Узкие улочки жизни - Иванова Вероника Евгеньевна - Страница 20

– Подожди, подожди… – Берг помял пальцами складку кожи на переносице. – Как это не хотела?

Размышления без отрыва от разговора – мое любимое занятие. Присутствие рядом активного собеседника, время от времени нарушающего своим вмешательством плавную дремоту моего сознания, не только подхлестывает мыслительный процесс, но и вытаскивает на свет божий самые неожиданные варианты.

– А вот так. Ее мысли похожи на обдумывание совета или приказа, а не на принятие самостоятельного решения. Словно кто-то велел ей умереть, да она и сама в общем-то не против, потому не возникает ни малейшего внутреннего сопротивления.

В любом случае психическое состояние женщины не было и не могло быть нормальным после представления, устроенного Евой в ресторане, однако следов намеренного насильственного подавления воли в сознании фройляйн Нейман также не наблюдается. Хотя, что можно сказать, когда под рукой только одна-единственная, и весьма невнятная, улика?

– Приказ, говоришь? Такое возможно? Что, если мы имеем дело с гипнозом?

Качаю головой:

– Нет, в случае гипноза все выглядит иначе. Мне трудно объяснить, но… Уж обдумывания точно не происходит! Человек, которому посредством гипнотического внушения приказали что-то сделать, не задумывается. Он делает, и все, проговаривая про себя в лучшем случае лишь необходимую последовательность действий. А фройляйн Нейман занималась вполне обычной мыслительной деятельностью, по крайней мере в тот момент, когда пользовалась маркером и еще некоторое время спустя.

– Она не хотела умирать, но и не сопротивлялась мыслям о смерти, – задумчиво обобщил Берг. – Полная пассивность?

– Такое бывает. Собственно говоря, когда я уходил из ресторана вчера, женщина находилась в состоянии своеобразной искусственно стимулированной апатии. Но о смерти она не думала, в этом я совершенно уверен.

– Значит, кто-то подсунул ей эту мысль позже. Осталось узнать кто.

Хороший вывод. И, наверное, чертовски правильный, однако не облегчающий работу полиции.

– В любом случае промежуток времени довольно большой: с обеда и до возвращения фройляйн Нейман домой. Экземпляр договора был обнаружен в ее квартире, верно?

Берг кивнул:

– Да, на письменном столе, прямо посередине.

– А маркер? Возможно, с его помощью удалось бы чуточку точнее…

– Извини. – Герр старший инспектор сокрушенно вздохнул. – Его я ухватить уже не успел.

– Что ж, ничего не поделаешь.

Пластиковая трубочка рассказала бы что-то более внятное? Вряд ли. В лучшем случае позволила бы сделать уточнения. Впрочем, теперь, побывав в руках криминалистов, она все равно ни на что уже не годна.

– Точно не гипноз? – Полицейского не оставляла мысль о преднамеренном убийстве.

– Точно, не сомневайся. Случившееся можно сравнить… Ну, скажем, с тем, что влияние извне, как зерно, попало в подготовленную почву и очень быстро проросло.

– Но что могло стать источником такого влияния?

Сама жизнь, что же еще? Мы же существуем не в безвоздушном пространстве, не в вакууме дальнего космоса, отделенные друг от друга сотнями световых лет. И даже высокие ограды с бахромой острых пик враждебности не помогают нам оставаться в одиночестве.

– Если бы я знал… В принципе, все что угодно. Даже нелестный комментарий от соседа по вагону метро.

– Нейман пользовалась личным автомобилем, – уточнил Берг.

– Могли быть неприятности на стоянке или во время ее пути домой. Но не думаю, что можно проверить все возможности.

– Это наша работа, Джек. И мы ее выполним.

Я улыбнулся в ответ бурному потоку мыслей герра старшего инспектора, вовсю планирующего занятость своих подчиненных на вечер и завтрашний день. М-да, парням предстоит оббегать если не весь город, то его половину наверняка! И описание выявленной причины вряд ли можно будет приложить к материалам следствия.

– Герр инспектор, ну сколько еще ждать?!

Берг, не оборачиваясь, небрежно махнул рукой:

– Сколько понадобится.

– Учтите, я подам жалобу вашему начальству, если…

– Подавайте. Только сначала внимательно прочтите третий пункт подписанной вами заявки.

Нервная краснота кожи лица, неприятно контрастируя с лиловым атласом галстука, совсем не украшала благообразного седовласого мужчину, гневно взирающего на Йоакима Берга… Хотелось бы сказать, «свысока», но неумолимая реальность состояла в том, что незнакомец был ниже моего старого знакомого больше чем на голову.

Сухощавый коротышка лет пятидесяти, а может, и старше: у такого живчика обязательно нужно узнавать паспортные данные, чтобы не ошибиться. Лишенный даже намека на следы влаги костюм-тройка и отсутствие плаща-дождевика как на плечах, так и в руках новоприбывшего позволяют предположить, что это один из завсегдатаев деловой части «Сентрисс». Но какие претензии у него могут быть к инспектору полиции?

– Вспомнили? – со скучным спокойствием, по-прежнему глядя в мою сторону, поинтересовался Берг. – Или мне процитировать? С момента подачи заявки на привлечение сторонних специалистов к расследованию может пройти не более суток. Сутки. Вам понятно определение этого промежутка времени? Двадцать четыре часа. А прошло всего-навсего около пяти… Наберитесь терпения, герр Краус. Или вы считаете, что все сьюпы еще вчера выстроились в очередь в ожидании именно вашей заявки? Они ведь нарасхват, знаете ли.

Хм. Однако… Запрос в Коллегию все же был отправлен? Так вот почему Йоаким торопился! Хотел успеть получить консультацию независимого эксперта до прибытия официально оплаченного специалиста. Ну и гад!

Впрочем, прекрасно понимаю мотивы герра старшего инспектора. Меня он знает намного лучше, чем всех прочих медиумов Ройменбурга, вместе взятых, и кроме того…

– Эй, посмотрите-ка! – присвистнул один из стоящих у окна полицейских. – Ничего себе машинка!

Желающих отвлечься от порядком уже наскучившего кофепития и копания в протоколах опроса свидетелей оказалось немало. Собственно говоря, все люди, находившиеся в ресторане, покинули свои места и, что называется, прильнули к окнам. Я тоже решил не становиться странным исключением из всеобщего помешательства и занял место рядом с Бергом, дабы насладиться поистине замечательным зрелищем.

На площади перед «Сентрисс» парковался лимузин.

Нет, не так. На площади перед зданием делового центра парковалось чудовище цвета розовой лаванды, поблескивающее хромированными деталями внешней отделки даже под хмурым осенним небом. Впрочем, источников яркого света и помимо солнца было предостаточно: фоторепортеры, очевидно пронюхавшие о том, что ожидается пришествие сьюпа, осыпали лимузин молниями фотовспышек еще до того, как его колеса остановились, а уж когда шофер открыл дверь, чтобы помочь пассажиру выбраться из машины, стало светло, как в самый погожий день.

– Ого-о-о! – полурастерянно, полувосхищенно протянул кто-то рядом со мной, но не Берг: герр старший инспектор остался равнодушен к происходящему внешне, а вот внутренне…

«Позы и позёры, мать их! Еще бы время не тянули зря…»

Я хотел было возмутиться и возразить, что в большинстве своем медиумы – вполне обычные и довольно пунктуальные люди, ничем не выделяющиеся в любой произвольно взятой толпе, но прикусил язык, как только получше разглядел объект, вызвавший бурю эмоций.

Из лимузина вышел… вернее, вышло Нечто. С большей или меньшей точностью можно было определить только рост человека, делая скидку на каблуки, но все остальные параметры фигуры и признаки половой принадлежности прятались в просторах темно-лиловой бархатной накидки, отороченной длинноворсным мехом. На голове пассажира лимузина громоздилась широкополая шляпа, задрапированная густой вуалью. В общем и целом при взгляде на творящееся под окнами ресторана безобразие в моем сознании возникала лишь одна ассоциация: явление дивы эпохи немого кино. О чем думали другие зрители, я узнавать не собирался и, пока не оглох от эха повторяющихся мыслей, решил вернуться за столик. Берг, также не являющийся любителем звезд, звездочек и звезданутых, насмешливо предложил коротышке: