Инцидент в «Кукушке» - Гарв Эндрю - Страница 20

– Она никому не говорила, куда собиралась в тот день?

– Нет, никому. Потом-то я удивлялась, ведь она должна была выйти на работу в ту пятницу, но в магазине так и не появилась. Я уже говорила, что она не любила обсуждать свои личные планы, но ускользнуть таким образом, не сказав ничего мисс Наивен – это на нее совсем не похоже.

– А вы не интересовались, куда она подевалась?

– Да, конечно. Мисс Наивен звонила ей на квартиру в пятницу утром, но никто не ответил, и мы ничего не могли сделать. Нам и в голову не пришло, что может случиться самое страшное, и когда полиция заявилась в универмаг, сказав, что нашли тело, мы все стояли, как пораженные громом.

– Да, это, наверное, было ужасно… Так когда же вы ее в последний раз видели?

– В четверг, накануне, в шесть часов вечера, когда уходили из магазина.

– Она вам показалась… такой, как обычно?

– Вполне… Она вообще была немного расстроенной после того инцидента. Знаете, легко раздражалась и покупателям иногда грубила, а это на нее совсем не похоже.

Цинтия задумчиво кивнула в ответ.

– А вы бывали у нее на квартире?

– Да, раз или два, когда мы начинали дружить.

– Как выглядит ее квартира? Простите, что я задаю вам так много вопросов, но ведь вы понимаете, что для меня это очень важно.

– Да ничего, – сказала Жасмин. – На вашем месте я поступила бы точно так же. Так вот… Квартира Хелен? Да так, ничего особенного, хотя и в хорошем районе. В таких большущих домах на Овингден-сквер, где квартиры сдаются внаем. Она жила на первом этаже – большая комната с крошечной ванной и кухонькой, устроенной прямо в чулане. Я еще пошутила, что ей удобно свиданки устраивать – можно войти и выйти, и никто ничего не заметит. Она лишь слегка улыбнулась в ответ, но ни слова не проронила.

– Довольно загадочная особа, – заметила Цинтия. – А долго ли она там прожила, вы не знаете? Кто ее родители, откуда она? Она вам когда-нибудь об этом говорила?

– Нет, никогда. Родители, похоже, умерли – она многие годы жила совершенно одна. Давно снимала эту квартиру… Да, вы правы, она была немного загадочная. У нее и подруг совсем не было. Она часто выходила в город, а потом в магазине всегда рассказывала о фильмах, шоу и всяком таком, что ей удалось посмотреть. Мне кажется, у нее, конечно, были мужчины, но она умела держать язык за зубами, – Жасмин взглянула на часы у себя на руке. – Боюсь, мне пора возвращаться.

– Большое спасибо, мисс Блейк, за то, что вы согласились прийти. Я вам очень признательна.

– Да что вы, не за что. Спасибо за приглашение. Желаю вам удачи, хотя и не хотела бы оказаться на вашем месте. До встречи!

– До встречи, – ответила Цинтия. – Возможно, нам и в самом деле вскоре придется увидеться.

Она заплатила по счету и села в автобус, направлявшийся в Найтсбридж. Ей пришло в голову, что если позвонить в дом, где жила Хелен Фэрли, и сказать, что она ищет квартиру, то ей, по всей вероятности, покажут квартиру Хелен. Но тут ей не повезло. Рядом с домом на Овингден-сквер стоял полицейский автомобиль, а двое мужчин уже осматривали квартиру.

– Ну что ж, зайду в другой раз, – пробормотала Цинтия и отправилась к себе на работу.

Глава 10 

Около семи вечера, одолев за оставшееся после обеда время дневной объем работы, Цинтия подъехала к Хью. Она только что закончила рассказывать о своей встрече с Жасмин, когда после очередной затянувшейся беседы с Брэддоком подъехал и Квентин, еще более мрачный, чем накануне.

Хью постарался его ободрить.

– Квент, гляди веселей! У нас для тебя хорошая новость. Еще одна версия, да какая! – он тотчас же принялся подробно пересказывать все, о чем они толковали с Цинтией.

Поначалу Квентин слушал с откровенно скептическим выражением лица, как слушают выдумки ребенка. Пару раз открыл рот, пытаясь возразить против совсем уж, по его мнению, спорного аргумента; но по мере того как Хью не оставил и камня на камне от всех крутившихся у него на языке возражений, он почувствовал интерес к версии брата.

Когда Хью закончил, Квентин, откинувшись в кресле, еще долго продолжал задумчиво сосать свою трубку. Затем он произнес:

– Ну что ж, очень оригинально. Просто захватывающая история! Она, конечно же, объясняет многие несуразности старой версии… Мне и раньше казалось невероятным, чтобы женщина, которая подверглась нападению а поезде, сама предложила своему обидчику встретиться наедине в столь отдаленном местечке восточной Англии…

Хью не сдержал улыбки.

– Ты все еще допускаешь, что на нее действительно кто-то напал. Какой же ты старый упрямый осел, милый Квент!

– Давай не будем к этому возвращаться. Все и так достаточно сложно, и это совершенно не важно. Но все же я искренне вас поздравляю. Это не больше, чем голая версия без единого доказательства… Я-то вижу ваши просчеты – вы на них просто не обратили внимания. Например, что этот ваш мистер «X» собирался сделать с конвертом, в котором лежало письмо? Чисто случайно папа прихватил его с собой на свидание, но вряд ли «X» мог всерьез на это рассчитывать.

– А что, на конверте было что-нибудь интересное? – невинно спросила Цинтия.

Квентин несколько секунд внимательно смотрел на нее и внезапно воскликнул:

– О Господи, да ведь ты совершенно права! Теперь я вспомнил, что папа в своем заявлении в полицейском участке указал, что адрес был написан большими печатными буквами. Тогда все подумали, что это очередная его фантазия.

– Итак, – сказал Хью, – с одним просчетом покончено! Если конверт был обычной дешевкой без особых отличий, а почерк изменен до неузнаваемости, полиция ничего бы не выиграла, если бы и заполучила его. Ничто не указывало бы на то, что письмо находилось именно в нем.

Квентин задумчиво кивнул головой.

– Ну что ж, ведь тогда мы вправе предположить, – сказал он, теперь полностью склоняясь к их точке зрения, – что обрывок второго письма, того, что найдено в сумке убитой, тоже фальшивка?

– Ну конечно! – воскликнул Хью. – Я думаю, теперь вся эта история с письмами совершенно ясна. Теперь можно выстроить версию. Сначала папа послал письмо этой девушке, объясняя, что она разрушила его жизнь, и умоляя ее сказать правду. «X», состоявший в близких отношениях с Хелен, читает письмо и тут же соображает, что ему осталось лишь сочинить ответ, подписанный ею, в котором она намекает, что готова изменить показания, и заманивает нашего папу в удобное место. Возможно, именно это письмо и натолкнуло «X» на идею фальшивки. Так или иначе, но он посылает ответ, нарисовав на нем карту и уверившись таким образом, что он получит его обратно, ведь карту папа должен был взять с собой, чтобы найти условленное место. Похитив письмо с картой, «X» лишил папу всех доказательств его невиновности. Но это еще не все – «X» должен был представить другую не менее убедительную причину папиного присутствия в солончаках. Итак, нарисовав на обрывке первого письма точно такой же план, он кладет его в сумку, пытаясь изобразить, что именно папа был инициатором этой встречи… Вспомните, с этой же целью «X» написал названия селений печатными буквами, оторвал и уничтожил все, что указывало на дату написания письма и что составляло его содержание… Черт! Почему мы сразу не догадались, что здесь не просто случайность?

– Все мы задним умом крепки, – заметил Квентин и на мгновенье задумался. – Интересно, что по этому поводу скажет Брэддок? Мне бы хотелось, чтобы в той версии, которую мы разработали, осталось как можно меньше неясного, прежде чем я ему ее представлю. Мне, например, еще ни разу не приходилось получать удар сзади по голове, но, как мне кажется, в таких случаях на затылке остаются следы…

– Никто не осматривал папин затылок, – заметил Хью. – Не думаю, что Скотт разглядывал его череп через увеличительное стекло только потому, что папа страдает мигренями.

– Но мог ли «X» полагаться на то, что осмотра не будет? Не слишком ли он рисковал?