Инцидент в «Кукушке» - Гарв Эндрю - Страница 13

– Ее обнаружили мертвой.

В комнате стало тихо. Первой вскрикнула от ужаса Труди. Квентин воскликнул: «О Боже!»

Эдвард недоверчиво уставился на инспектора.

– Что же случилось?

– Сэр, ее задушили.

– Где?

– Неподалеку отсюда. Знаете поселок Кауфлит, вверх по реке? Милях в двух от поселка в солончаках рядом с маленькой бухтой валяется остов брошенной баржи. Труп обнаружил один из яхтсменов вчера во время соревнований.

– Понятно… – медленно протянул Эдвард. – Когда же это случилось?

– Два или три дня назад.

– Полиция вышла на след убийцы?

– Нет, сэр. Пока еще нет.

Лэтимер помрачнел и откинулся в кресле.

– В это трудно поверить!

– Так вы явились сюда сообщить это нам, дорогой инспектор? – поинтересовался Квентин.

Хольт почувствовал себя неуютно. За тридцать лет своей службы в полиции ему пришлось заниматься убийствами всего дважды, и оба случая были очень простые. Еще ни разу он не допрашивал мирового судью, да еще такого, которого уважал с давних лет. Он вновь сконфуженно кашлянул.

– Дело в том, мистер Лэтимер, – сказал он, обращаясь к Эдварду, – что в сумочке у покойной обнаружили странную вещь. Вот мы и решили поинтересоваться у вас, – он достал портмоне и вытащил из него обрывок бумаги. Эдвард взял бумажку в руки и показал Квентину, стоявшему сзади. Обрывок был верхней половиной листа из блокнота Эдварда с его телефоном и адресом. В левом верхнем углу карандашом была нацарапана карта окрестностей Кауфлита и на ней несколько названий печатными буквами. Весь текст, очевидно, остался на второй половинке, за исключением фразы «Дорогая мисс Фэрли!», написанной почерком Лэтимера.

– Папа! Ты что, ей писал? – с гневом воскликнул Квентин. – И не сказал мне об этом?

Эдвард смутился…

– Я уже отправил это письмо, Квентин. Еще до того, как вышел спор. Ты был так отчаянно против контактов с ней, что мне показалось неловко что-либо тебе сообщать. Вернуть его я не мог.

Квентин недовольно присвистнул.

– Правый Боже! И что же там было?

– Я написал, что если она не откажется от своего дикого обвинения, с моей жизнью в поселке будет покончено. И я воззвал к ее совести, умоляя рассказать суду правду. Вот и все…

– Когда, вы говорите, вы написали это письмо, мистер Лэтимер? – спросил Хольт, разглаживая обрывок. – Как вы могли разглядеть, дата отсутствует.

– Неделю назад, инспектор, – я отправил его с вечерней почтой.

– Вы писали ей только однажды или несколько раз?

– Только однажды. Это письмо перед вами. Вернее, его обрывок.

– Сэр, для чего была предназначена карта?

– Я ничего не знаю об этом. Рисунок не мой, – Эдвард почувствовал раздражение. – Вы, видимо, склонны предположить, что это часть письма, в котором я назначаю ей встречу, и что именно я рисовал эту карту?

– Папа! – закричал Квентин. – Ты думаешь, что ты сейчас говоришь?

Эдвард успокаивающе похлопал его по плечу.

– Квентин, ты даже не знаешь, насколько я вовлечен в это дело… Должен вам сказать, мой милый инспектор, что все обстояло иначе. Я действительно собирался встретиться с мисс Фэрли на прошлой неделе, но это она выбирала место для встречи, и, как можно предположить, нацарапала карту на обрывке письма.

Квентин с яростью посмотрел на него.

– Ты собирался с ней встретиться?!…

– Я даже ходил к месту встречи, – признался Эдвард. Все замолчали… Хольт размеренно произнес:

– Мне бы очень хотелось добраться до истины, дорогой мистер Лэтимер. Однако, имея в виду все, что вы здесь рассказали,, мне, очевидно, придется уведомить вас, что вы отнюдь не обязаны…

– Все в порядке, инспектор, я знаю законы. Но мне нечего скрывать…

– Папа, послушай! – настойчиво прервал его Квентин. – Перестань городить эту чушь! Вот послушай меня…

– Квентин, не нужно. Мой долг – рассказать инспектору все, что я знаю. Мне слишком долго мешали… С этого момента решать буду я… – Лэтимер побледнел и решительно взглянул в глаза Хольту. – Вот что на самом деле случилось, мой милый инспектор: в прошлую пятницу я получаю письмо от Хелен. В нем она утверждает, что хочет видеть меня одного и по очень важному делу. Пятница – единственный подходящий день, в остальные дни она занята. Время и место: в два часа пополудни, у реки, в уединенном месте чуть повыше Кауфлита. Она нарисовала карту, очень схожую с той, которую вы сейчас показали. Рядом с баржей, о которой вы говорили, неподалеку от дамбы.

И снова в комнате стало душно. Хольт избегал упорного взгляда Эдварда.

– Довольно странное она выбрала место, не правда ли, сэр?

– Именно это мне и пришло в голову, но, кажется, она неплохо знала этот район.

– Почему же ты мне ничего не сказал? – возмутился Квентин. – Как же ты мог с ней встречаться?

– У меня не было времени на размышления, Квентин. Я должен был тотчас решиться. И ты стал бы меня отговаривать, а мне хотелось пойти. Я должен был это сделать! Она обещала, что все хорошо кончится, и я решил, что услышу признание. Наедине ей будет легче… – он умоляюще взглянул на Квентина. – Конечно, ты считаешь меня наивным, но это был единственный шанс.

Хольт опередил Квентина.

– Могу я взглянуть на письмо, судья Лэтимер?

– Конечно, я сейчас его вам покажу, – Эдвард поднялся и вышел. Квентин разглядывал сад, Труди, забившись в кресло, испуганно смотрела оттуда.

Эдвард вернулся минут через пять.

– Весьма странно… Оно лежало в кармане, в моем выходном пиджаке… Труди, ты не брала?

– Да нет, я о нем никогда не слыхала. Хольт поджал губы.

– Так вы, мистер Лэтимер, даже дочери не сказали о предполагаемой встрече?

– Нет… Как видите, нет… Понимаете ли… Квентин решительно повернулся, весь собравшись, как пружина.

– Отец, что же здесь происходит?! Что ты нам здесь говоришь?! Ради Бога, подумай! Инспектор, он болен, и очень давно. Не стоило и начинать…

– Со мной все в порядке, – настаивал Эдвард. – Я знаю, Квентин, что это звучит очень странно, но истина важнее всего. Ах, если бы я только смог показать вам это письмо!…

– А почтальон ничего не припомнит? – отрывисто спросил Хольт.

Лэтимер покраснел.

– Да вряд ли, инспектор. В то утро он доставил мне пять или шесть таких писем. Уверяю, что среди них находилось и это.

– Что ж, тогда нам следует его разыскать, – сказал Квентин. – Когда ты видел его в последний раз?

Лэтимер напряженно нахмурил брови.

– Постой-ка… Мне кажется, я прихватил его с собой в пятницу, когда шел на встречу. Помню, как вытаскивал его из кармана, стоя у дамбы, чтобы взглянуть на рисунок. Но с тех пор уже больше не видел… Может, где-нибудь обронил?…

– Труди, – вмешался Квентин. – Сходи, пожалуйста, наверх и посмотри там везде хорошенько. Особенно в карманах у папы.

– Быть может, – пробормотал Хольт, испытующе посмотрев на Эдварда, – сержант Фэрроу пойдет вместе с ней, мистер Лэтимер? Не возражаете, если он тоже хорошенько там все осмотрит?

Квентин хотел возразить, но Эдвард спокойно махнул рукой.

– Буду рад вам помочь. Инспектор, считайте, что комната в вашем распоряжении.

– Ну что ж, – более резко продолжил Хольт, когда Труди с сержантом ушли, – теперь постарайтесь-ка, сэр, рассказать мне как можно подробней все, что случилось в тот день.

– Расскажу вам все, что я знаю, – ответил Эдвард. – На машине я доехал до Кауфлита. Дальше пешком по болотам в сторону дамбы, затем – к верховью реки. Минут через двадцать я наткнулся на баржу, подойдя к ней как раз в два часа, как и было назначено, но девушки не было… И вокруг – ни души. Вы знаете, местность здесь хорошо просматривается на многие мили вокруг. Я страшно расстроился и решил подождать… А потом… – он замолчал в нерешительности, мучительно потирая ладонью висок.

– Итак? – подтолкнул его Хольт.

– И именно в этот момент, инспектор, я почувствовал себя плохо. Не знаю, что оказалось причиной – может, жара… Во всяком случае так думает доктор Скотт. У меня и раньше такое бывало. Знаете, вроде обмороков. Должно быть, я просто упал, потому что очнулся уже на земле. Меня сильно мутило, а голова буквально раскалывалась. Я огляделся в поисках шляпы, но она, должно быть, упала в реку и ее унесло. Ну а потом… потом я вернулся домой.