Крупнейшие мировые аферы. Искусство обмана и обман как искусство - Башкирова Валерия Т. - Страница 36

Артур Рейс вышел из лиссабонской тюрьмы 7 мая 1945 года. Оставшуюся жизнь Рейс посвятил Богу, помогая своим братьям по вере в качестве проповедника-любителя. Умер 8 июля 1955 года от инфаркта, нищим.

Жозе Бандейра «по забывчивости» умолчал в суде о своих зарубежных счетах. После освобождения он приобрел увеселительное заведение, которое прогорело. Умер Бандейра 29 марта 1960 года в больнице для малоимущих.

Адольф Хеннис ушел из жизни в 1934 году, оставив немалое наследство двум дочерям.

Карел Маранг в 1928 году переехал с семьей в Париж, где приобрел фабричку по изготовлению электроламп. Со временем фабрика превратилась в солидный концерн, обеспечивший ему и трем его сыновьям безбедное существование. Умер Маранг в 1960 году на семьдесят седьмом году жизни на вилле в Каннах.

Совершенно правдивая история (Клиффорд Ирвинг и Дик Саскинд)

Место действия: США.

Время действия: XX век.

Богатые люди хороши уже тем, что другие могут на них заработать. Как это сделали Клиффорд Ирвинг и Дик Саскинд, решившие подзаработать на Ховарде Роубарде Хьюзе, человеке столь же богатом, сколь и странном, фальсифицировав его автобиографию. Когда их поймали, они написали вторую книгу — уже о технологии фальсификации. И хотя известными писателями они так и не стали, их имена все же были вписаны в историю XX века — в историю мистификаций.

Ховард Роубард Хьюз был сказочно богат. Разбогател он на производстве оборудования для нефтедобычи, затем основал Hughes Aircrafts (позднее преобразованную в Trans World Airlines — TWA), позже стал владельцем RKO (Radio-Keith-Orpheum) Pictures, одной из крупнейших киностудий Голливуда, и большой части индустрии развлечений в Лас-Вегасе, компании Hughes Tools и недвижимости в райских уголках земного шара.

С конца 1950-х годов он жил затворником. Журналисты роем носились за ним, но он всегда ускользал. Доступ в его отели в Неваде, дома в Палм-Бич и к владениям на Багамах был надежно перекрыт. Практически никто из работавших с ним в последние десятилетия не знал его в лицо и не слышал его голоса: он боялся микробов, а присутствие посторонних вело к нарушению стерильности. О нем ходили странные слухи: он носит картонные коробки Kleenex вместо туфель, у него огромные ногти на ногах и руках, он не подписывает бумаг и не появляется в банках. Он предпочел выплатить $137 млн, но не являться в суд по делу TWA. Он 20 лет не фотографировался. Byior Agency, PR-служба Хьюза, компания «Розмонт» и его личная полиция Intertel добросовестно выполняли свою работу.

Примерно раз в полгода кто-нибудь тщетно пытался получить от них право на написание биографии Хьюза. И было из-за чего. В нее вошли бы и история его фильма 1947 года The Outlaw, принесшего прибыль $3,5 млн при исходном бюджете $250 тыс., и три американских рекорда скорости в воздухе (один из них Хьюз поставил в 1937 году, когда пересек США за 7 часов 18 минут), и шесть авиакатастроф, и огромный самолет Spruse Goose, пылящийся в ангаре в Мексике, и романы с дюжиной голливудских звезд 1930–1940-х годов (в том числе с Авой Гарднер и Оливией де Хэвиленд), и все мании и причуды богача. Говорили даже, что он давно умер, но не велел об этом рассказывать.

Клиффорд Ирвинг, более или менее преуспевающий писатель, жил с семьей (женой и двумя сыновьями) в богемно—писательском раю — на испанском острове Ибица. Его жена Эдит, немка по происхождению, была неплохим художником-абстракционистом. Они получили от родителей Эдит наследство в $100 тыс., и Клифф работал по контракту — $150 тыс. за четыре романа. Такова перспектива на ближайшие годы — хорошо, да не очень.

Вот тут-то ему и попался на глаза журнал Life со статьей «Невидимый миллиардер». Пролистав статью, он пригласил своего приятеля и коллегу Дика Саскинда в кафе и предложил сочинить Хьюзу жизнь, которую тот сам захотел бы прожить.

План был прост и безумен: друзья сообщили солидному нью-йоркскому издательству McGraw Hill, что неуловимый Ховард Хьюз заказал Клиффорду автобиографию. Мол, Хьюз стар, болен и одинок и, предчувствуя скорый конец, хочет оставить потомкам правдивую историю своей жизни. Вот, кстати, и его переписка с Клиффордом. Как и положено, на желтой линованной бумаге, поскольку известно, что он пишет только на такой (по крайней мере, писал 15 лет назад) и только чернильной ручкой. (Подделка почерка — особое искусство. Но почерк Клиффорда был удивительно похож на почерк магната — на те шесть строк, которые были сфотографированы Life. Позже «письма» блестяще пройдут экспертизу в лучшем графологическом агентстве США Osborn & Osborn, которое сделает вывод о 100-процентной их подлинности: почерк Хьюза был признан неподделываемым.)

Клифф сообщает издателям, что начинает серию интервью. Разумеется, через посредников: Хьюз якобы назначает свидание то в Мексике, то на Багамах, то в Лос-Анджелесе. Они общаются тайно (параноидальные черты личности Хьюза, о которых было хорошо известно, сыграли в проекте Клиффорда огромную роль), а магнитофонные пленки после расшифровки, разумеется, возвращаются Хьюзу. Хьюз через Клиффорда якобы общается с издательством: ругается, требует повышения гонорара, запрещает делать купюры. Проект развивается в условиях строжайшей секретности, о нем знает лишь «абсолютный минимум ответственных сотрудников».

Life купил права на публикацию биографии за $200 тыс. Уже первый выпуск должен был быть беспрецедентно огромным — более 400 тыс. экземпляров. И немудрено: американские масс-медиа ждали информации о Хьюзе, как пересохшая почва — целительной влаги. И ради нее рады были обманываться — издательские юристы лучше изобретательного Ирвинга находили объяснения очевидным проколам. Так, отсутствие в подготовленном Клиффом контракте подписи Хьюза легко объяснялось его фобиями. Никто не интересовался, на какой же адрес Клифф писал миллиардеру. Подобных странных деталей в этом проекте были сотни.

Однако сочинителям страшно везло. В разгар работы — имитации встреч с Хьюзом, перетряски архивов и библиотек — Клиффорду предложили редактирование рукописи Ноя Дитриха, который в течение 25 лет был правой рукой Хьюза (в конце своей службы, в 1950-е годы, Дитрих получал от босса $500 тыс. в год). Клифф снял копию с рукописи и разжился ценным фактическим материалом о том, как Хьюз опасался возможного преследования и утром ему готовили пять одинаковых «Шевроле» (никто не должен был знать, в какой именно машине он поедет) или как он назначал свидания. Писатели добрались до секретных архивов Life и полусекретных — Los Angeles Times. Клифф утащил из Военного архива толстенный том сенатских слушаний за 1947 год, где Хьюз, которого не обошла стороной послевоенная «охота на ведьм», произносил длиннейшие речи.

При этом Ирвинг и Саскинд сочиняли интервью по системе Станиславского. Один вживался в образ Хьюза и имитировал его техасский выговор, другой задавал вопросы. Потом они менялись ролями, а потом расшифровывали полученные интервью. В отличие от портных голого короля они действительно работали — в каждый момент времени что-то происходило, росли новые куски интервью, развивалась история «контактов» с главным героем. «Мне казалось, что одну половину времени я сплю, а другую играю в приключенческом кино», — рассказывал Дик Саскинд. И книга получалась очень правдоподобной. Шаг за шагом она создавала или воссоздавала яркий и патологический характер, шаг за шагом рассказывала о том, что большие деньги делают с большими людьми. Авторы творили героя и обстоятельства встреч с ним. Вот они в гостинице в Лос-Анджелесе ожидают Хьюза. Их комнаты расположены друг напротив друга, и они разыгрывают сцену:

— Давай он придет раньше и застанет в моей комнате тебя?

— Давай, а что я ему скажу?

— Да ничего. А он смутится и предложит тебе сушеную сливу из пакета, который всегда носит с собой в кармане.

— Почему?!

— А я-то откуда знаю?

Неплохую мысль подкинула Эдит, жена Ирвинга: Хьюз должен сам рассуждать о своем эксцентричном поведении, заниматься самоанализом. И вот Хьюз начинает не просто рассказывать о детстве и этапах карьеры, но и распространяться о кредитных картах и женщинах, о дружбе и одиночестве. Хьюз, оказывается, нарочно звонит людям по ночам: застигнутые врасплох, они более покладисты. Он, оказывается, классифицировал друзей по категориям «заразности» и присвоил Клиффорду категорию «Б». А чудаковатость, по его мнению, признак суперинтеллекта. 13 сентября 1971 года матерые зубры от журналистики собрались на большую читку 1000-страничного материала. Позже в оправ дательной статье в обманутом Life главный редактор Ральф Грейвз напишет: «Это была великолепная работа. Начиная читать, мы еще сомневались, но к концу все были абсолютно уверены, что это не подделка». В результате недописанную еще книгу издательство «Делл» купило за $350 тыс. Около $550 тыс. издательство выписало на имя Хьюза. Но как писателям получить эти деньги? Оказалось, очень просто. Некоторая бюрократическая неразбериха — и у Эдит Ирвинг оказывается два паспорта. Переклеив фотографию (в парике и с шариками за щеками) и переписав имя, друзья получили паспорт Хельги Ренаты Хьюз, сокращенно Х. Р. Хьюз, которая легко обналичивала в Цюрихе чеки на имя Х. Р. Хьюза. Затем она стала владелицей чековой книжки на то же имя. А затем по внезапному криминальному озарению за чашкой чая стащила у своего первого мужа удостоверение личности его супруги, фрау Ханны Розенкранц, и открыла счет на это имя в Credit Suisse, на который и положила первую порцию наличности.