Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ильза Янда, лет - четырнадцать - Нёстлингер Кристине - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Тут уж для Вольфганга и минутки не сыщешь. Для тоски – еще пожалуй.

А может, это был тот Вольфганг, что пода­рил ей морскую свинку?

Мама всегда против животных. И Курт тоже. Я всю жизнь мечтаю о кошке. Черной-пречерной. Но маму не прошибешь.

Это было примерно два года тому назад. Зимой. Да, зимой, потому что было уже темно, когда Ильза вернулась домой с трениров­ки. Она позвонила, я открыла дверь. В ру­ках она держала коробку. Она стояла, при­жав ее к груди.

Мама была тут же, в передней, говорила по телефону с приятельницей. Она обернулась и с любопытством взглянула на коробку, а потом на Ильзу.

Ильза все стояла у вешалки, не снимая пальто, крепко обхватив руками коробку. Мама повесила трубку и спросила:

– Что это у тебя там, в коробке?

Ильза не отвечала. Мама подошла к ней и заглянула в коробку.

– Ты что, с ума сошла? – вскрикнула она.

Ильза, не отвечая, в упор смотрела на маму.

– Ни под каким видом! – резко сказала мама. – Откуда у тебя эта пакость?

Она говорила еще много и почти уже перешла на крик. Ильза все глядела на нее молча.

Тут из гостиной вышел Курт, а из детской выбежали Оливер и Татьяна. Татьяна тогда была еще совсем маленькая. Она хотела за­глянуть в коробку и с ревом дергала Ильзу за полу пальто:

– Посмотлеть! Посмотлеть! Посмотлеть!

Ильза не давала ей посмотреть.

Я хотела вынуть морскую свинку из ко­робки и погладить ее. Ильза отодвинулась от меня, отступила к двери. Я поняла, что она и меня не хочет подпустить к свинке.

Оливер ухитрился, поднявшись на цыпоч­ки, заглянуть в коробку.

– Я тоже хочу морскую свинку! – крик­нул он.

– Сейчас же отнеси ее туда, где взяла! – в голосе мамы появилась визгливая нотка. – Сию же минуту!

– Может быть, оставить ее денька на два для пробы? – тихо сказал Курт маме. Но Оливер и Татьяна расслышали.

– Оставить, оставить, оставить! – закри­чал Оливер.

Мама сердито посмотрела на Курта, но потом сказала, вздохнув:

– Ну что ж, если ты так считаешь.

И ушла на кухню.

Курт побежал за ней и стал извиняться. Ведь он только внес предложение. Ведь свинку еще не поздно отнести туда, где ее взяли.

– Для пробы! Какой идиотизм! – возмущалась мама. – Если уж они ее втащат в дом, ее у них не отберешь!

Потом она снова вздохнула и сказала:

– Ну все, теперь у нас поселилось это безобразное животное! А кто будет за ним убирать? Покупать корм? Знаю я, как это бывает! У меня тоже была морская свинка. В детстве. А кому приходилось о ней забо­титься? Моей матери!

Но мама ошиблась. Ильза сама заботилась о морской свинке. Она купила ей клетку из своих денег на карманные расходы и корм с тремя витаминами. Каждый день она чис­тила клетку. Она часами держала свинку на коленях и гладила ее.

Только мне одной разрешалось до нее дотрагиваться. Мама и Курт, правда, и без того не собирались трогать свинку, но Оли­вер и Татьяна только об этом и мечтали. Да и понятно. Но Ильза им не разрешала. Когда она уходила, она ставила клетку с морской свинкой на шкаф. А когда была дома и Оливер с Татьяной приходили к нам в комнату, чтобы поиграть со свинкой, шипела:

– А ну-ка, испаряйтесь отсюда! По-быстрому!

Когда Ильзы не было дома, я всегда раз­решала Оливеру играть с морской свинкой. Не знаю, чем он мог повредить зверьку. Ведь морская свинка – я установила это совершенно точно – вообще не имеет никаких личных привязанностей. Ей абсолютно все равно, кто ее гладит. Мне кажется, и мама по утрам, когда мы были в школе, доставала клетку со шкафа. В комнате Оливера и Татьяны я не раз находила опилки, которыми посыпан пол клетки, а один раз даже нашла огрызок морковки.

Морская свинка жила у нас целый год, а потом случилось вот что. Ильза мыла голову в ванной, а я вытирала посуду на кухне.

Дверь в нашу комнату была открыта. Клет­ка с морской свинкой стояла на Ильзином письменном столе.

Татьяна вбежала в комнату. Она вскараб­калась на стул, со стула – на стол и вынула морскую свинку из клетки.

Наверно, она ее слишком крепко сжала и сделала ей больно. Татьяне было тогда всего три года. Во всяком случае, Анжели­ка – так звали морскую свинку – почуяла опасность. Сперва она громко завизжала. А потом Татьяна заорала как резаная. Мор­ская свинка укусила ее за палец. Довольно сильно. Из пальца текла кровь.

Ильза услышала визг морской свинки и прибежала из ванной с намыленной головой.

Мама услышала рев Татьяны и прибежала из гостиной.

А я прибежала из кухни.

Татьяна стояла на столе, подняв вверх окровавленный палец, и громко ревела.

Морская свинка лежала на полу рядом с дверью. Из ее мордочки текла кровь. Куда больше крови, чем из пальца Татьяны.

Ильза подняла морскую свинку. Та была мертва.

Наверно, она стукнулась головой о ручку двери, когда Татьяна в испуге ее швырнула.

Ильза подошла с мертвой морской свин­кой к своей постели. Она положила ее на одеяло. Сначала мне показалось, что Ильза хочет сесть на кровать и что она вот-вот заплачет. Но она не села и не заплакала.

Мама сидела на стуле возле письменного стола Ильзы. Она держала на коленях Татья­ну и дула ей на палец, приговаривая:

– Ну ничего, ничего! Вот видишь, уже совсем не больно! Сейчас все пройдет!

И вдруг Ильза подскочила к маме. Она схватила Татьяну и поставила ее на пол.

– Я убью ее! – заорала она. – Я убью ее!

Это было просто ужасно.

Татьяна заревела еще громче. За одну руку ее тянула Ильза, за другую мама.

– Сейчас же оставь в покое ребенка! – мама задыхалась.

– Я убью ее! – орала Ильза.

Мама отпустила руку Татьяны и начала хлестать Ильзу по щекам. Ильза топталась на месте с выражением бешенства на лице и, нечаянно наступив маме на ногу, разорвала ей чулок и оцарапала лодыжку. Тут Татьяна вырвалась и с ревом выбежала из комнаты.

Мама продолжала хлестать Ильзу.

– Ты совсем спятила! Ты вообще разум потеряла! – пронзительно кричала она. – Из-за какой-то паршивой свинки ты готова убить сестру!

Мама схватила Ильзу за волосы.

Потом она толкнула ее на постель, на мерт­вую свинку, и вышла из комнаты. Руки ее дрожали, она так тяжело дышала, как будто ей было плохо с сердцем.

Ильза целый час лежала на постели. С мокрой намыленной головой она лежала на окровавленной мертвой свинке, и я не могла придумать, как мне ее утешить.

Через час Ильза поднялась.

Она достала из ящика письменного стола коричневую оберточную бумагу, завернула в нее морскую свинку, взяла красный каран­даш и написала большими буквами: «Анжелика». Потом сунула мне сверток в руки и тихо сказала:

– Отнеси ее вниз на помойку.

– Мы можем похоронить ее у дедушки в саду, – предложила я.

Ильза покачала головой.

– Неси на помойку.

Я взяла сверток и спустилась с ним в под­вал. Там я бросила Анжелику в бак для му­сора.

Вечером Курт пришел в нашу комнату. Вы­ражение лица у него было довольно беспо­мощное. Он спросил, нельзя ли ему купить Ильзе другую морскую свинку.

Ильза тупо поглядела на него и сказала:

– А ты купи своим собственным детям!

Лицо у Курта стало еще беспомощнее. Он два раза открыл рот и снова закрыл его. Хотел что-то сказать, но потом махнул рукой и вышел из комнаты.

Я сказала Ильзе, что она все же неспра­ведлива к Курту. Ведь Курт-то меньше всех виноват. Она набросилась на меня:

– Может, тебе его жалко? Может, ты его любишь?

– Он ничего мне не сделал, – сказала я. Я не хотела спорить с Ильзой. – Да и тебе тоже. Он мне не мешает.

Мне хотелось все-таки как-нибудь защи­тить Курта.

– Зато его дети мне очень мешают, это уж точно! – крикнула Ильза.

Я сказала, что это ведь дети не только Курта, но и нашей мамы, а значит, наши брат и сестра. Но Ильза возразила:

– Нет, мне они уж никак не брат и сест­ра! Так же, как папины дети! Или, может, и макаки – твои брат и сестра?