Вся нечисть - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 2

2

Несколько дней назад к нам в школу пришла новая девочка. Зовут ее Айрис Кэндлер. Она топталась у входа в наш класс, ожидая, когда мисс Уильямсон покажет ей место, куда садиться.

Я корпел над заданием по математике, стараясь успеть решить все до звонка. Я о нем забыл и дома не сделал.

На секунду оторвав голову от своей писанины, я взглянул на новенькую. Ничего, кажется, клевая девчонка. Круглое личико, большие голубые глаза. Светлые, коротко остриженные волосы, посредине прямой пробор. В ушах длинные красные клипсы из пластмассы, которые позвякивали при каждом движении головы.

Мисс Уильяме показала Айрис место на задней парте. И вдруг обратилась ко мне с просьбой, чтобы я показал Айрис школу. Ну, сами знаете, столовую, душевые, туалеты и все такое прочее. Я от удивления чуть с парты не свалился. С какой это стати мисс Уильямсон выбрала меня? Скорее всего, просто потому, что Айрис теперь будет сидеть рядом со мной.

Я слышал, как по классу пробежали смешки. И даже кто-то пробурчал: «Рикки-Брики Ку-ку». Ребят у нас в классе хлебом не корми, дай надо мной поиздеваться. Но я надеялся, что Айрис ничего не слышала. Во всяком случае, я надеялся. Уж очень мне хотелось ей понравиться. Оно и понятно, меня так и тянуло к новеньким, кто еще не знает, что все меня считают хлюпиком и неудачником.

На большой переменке я повел Айрис в столовую. По дороге рассказывал ей, какая у нас новая школа, как в первые дни, когда мы перешли в нее, из холодных кранов хлестала горячая вода, а из горячих – холодная. Ей это показалось очень забавным. А мне нравилось, как позвякивали у нее клипсы, когда она весело смеялась.

Она спросила, играю ли я в какой-нибудь спортивной команде. Пока еще нет, ответил я. «Пока» – понимай, как никогда в жизни, подумал я про себя.

Когда ребята собирают команду, капитаны начинают ругаться из-за меня. И всегда одно и то же:

– Берите его вы!

– Это нечестно! Вы должны взять его!

– Нет вы. Он был у нас в прошлый раз! Дело в том, что спортсмен из меня никудышный.

– А вот наша столовая, – говорю я Айрис, проходя вместе с ней внутрь.

И тут же тупо замолкаю, не зная, что еще сказать. А действительно, что можно сказать? Столовая. Ну ясно – не актовый же зал!

Переступив порог, я увидел своих заклятых врагов. Вся четверка сидела за столом в центре столовой. Я называю их четверкой заклятых врагов, потому что… потому что это четверка моих заклятых врагов! Их зовут: Джаред, Дэйвид, Бренда и Жаба. Вообще-то Жаба – это Ричард Жабман, но все его называют Жабой. Даже учителя.

Эта компания семиклассников проходу мне не дает. Вечно они веселятся на мой счет, а то и того хуже – пытаются унизить меня. Уж не знаю, что у них за комплексы. Хотя чего там особенно докапываться, они ездят на мне, потому что на мне легко ездить.

Я взял два подноса и повел Айрис к стойке с едой.

– Вот здесь горячая еда, – объяснил ей. – У нас в школе горячее не едят во время ланча. Только пиццу или гамбургеры.

Айрис с улыбкой сказала:

– Совсем как в моей школе.

– А главное, – втолковывал я ей, – держись подальше от макарон. Уж макароны не ест никто. Мы считаем, что они подают одни и те же макароны круглый год. Видишь, корочка наверху? Где это слыхано, чтобы на макаронах была корочка?

Айрис рассмеялась. Я движением головы откинул волосы – уж так мне хотелось ей понравиться.

Взяли мы сандвичи и по пакету картофельных чипсов, а я еще выбрал чашку зелено-красного фруктового желе и бутылочку сока из киви и клубники. Поставил все на поднос.

– Вон кассовый автомат, – показал я Айрис и объяснил, как пробивать свою обеденную карточку. Я прямо млел от всего этого. Мне казалось, что Айрис и сама в восторге от моих объяснений.

Я высмотрел пару местечек у окна и кивком головы показал Айрис. Мы начали пробираться между столиками. Столовая была битком набита и гудела как растревоженный улей. Я держал поднос двумя руками и, конечно, не заметил, как Жаба подставил мне ножку. Падая, я успел заметить, как мое красное с зеленым желе перелетело столик и шлепнулось на колени какой-то девчонке. Прочее содержимое подноса разнесло по всему полу.

Вся столовая свистела и улюлюкала.

– А вот и Рикки! – раздались голоса. – Рикки Крысяк! Рикки Крысяк!

Жаба с товарищами подхватил:

– Рикки-Брики Ку-ку! Рикки-Брики Ку-ку!

Поднял глаза на Айрис. Она тоже смеялась.

Я готов был сквозь землю провалиться. Исчезнуть с глаз долой. Чтоб и духу моего здесь не было. Лицо начало гореть. Я чувствовал, как заливаюсь краской.

«Что делать? Что делать? – лихорадочно думал я, не поднимаясь с пола. – Я больше этого не выдержу. Но что я могу сделать?»

3

После занятий я забежал в восьмой класс в дальнем крыле здания. Редакция школьной газеты – в классе мисс Ричардз.

Мисс Ричардз сидела за столом и раскладывала газеты. Увидев меня, она нахмурилась, но продолжала свою работу.

В углу перед компьютером сидела Таша и яростно барабанила по клавишам. Губы у нее шевелились. Лоб наморщился. Она сосредоточенно смотрела на экран.

Я подошел к помощнице редактора, восьмикласснице по имени Мелли. У Мелли короткие прямые волосы и очки в коричневой оправе одного цвета с ее волосами. Она склонилась над длинной статьей, читая, водила по строкам пальцем.

– Привет, Мелли! – сказал я ей.

Она оторвалась от статьи, посмотрела на меня и тоже нахмурилась:

– Рикки, я из-за тебя потеряла место, где читала.

– Извини. Для меня есть заказ?

Вас, наверное, заинтересует, какого черта я записался в репортеры школьной газеты. Да нет, конечно, никакой я не писатель или кто там. Просто каждый у нас обязан получить в течение учебного года двадцать баллов за внеклассную деятельность. Ну, скажем, надо играть в какой-нибудь команде или участвовать в работе клуба, словом, любые занятия после уроков. В спорт мне, ясное дело, лучше было не соваться, вот я и решил работать в газете. Работенка-то это непыльная. Это я так думал, пока не столкнулся с Ташей.

Для Таши шестиклашки хуже насекомых. Стоит в класс зайти нашему брату, и у нее на лице появляется такое выражение, будто перед ней какой-то клоп и его непременно надо раздавить. Все лучшие заказы на репортажи она отдает восьмиклассникам. Знаете, о чем она просила написать меня в первый раз? Она велела мне пересчитать все грязные плешины на спортивном поле и написать, почему на этих местах не растет травка. Я-то сразу усек, что она это нарочно, чтоб отвадить меня от газеты. Но я написал! Хорошую статью, на пяти страницах! Таша ее не напечатала. А когда я спросил почему, она ответила: мол, кому есть дело до этих самых плешин.

Следующий заказ – интервью с ночной уборщицей. О том, чем отличается дневная уборка от ночной. И оно не было напечатано.

Я уже готов был сдаться, но мне позарез надо было где-то что-то делать внеклассное. Иначе меня не переведут в седьмой класс и придется ходить в летнюю школу. Представляете? Вот почему я исправно являлся в редакцию «Хардинг Гералд» два-три раза в неделю после уроков и спрашивал Ташу, о чем мне сделать репортаж.

Вот и сейчас я спрашивал Мелли, нет ли какого задания для меня. Она только плечами пожимала:

– Не знаю. Спроси Ташу.

Я подошел к Таше. Лицо у нее светилось голубым, отражая свет экрана монитора. Она знай печатает.

– Для меня есть тема для репортажа? – спрашиваю.

Она по клавишам колотит, на меня и не смотрит.

– Подожди. Сейчас закончу, – буркнула наконец.

Я поворачиваю назад. Вижу, мисс Ричардз выходит из класса. У стола, что около окна, сидят ребята и оживленно что-то обсуждают. Я туда. А это Дэйвид и Жаба, мои заклятые враги, о чем-то спорят. Они в газете – спортивные репортеры, пишут отчеты о всех спортивных событиях в Хардинге. В свободное от писания отчетов время они ошиваются в редакции и портят всем жизнь. Дэйвид – высокий блондин. Жаба – коротенький, весь какой-то комковатый и краснолицый. Он и впрямь чем-то на бородавчатую жабу смахивает.