.